Докурив сигарету, я затушил окурок о пепельницу и вышел из-за стола, чтобы посмотреть в окно, на потихоньку просыпающийся город. Сдвинув занавеску, – открыл форточку, впуская на кухню душный, затхлый воздух вместе с шумом машин, трелью клаксонов и ором людей, голосящих с утра пораньше, и приник к запыленному окну, сонными глазами засмотрелся на только-только расцветающее небо.
– Сегодня должно быть ясно, – решил я, глядя на вытянутые золотистые облака, медленно-медленно плывущие по синеве, – а то темнотища надоела.
Погода же сегодня действительно обещала быть солнечной и теплой, что несказанно радовало: дожди уже сидели в печенках. Осталось лишь разбудить Бетти, проводить в школу и придумать, чем заняться в незапланированный выходной. Хотя, что тут думать? Скачаю какой-нибудь нудный фильм, наберу пива с чипсами и просижу полдня за компьютером – вот и все планы. Правда, может, чего интересного по ящику покажут, и вместо скрипучего кресла и монитора перемещусь в гостиную, на диван. В общем, как получится, – альтернатив у меня, конечно, немного…
Постоял так с минуту, устало зевнул, вздохнул, напоследок проводил глазами людей, спешащих на работу, и посмотрел на циферблат настенных часов, висевших над календарем с изображением леса: «07:26»
– Пора поднимать мою принцессу! – радостно воскликнул и – к комнате дочери.
Подойдя к двери, – немного постоял в нерешительности, а потом улыбнулся, пару раз постучал и громко произнес:
– Бетти, малышка, просыпайся! Я…
Но не успел договорить, – ручка повернулась, вышла Бетти.
– Доброе утро, пап… – без особого настроения, пасмурно и сонно поприветствовала она, глядя на меня усталыми покрасневшими глазами. – Я думала, просплю все, что можно.
Я улыбнулся.
– Иди пока в ванную, а я приготовлю завтрак, – сказал и, осмотрев комнату дочери, завешанную разнообразными плакатами «The Cure», «Sex Pistols» и «Placebo», добавил с ноткой стыда: – Извини, но деликатесов не обещаю.
– Ничего, я привыкла… – все так же хмуро буркнула в ответ дочка и перед тем как уйти произнесла: – Чего еще ожидать от холостяка?..
Я лишь тяжело вздохнул, закрыл за ней дверь и поплелся обратно на кухню.
– И включи телевизор погромче!
– Ладно! – отозвался я и поинтересовался: – Ты что будешь: апельсиновый сок или кофе?
– Ты же знаешь, что утром я пью только кофе! – укоризненно бросила Бетти. – Зачем спрашивать-то, пап?..
Я вздохнул, включая телевизор, вымолвил:
– Извини!..
Но Бетти ничего не ответила, и я с совершенно подавленным настроением прибавил громкости, налил воды в электрочайник и включил. Достав с полки посуду и пачку кукурузных хлопьев, – наспех насыпал в тарелку и полез в холодильник за молоком, краем уха слушая утренние новости:
«Сегодня глава корпорации Portal Energy Transfer, профессор экспериментальной и теоретической физики Эрик Гельдман, объявил на всемирном конгрессе, что строительство седьмого, самого главного Портала, обошедшегося почти в сто миллиардов евро, завершено, и сегодня же произойдет их первый в истории человечества одновременный запуск!»
– Да кому эта херня-то нужна?.. – скептически отметил я и усмехнулся, наливая кипяток в чашку с быстрорастворимым кофе. – Мозги населению только пудрят и языками чешут, вместо того, чтобы зарплаты повышать, – добавил сахар, тщательно перемешал напиток. – Деньги, что ли, не на что девать? Так дайте мне – живо им применение найду! – посмеялся и поставил душистый напиток на стол. – Мне всегда вот было интересно: кто же вам деньги-то дает такие? И ведь если он сейчас принародно опозорится или что-нибудь в этой хреновине накроется, то с кого же вы денежки-то будете сосать?
– Ты чего тут так разошелся? – неожиданно пройдя на кухню, поинтересовалась Бетти и, не дожидаясь ответа, села за стол, почему-то сразу начав с кофе.
– Что ты за кофе-то схватилась сразу? – проигнорировав ее недовольное замечание, сердито спросил я. – Хлопья ешь сначала, а к кофе я тебе сэндвичей сделаю.
Но та лишь одарила меня прохладным взглядом, так и не прикоснувшись к тарелке.
– Послушай, Бетти… – начал я, заслонил собой телевизор. – Давай…
– О чем, пап? О чем с тобой говорить? Скажи мне? – набросилась с вопросами дочь. – Ты ведь меня даже не слушаешь!..
– Я… я… просто пытаюсь понять, что с тобой такое творится уже который день, – с запинками вставил я, смотря то на ее волосы, выкрашенные в огненно-рыжий цвет, то на глаза, отдающие голубизной. – Только и всего, принцесса!
– Да потому что мне невыносимо с тобой, отец! – громко прокричала Бетти и, выждав несколько секунд, продолжила, но уже спокойным голосом: – Мы никуда не ходим, вечерами сидим дома, как два старика, и смотрим ТВОИ тупые комедии, над которыми смеешься только ТЫ! А когда я раз в жизни попросила ТЕБЯ разбудить пораньше, ТЫ просто взял и забыл про меня! Забыл и свалил на свою чертову работу! Из-за ТЕБЯ я опоздала на занятия и чуть не опоздала на репетицию! – удрученно помотала головой. – Да кому я это вообще говорю – ты все равно будешь делать так, как считаешь нужным.
– Но сегодня я… – запнулся, вздохнул, отходя в сторону, – я ведь вовремя тебя разбудил…
– Ага, спасибо… – уткнувшись глазами в телевизор, сухо бросила дочь и, подчеркнуто отодвинув тарелку, допила кофе. – Ты это хотел услышать?
Я опустил глаза, облокотился на столешницу и опечаленно ответил:
– Да…
Замолчали.
А тем временем телевизор надрывался:
«Друзья! Я так долго ждал этого момента и уверен, что и все вы ждали его вместе со мной, потому что сегодняшний день станет для всего человечества, не побоюсь этого слова, великим!»
Я развернулся и увидел на экране светловолосого сухонького мужчину в лабораторном халате с приятными чертами лица, стоящего на вертолетной площадке на фоне ворот фантастических размеров, возвышающихся на крыше многоэтажного дома. Рядом с ним – четверо вооруженных людей в военной форме, лица скрывали черные баллистические маски.
