1. Глава 1. Сказка – ложь, да в ней намёк
Люблю лето. В институте каникулы, все экзамены позади. Можно спокойно пройтись по магазинам, подставляя теплому солнышку побледневшую за время сессии мордашку.
Хорошо-то как! Тихий ветерок ласково напевает замысловатую мелодию, бледные облачка украшают лазурное небо.
— Верико! — вдруг раздался чей-то голос.
Верико — это я. Странное имя, да? Грузинское. Особенно необычно, что его носительница обладает курносым носом, голубыми глазами и копной русых волос.
— Верико! Верка, да стой же! — кричал высокий парень, перебегая улицу.
Ну точно, меня зовет.
— Чего тебе?
— Вер, зайди в книжный, пожалуйста. Тебе же по пути, а мне тут надо…
Я прищурилась.
— И что же тебе надо?
Это мой бывший. Ну как бывший… Бывший несостоявшийся. Все пытались любовь наладить, а какая любовь, если при попытке поцеловаться нас в смех бросает. Знаем друг друга с детства. Мучились, мучились, да и плюнули. Решили просто дружить. Так и дружим.
— Так чего тебе надо?
— У Сашки день рождения завтра, — шепотом сказал он.
Сашка это сын нашей разведенной соседки. Маленький, хорошенький. Трех лет от роду.
— Ну и что? — не поняла я.
— Поздравить хочу.
— На мамашу его глаз положил?
— Вер, скажи просто, купишь или нет? — насупил брови парень.
— Куплю. А что купить-то?
— Сказки. Ну знаешь, чтоб царь, царевна…
— Король, королевна. Ладно, поняла. Поищу что-нибудь.
— Спасибо, ты чудо!
Я улыбнулась. Конечно, чудо. Кто бы сомневался.
Вот так у меня и появилась эта книга. Яркая. С картинками. Думаю, любой обрадовался бы такому подарку, не только Сашка.
Зайдя в ближайший парк и присев на скамеечку, я с любопытством полистала страницы. У меня в детстве подобной не было. Книжки моего поколения не снабжали столь красочными иллюстрациями, герои не выглядели словно живыми, не размахивали руками… Стоп. Что?!
Рыжеволосый царь настойчиво махал рукой, указывая куда-то за пределы листа, а золотая рыбка, плескавшаяся в рисованной трехлитровой банке, весело подмигивала. От неожиданности я едва не выронила книгу. А потом крепко зажмурилась, силясь прогнать сказочные видения, и…
До этого события, я, разумеется, слышала, что многие фантастические истории начинаются с пробуждения главного героя или с того, как он приходит в себя после внезапного обморока. Но никогда и подумать не могла, что такое может случиться со мной.
Очнулась я от непонятного и неразборчивого шума. Три голоса, яростно споря, пытались перекричать друг друга, и пробивались в мое затуманенное беспамятством сознание. Если честно, вначале сочла их каким-то дурацким сновидением, больно уж чудные слышались слова. Глаза открывать не хотелось, лежать было уютно и тепло. Даже жесткая парковая скамейка не причиняла неудобства.
— У-у-у, селедка бесчешуйчатая! Зачем ты притащила сюда это дикое создание? — заворчал первый голос.
— И вовсе я не бесчешуйчатая, — звонко отозвался второй.
— Ты еще пререкаться вздумала? Вот как пущу на уху, будешь знать!
— Уху? Из меня? Водяного на вас нет!
— Ты посмотри, кого ты приволокла!
— Так вы же сами просили!
Голоса продолжали громко переругиваться. Заподозрив, что речь идет обо мне, стала прислушиваться к разговору.
— Елки-перепелки, неужели трудно хоть раз в точности сделать так, как тебя просят?
— Я так и сделала.
— Нам нужна была кра-са-ви-ца! Такая девка, чтоб в женах задержалась.
— Вот-вот, с косой до колен, — встрял третий голос
— И где? Где эта красавица? Кого ты притащила? Нет уж, все, хватит! На уху!
— Стой, стой! Давай разбираться. Ты просил девку?
— Просил.
— Это девка. Не юнец. Хотел подальше отсюда, чтоб своих не трогать? Хотел?
— Ну, хотел.
— Так вот. Эта самая дальняя.
Воцарилась напряженная тишина. И почему-то появилась уверенность, что объектом их неподдельного внимания стала именно я.
В голове возник ряд вопросов: кто они такие, что со мной, и что, в конце концов, происходит? Открывать глаза было немного страшно, но, как назло, почему-то сильно затекли руки. Делать нечего, придется оповестить всех присутствующих о своем «пробуждении».
Я приподняла голову и осмотрелась, медленно потягиваясь и растирая онемевшие конечности.
Парка не было. Уж не знаю, что произошло, но теперь вокруг меня высились белокаменные стены, а над головой был куполообразный потолок, расписанный причудливыми узорами.
— Посмотри-ка на нас, девица… э-э-э… красавица, — раздался осторожный голос.
Чуть повернувшись, я узрела двух мужчин. Один оказался совершенно лысым и толстым. Второй же выглядел так, будто только-только сошел со сказочной картинки: широкие штаны, алый кафтан и золотая корона на рыжей макушке. Он задумчиво почесывал густую бородку.
— Особенно колоритно выглядит персонаж из книжки, — закусив губу, нахмурилась я.
Мужчины переглянулись. Рыжий громко вздохнул, страдальчески закатил глаза и вновь затянул:
— И все-таки уха по тебе плачет, ты зачем ее приволокла? Что нам теперь с ней делать?
Ответа не последовало. Куда делся обладатель звонкого третьего голоса, пока оставалось загадкой.
— Нет, ты только посмотри! — подхватил толстяк. — Волосы стрижены пару лет назад, видать болела чем-то, так и не успели до пола отрасти. Фигура тощая, как пустой кошель, а кожа черная, как у крестьянки. Как ее людям показывать-то?
Я возмущенно пискнула и сердито нахмурила брови. Уж не знаю, что это за чудаки, но уважение к женщине еще никто не отменял.
— Нашел! — обрадованно воскликнул рыжий.
— Что нашел?
— Хоть что-то нашел, — сказал он. — У нее глаза голубые. Но все равно уха по тебе плачет, — красивше не было?
Я всерьез обиделась. Кого этот рыжий мужик оскорбляет? Да что тут вообще происходит? Или это галлюцинации? Ну точно, всему виной жаркое летнее солнышко. Присела в парке, дневное светило пробралось сквозь листву, и бац — солнечный удар — лежу без сознания, вот глупости и мерещатся. Может, стоит себя ущипнуть? Вдруг очухаюсь.
Мужчины с недоумением наблюдали, как я сосредоточенно щипаю руки, ноги и пытаюсь искусать палец. Но все попытки оказались напрасными. Жива, здорова и даже в сознании.
Странно… А что же тогда произошло? Где я и кто эти актеры деревенского театра?
То, что передо мной находятся представители сельской самодеятельности, сомнений уже не вызывало. Корона на голове, странные рубахи и кафтаны, сапоги у первого и лапти у второго, окладистые бороды, стрижки «под горшок». В общем, полный набор.
— Как твое имя, девица? — очень вежливо поинтересовался рыжий.
— Верико.
Увидев недоумение на мужских лицах, уточнила:
— Грузинское.
— Какое? — переспросил старик.
— Грузинское. Ве-ри-ко. — Я произнесла каждый слог раздельно.
— Вера-и-кот?
— Нет. Верико. В крайнем случае, просто Вера. Без кота.
— Не морочь голову, девка! — внезапно взвыл толстяк, стоявший позади. — Верка так Верка. Точно — крестьянка. Еще и безграмотная небось.
