– О-ла-ла! Какие ножки, – говорит он себе и начинает исследовать предмет интереса, накручивая эмоции, разжигая желание, идеализируя ту, единственную, которая… короче, без которой ему не жить.
Такой уж он родился – влюбчивый. Не важно, что есть у него жена и любовница. Как увидит смазливое личико или голые коленки, особенный жест, сексапильную грудь или услышит особую интонацию в голосе – моментально приходит в неистовство.
В его влюблённостях нет системы или логики, они возникают спонтанно, так же неожиданно исчезая, почти бесследно. Яркие впечатления подобны вспышке молнии, они движутся по внезапной траектории, разряжаются на случайный объект и уходят в землю, нередко оставляя на поверхности событий шрамы и разрушения.
То, что ещё вчера сводило его с ума, завтра теряет привлекательность, потому что растратило новизну и свежесть. Такие коленки он уже гладил.
И вот эти стройные ножки, которые, представьте себе, со стороны выглядят абсолютно посредственными, обычными, ничем не примечательными, завладевают его вниманием, включая пусковую кнопочку влюблённости, приводят в экстаз, сопротивляться которому нет сил. Глаза жадно, с вожделением рассматривают объект неодолимой страсти, буквально съедая его живьём.
Неожиданно оказывается, что у этой девушки магические, колдовские, бирюзовые в крапинку глаза, пронизывающие насквозь всё его существо до самого низа, где хранятся амулеты желания, требуемые для проведения ритуала немедленного воплощения фантазий и грёз, акта слияния, взаимного растворения до степени смешения внутренних соков, взаимного притяжения и магнетизма.
Мужчина начинает клацать зубами, его трясёт. Холодный пот струится по всему телу, вызывая зуд и жжение. А причина – вот она, стоит немного поодаль, хлопая беззаботно ресничками, не обращая на него внимания.
У виновницы взрыва эмоций и чувств поразительно аппетитная попка: маленькая, похотливая, упругая, выпуклая, влекущая.
Да за такой… хоть в огонь, хоть в воду. А фигура! Мужчина сыто, плотоядно зажмуривает глаза, делает пассы руками, повторяя изумительно плавные изгибы созревшего тела избранницы, смакуя состояние предвкушения чуда, чувствуя напряжение внизу живота, прилив крови и невыносимо распирающее желание, побуждающее страдать, изнывая от похоти.
Его взгляд, раздевая, срывая покровы, лаская, конечно, мысленно, лихорадочно и страстно исследует каждый миллиметр желанного тела.
Вот это женщина! Какова! Наверное, первая красавица Москвы… страны, мира. И до сих пор не принадлежит ему. А аргумент уже восстал и требует – иди и добудь! Мужик ты или тварь дрожащая? Убей и принеси…
Девушка переступает с ноги на ногу, заманчиво выпячивая абрис соблазнительной конструкции в профиль, на который накладываются художественно падающие светотени, играя полутонами, добавляя объём и загадочность. Надо же – фея, нимфа…
Божественно, феерически, впечатляюще! Какая выразительная картинка. С такой иконы рисовать. Мадонну с младенцем… Нет, младенец, пожалуй, лишнее. Ну его на хрен. Зачем в постели кто-то третий? Интим. Тет-а-тет.
Какое изумительное лицо! А нос, губы… Целовал бы и целовал. Такие пухленькие, яркие, влажные уста, напоминающие, намекающие на предельно близкий интим. Самые поцелуйные из тех, что он встречал.
Наивный взгляд. Скорее всего – девственница. Упустить такой шанс? Ни за что на свете.
Она будет обязательно принадлежать ему. Нужно только очень постараться. Преподнести себя правильно, выглядеть мужественным, неутомимым мачо.
Мужчина видит явственно, зримо, как женщина возлежит на огромном ложе, абсолютно нагая, маня нежно-розовым животиком, мягеньким и плоским, разделённым пополам влекущей вниз ложбинкой, заканчивающейся страстным кучерявым треугольником, таким притягательным и ароматным… Нет больше сил терпеть.
Ох уж этот кустистый рай, за которым скрывается влажная тайна. Всё бы отдал, чтобы прикоснуться к заросшему холмику прямо сейчас, не отходя от кассы.
И спуститься чуть ниже, где покоится ущелье возбуждения и страсти, провалиться в которое мечтает каждый мужчина. А как хочется нажать языком на заветную пуговку, включающую женское сладострастие, теребить её влажными губами, впитывая утончённый мускусный вкус, проникнуть в теплую, скользкую слякоть чувствительного узилища, преодолевая сопротивление возбуждённой плоти.
Забраться с головой внутрь и качать, качать, высекая искру неземного блаженства, способную возжечь уже не фитиль, а настоящий костёр ощущений, порождающих реальный экстаз, опьянение и оргазм, венчающий этот божественный пир.
Разгорячённая до точки кипения женщина подобна блуднице, она готова на всё. Чувствуя приближение оргазма, она вывернет себя наизнанку, желая доставить своему повелителю истинное блаженство в благодарность за доставленное удовольствие.
Она уже истекает соками, которые сочатся по бёдрам, источая запахи, от которых кружится голова и перехватывает дух, кричит, стонет, царапает его спину, выгибается дугой, требуя глубины, энергичности и силы проникновения. Секундный взлёт, парение в вышине, мгновенное расширение Вселенной, извержение вулкана… толчками, спазмами, минутное помутнение в мозгу… и блаженный покой.
Это всё он. И самая прекрасная женщина Земли, которая принадлежит отныне только ему, плачет слезами радости. Ещё бы. Такой мужчина заметил её, не пренебрёг, подарил радость. Да она по жизни благодарна должна быть…
Все эти мысли и действия происходят за секунды, тем не менее возбуждённый любовник ощущает возможные действия томительно долго, как целую вечность, преодолеть которую необходимо немедленно, сейчас.
Девушка поворачивается лицом, на котором светится загадочно-томная улыбка, обнажающая ровный ряд влажных, блестящих зубов.
Губки намазаны блеском. Яркий, здоровый румянец, покрытые детским пушком пухленькие щёчки, брови вразлёт, хлопающие наивно и целомудренно, подведённые чёрным пушистые реснички…
Ухх! Нет сил терпеть дольше. По ноге капелькой стекает нечто липкое, сигналя о необходимости начинать боевые действия. Ну же, давай!
Сердце стучит невпопад, отдаваясь в ушах барабанной дробью. Замерло в предвкушении сладости и одновременно нерешительности дыхание: горячее, тягучее, липкое, обжигающее лёгкие. Спазм давит, грудь наполняется болью, аргумент больше не умещается в тесных штанах…
Предмет вожделения встречается с ним взглядом. Стильная причёска, похоже, очень дорогая, вьётся мелкой волной многочисленных кудряшек, слегка развеваясь отдельными волокнами, подчиняясь дуновению ветерка.
Из разреза глубокого декольте нагло выглядывают сочные полушария грудей. Не больших и не маленьких, в самый раз, чтобы обхватить эти упругие мячики ладонями, почувствовав жар живого прикосновения, волнующие удары пульса в глубине, за грудиной, где скрывается её застенчивое сердце.
