Терновка мне видна издалека –
Ещё с дороги, со столичной трассы.
Вот я с моста спускаюсь сыскоска:
Внизу плотвой пузырится река
И шебаршатся речи старика
С неистребимым взором ястребка –
Поди намял кому-нибудь бока
Иль учинил другие выкрутасы,
Теперь плетёт геройские балясы…
И всех-то учит, всех-то совестит,
Пересекает всякому дорогу –
Всея родни, всея округи Тит!
Кто ни честил вдогон его дороду…
То бродит, парусиною пыля,
Вдоль улиц за скучающим народом,
А то вдруг заелозит колея –
И дедова запырится тулья,
Как чучело, над чьим-то огородом.
Следит, пугает… Но каков закал:
Теснит людей и в зной, и в холодину!
Про тайну Тита знает стар и мал:
Он денно-нощно ищет дисциплину.
Не раз-не два заботная родня
Узилищем для тронутых страшила,
Тит только похохатывал: «Брехня,
Что на мою найдётся чья-то сила!
А коли так, родимая семья,
Держись меня, не то возьмусь за шкворень,
Чтоб помнила: моя семья – семь я,
Так Бог велел, а Богу я покорен».
А нынче дед добрался до меня:
– Залётная, живёшь на дармовщинку,
Не бережёшь хозяйского огня,
Изводишь на гово́рю про глубинку,
А это препустая болтовня,
Почитывали, знаем, не в новинку…
Я дрогнула, но двинула в ответ
Простительно-неробкие резоны:
Мол, про Отчизну не было и нет
Пустых письмен, а подлые трезвоны
Лжецов зазря пугают Русский свет…
Тит проморгался, погрозил перстом:
– Ох, и гневлива, чистая кумоха
[3],
Но и права: пустое на пустом
Настеливает новая эпоха,
А нам к чему? Мы старому верны,
Уставному… Бывали властелины…
А нынешние, может, и годны,
Но дисциплины нету, дисциплины!..
С тем и ушёл своей дорогой Тит
В раздумиях о титульном народе.
Взгрустнулось мне: хоть старенький, но щит,
К тому ж душой уже в иной природе,
Где соловьится всякий воробей
И где не золко сердцу и не колко…
А сколь таких в Россиюшке моей!
2011
