Уважаемый читатель, повествование, которое ты сейчас прочтешь, это не художественная вещь, как все предыдущие мои произведения. Это автобиографическая книга, об этом говорит и само название – «Я»! Я – это ваш покорный слуга, Сергей Семенов. Я долго думал, создать подобную повесть, или, нет, но, в конечном итоге решил, что создам. Тем более, далеко не все читатели, видя на обложках мою фамилию и имя, в курсе, что-же это за автор такой? И я решил, пусть это повествование расскажет обо мне всем желающим, кто я, почему решил писать книги и т. д. Очень надеюсь, что книга эта не покажется вам скучной, ибо, я не считаю свою биографию таковой. В ней многое, чего было занимательного и интересного, о чем, собственно, мне и хочется рассказать вам. И начать хочется, разумеется, со своих детских лет. С того времени, которое зовется «золотым детством». И пока еще время не стерло эти добрые и светлые воспоминания окончательно, я поспешу о них поделиться с вами. Иногда мне кажется, что детство, в котором я жил, это такая страна, из которой я однажды уехал навсегда и теперь от этой «страны» осталась только ностальгия.
Дед Володя.
Дед Володя – это отец моей бабушки, Маргариты. К сожалению, помню его очень смутно, так как, его не стало в 1981 году, когда мне было три года. И лишь, благодаря рассказам моей мамы, я могу сейчас немного рассказать о нем. Человек он был очень добрый и веселый. Всякий раз, когда моя мама начинала просить его, чтоб он погулял со мной, дед Володя отказывался наотрез:
«Нет, нет, нет», говорил он, «даже не проси», а затем, наконец, добавлял: «ну, давай, погуляю». Эти прогулки я тоже помню смутно и лишь одно воспоминание почему-то ясно отпечаталось в моей памяти. Это тот момент, когда дед Володя лежал в больнице и я с бабушкой ходил его навещать. Потом, когда мы уходили домой, то, останавливались с бабушкой под окном больничной палаты и дедушка махал нам из этого окна. И почему-то именно это воспоминание отчетливо сохранилось в моей памяти и я так и вижу до сих пор то окно и деда Володю, который стоит в окне и нам с бабушкой машет на прощание рукой. У нас до сих пор сохранились дедовы тетради, которые давно пожелтели от времени. Это его мемуары, которые он писал о своей жизни, правда, чтоб прочесть их, нужно запастись терпением, так как почерк у деда был непростой, про такой обычно говорят, «как у врачей». Но, были в моем детстве события, которые я помню особенно хорошо. Надо полагать, это из-за того, что впечатление они произвели на меня очень сильное. Это один далекий край, в котором мне посчастливилось побывать, который поразил меня своей природой, своей зимой, только не такой зимой, как наша Крымская, а настоящей, снежной и лютой. Может, поэтому я и полюбил зиму и она считается моим любимым временем года и пока еще есть, что вспомнить, я с удовольствием расскажу все, что в моей памяти сохранилось об этом крае, а называется он:
Западная Лица.
Западная Лица, а если говорить точнее, то, город Заозерск, улица Матроса Рябинина, именно там мои родители были в командировке и брали меня с собой, когда мне было шесть лет. Я говорю спасибо своей маме за то, что она подсказала мне такие мелкие детали, которые еще помнит, как улица и даже номер дома – 13. Еще мама рассказала, что папа проводил нас в Заозерск, а сам собирался приехать позже. В городе Полярном мы остановились на ночь у наших знакомых, затем, приехали в Заозерск. Мама зашла к своей знакомой, которая тоже находилась там по служебной части, зовут ее тетя Таня, еще у нее были двое детей, старшая дочка Влада, которая была старше и меня года на два, или, на три и еще у тети Тани был младший сын, на тот момент еще грудной ребенок, к сожалению, имени его не помню. Забегая вперед, хочу отметить, что прожил ее младший сын, увы, недолго. Ему было чуть больше двадцати, когда возвращаясь домой, в темноте какие-то отморозки напали на него и пробили ему голову. Но, не хочется о грустном, возвращаюсь вновь в то время и опять-же, как мне потом рассказывала мама, тетя Таня дала нам ключ от квартиры и я увидел однокомнатную квартиру на первом этаже. На тот момент она не казалась мне тесной, не смотря на то, что жил в ней и с мамой и с папой, наверно, потому, что я и сам на тот момент был еще ребенком и все вокруг мне казалось большим, а не маленьким. Хорошо помню, как мне соорудили своего рода «спальню», отгородив меня шкафом и поставив за этот шкаф раскладушку, на которой спал. Конечно, мне, как человеку, который родился в Крыму, было непривычно такое явление, как полярная ночь и я помню, что очень трудно ее переносил и все время мучил родителей вопросом:
– Ну, когда-же, наконец, станет светло? – мама отвечала так, как обычно отвечают все мамы своим детям:
– Вот, если-бы была у нас волшебная палочка, мы-бы сделали утро, но, к сожалению, у нас ее нет – но, не смотря на все это, я все-равно влюбился в этот край с его природой и с его сопками, которые нас там окружали, запорошенные снегом. Помню, как живя там, я ходил в бассейн, где учились плавать дети, держась на воде с помощью круглой, деревянной доски и как потом простудился и некоторое время проболел.
А еще папа любит вспоминать один забавный случай, который я лично не помню, а он рассказывал. Однажды он вышел на улицу, чтоб позвать меня домой, а мне домой идти ну, совсем не хотелось. Дети играли в снежки, а меня звали домой и закончилось все тем, что я психанул и побежал домой, не обращая внимания на то, что с моей ноги соскочил ботинок. Потом какая-то девочка догнала моего папу и протянула ему мой ботинок и сейчас, спустя годы, вспоминая этот случай, он в шутку всегда говорит мне:
«Вот, такой ты был псих». Да, домой мне не хотелось тогда, очень хорошо помню, как за нашим домом был крутой склон, который заканчивался далеко внизу и там, под этим склоном пролегала узкая, земляная дорога, которая «змеей» уходила куда-то вдаль и скрывалась за сопками. Я любил на эту дорогу чуть-ли не часами смотреть и гадать, куда-же она ведет? Однажды мое любопытство взяло верх и я не выдержал и стал спускаться к этой дороге, несмотря на то, что родители, естественно, запрещали мне туда ходить. Постоял я на этой дороге и стал подниматься обратно вверх, весь при этом был в снегу с головы до ног и когда во дворе меня встретил папа и строго спросил, где я был, я тут-же ему выпалил:
– Я на дороге не был! – даже сейчас я ясно помню, как неубедительно мой обман прозвучал.
Помню так-же еще один случай. Я вышел во двор, чтоб попускать в воздух вертолет. Была у меня такая игрушка, пластмассовый вертолет, который то ли с помощью насоса, или, еще какого-то приспособления, поднимался в воздух. А погода была ветряная и случилось так, что мой вертолет ветром унесло на крышу трансформаторной будки, которая стояла у нас во дворе там. Я помню, как сильно расстроился тогда, а еще как раз в этот момент из соседнего подъезда вышла Влада и увидела эту картину. Она хотела меня успокоить, а я, будучи в расстроенных чувствах, обозвал ее «дурой» и побежал со слезами в подъезд. Дома меня стали утешать родители, а спустя минут пять, пришла Влада и в руках у нее был мой вертолет, который ветром сдуло обратно с крыши будки. А еще хорошо помню, как однажды мама купила мне детский проигрыватель, который работал от батареек. Он был маленький и на нем можно было проигрывать только маленькие пластинки, на которых было четыре песни, по две на каждой стороне, большие виниловые диски на нем просто не помещались. Наверно, благодаря этому проигрывателю, я стал настоящим меломаном и часами мог сидеть возле него и крутить свои пластинки.
