1. Глава 1
Алена
— Алена Владимировна, документы готовы, — заглядывает ко мне секретарь. — Конференц-зал оборудовали по вашим инструкциям.
— Спасибо, Марин. Я сейчас подойду.
— Вам помочь? — прищуривается моя помощница.
Выгляжу я сейчас явно не очень. Ночью был очередной приступ головной боли, мне так и не удалось нормально выспаться — я пыталась выбрать позу, в которой пульсация в затылке уменьшилась бы, но до самого утра у меня ничего не выходило.
Еще и Давид капризничал. Требовал то теплое молоко, то почитать ему сказку в третий раз. Раньше мне с ним помогала няня, она жила с нами, лишь изредка беря выходные, но в связи со сложившейся ситуацией мне пришлось сократить ее ставку.
— Дай мне пару минут, пожалуйста.
— Хорошо, Алена Владимировна. Покупателя все равно еще нет на месте.
Когда Марина уходит, я могу выдохнуть.
Откидываюсь на спинку стула и массирую виски в надежде, что боль отступит. Она уже не такая острая, но каждое движение все равно становится раздражителем, провоцирующим появление нового резкого импульса.
Все врачи в один голос твердят, что это необратимо и мне просто следует смириться с такими вот приступами мигрени. Последний только отличился — предложил родить, предполагая, что это может помочь избавиться от боли. Правда после своей пламенной речи о пользе материнства он заглянул в мою карту и тут же извинился. Больше я в эту клинику ни ногой.
Взгляд падает на часы, и я спешу покинуть кабинет, чтобы не опоздать на встречу. Открываю дверь, и на меня налетает Алия Валидовна.
— Паршивка! Как ты посмела не пускать меня к родному внуку? — женщина бесцеремонно отталкивает меня в сторону и проходит вперед. — Что это еще за условия такие, только с разрешения матери? Я у тебя еще что-то просить должна?!
— Если вы о предупреждении, которое получила от меня няня, то я своего решения не изменю. Мне хватило прошлого раза, когда вы забрали Давида, не поставив меня в известность, а я потом два дня сходила с ума, когда вы на мои звонки не отвечали.
— Тон смени, дорогуша, — она с возмущением в голосе пытается меня «осадить». — Я сама буду решать, когда мне забирать моего внука и как надолго. Мы были за городом, там связь плохо ловит.
— Вы могли позвонить мне сегодня, если хотели увидеть Давида. Пока я не готова отпускать сына с вами куда-то без моего присутствия.
— Условия ставить будешь? Ты — мне?! — Алия Валидовна снова начинает кричать. — Дрянь неблагодарная! Сегодня же Давид переедет к нам. И уже я буду решать, когда ты сможешь с ним встречаться.
— Такого не будет, вы это прекрасно понимаете, — отвечаю спокойно, несмотря на накалившуюся обстановку. — Давид будет жить со мной, я его мать, в конце концов. Почему-то вам нравится все время об этом забывать.
— Мать… Да какая из тебя мать?! Профурсетка малолетняя. Сына моего угробила, теперь и внука хочешь? Не позволю.
— Моей вины в смерти Ратмира нет. Если вам нравится выставлять меня крайней — хорошо, я могу с этим смириться. Искренне вам сочувствую, Алия Валидовна, если вам так будет легче…
— Замолчи! Замолчи немедленно! — женщина резко сокращает расстояние между нами.
Мы примерно одного роста, но сейчас она выигрывает из-за разницы высоты каблуков. Мне все же приходится немного запрокинуть голову, чтобы смотреть в глаза своей бывшей свекрови.
— Значит так, я вижу, что по-хорошему ты не хочешь. Мы с моим супругом приняли решение взять Давида под нашу опеку. Ты, конечно, сможешь с ним видеться, мы все-таки не монстры. Обговорим в суде график, но жить мальчик будет с нами. В ближайшее время мы займемся оформлением документов.
— Я не отдам вам своего ребенка, — твердо заявляю. — У суда не будет никаких оснований, у Давида есть своя комната, одежда, игрушки и все остальное необходимое. Мы живем не в съемной квартире, и у меня достаточно денег, чтобы обеспечить сына.
Боже, когда я научилась так хорошо врать? Никаких денег у меня еще нет, но после сегодняшней продажи контрольного пакета акций отцовской фирмы они обязательно появятся. У меня останется неплохая сумма даже после погашения всех долгов.
— Заблуждаешься ты, Алена. У моего мужа достаточно связей в самых разных структурах, ты даже пикнуть не успеешь, как Давида у тебя уже заберут.
— Не стоит опускаться до шантажа, Алия Валидовна. Вас, как женщину и заботливую бабушку, это не красит. Прошу вас покинуть этот кабинет, мне нужно идти на совещание, и я не хочу опаздывать.
— Да кто тебя вообще слушать здесь будет? — с усмешкой произносит женщина. — Раньше хоть Ольга была, а теперь что? Думаешь, не знаю, что компания твоя на дно идет?
— У вас неверные сведения.
— Ну-ну. В общем так, Алена, я даю тебе неделю на размышления. Прими правильное решение за это время, и мы сможем решить все миром. В противном случае тебе не выстоять.
Алия Валидовна закрепляет последнее слово за собой и оставляет меня одну в полной растерянности посреди кабинета. Дрожащими руками я наливаю воды в стакан из большого стеклянного графина и осушаю его ровно наполовину. Рубашка на спине успела прилипнуть к коже, я снимаю пиджак, чтобы хоть немного остудиться и прийти в себя.
Как в таком состоянии мне идти проводить важную сделку? Тетя серьезно подставила меня, исчезнув почти со всеми деньгами. Мне пришлось за несколько дней ускоренно вникать в процесс продажи, просматривать все бумаги и консультироваться с сотрудниками.
Набрав в грудь побольше воздуха, я все же покидаю свой кабинет и иду в конференц-зал. Останавливаюсь перед глухой дверью, сжимаю ладони в кулаки, чтобы потенциальный покупатель не увидел, насколько сильно я волнуюсь, и вхожу.
— Добрый день. Простите за задержку, уточняла некоторые важные пункты у независимого юриста. Все бумаги уже готовы, я полагаю? Вы успели с ними ознакомиться? — обращаюсь к представителям другой стороны.
Один из мужчин особенно выделяется. У него небрежно расстегнута на пару верхних пуговиц рубашка, в то время как двое остальных при галстуках. Но больше всего меня поражает взгляд.
Темные глаза сканируют меня с каким-то удивлением. Я даже замираю, не в силах двинуться с места. Горло снова сковывает неприятная сухость.
— Сделки не будет, — стальным жестким голосом произносит он, не сводя с меня взгляда.
Резкая вспышка пронзает затылок, и я хватаюсь за край стола переговоров, чтобы не упасть из-за слишком сильной боли.
Кто-то помогает мне сесть, кто-то предлагает стакан воды, но я до сих пор чувствую, как мужской жесткий взгляд прожигает во мне дыру.
Резко становится душно. Дышать практически нечем. Хочется расстегнуть блузку больше, чем на пару пуговиц, но здесь одни мужчины. И я не могу так поступить.
— Алена Владимировна, скорую вызвать? — спрашивает мой заместитель, суетясь вокруг с кипой каких-то бумаг. Он пытается с помощью них создать поток холодного воздуха, но никак не может выбрать правильный угол.
