Глава 1
Утро после Рождества
– Хол, ты проснулся?
Тут Хол и проснулся. Откинул одеяло, сел на кровати и протёр глаза. В комнате было ещё темно, но от дверей шёл свет. Оттуда же доносился и голос. В освещённом проёме стояла какая-то фигура в полосатой пижаме и что-то охлёбывала из большой фарфоровой кружки.
– Дядя Нэт! Вы приехали! – воскликнул Хол.
– С Рождеством, племяш, – сказал дядя Нэт.
Хол очень любил, когда его называли полным именем Харрисон, но родителям и друзьям дозволялось называть его просто Хол, а уж «племяшом» он мог быть только для своего единственного и любимого дяди Нэта, что делало их дружбу в некотором роде исключительной, потому что и «Нэт» тоже было сокращением. От Натаниэль.
Хол включил лампу. На столе лежали рождественские открытки от его новых друзей, Ленни, Хэдли и Мэйсона, напоминая о том, как они с дядей путешествовали по Америке. Там же на столе лежали альбомы для рисования и стояли стаканы с ручками, карандашами, кисточками. Хол любил рисовать. Он рисовал свою семью, свою собаку и поезда. Очень много поездов и много различных железных дорог. Но больше всего Хол любил все эти дороги тогда, когда по ним путешествовал. Вместе с дядей Нэтом.
В раскрытую дверь стремительно влетел белый пушистый клубок с чёрным носом и с ходу запрыгнул на кровать. После чего у клубка обнаружились ещё и голубые глаза и красный высунутый язык, который был тут же пущен в ход.
– Фу, Бэйли, не лижись, – отбивался от собаки Хол.
Но Бэйли был неумолим. Иначе зачем ему было бежать сломя голову из кухни, когда он услышал, что хозяин проснулся?
Дядя Нэт засмеялся:
– Вот и Бейли говорит: просыпайся, друг! Вообще-то я слышал, что в первый день Рождества дети просыпаются сами и что будить их не надо…
Хол так и подскочил.
– Рождество же! А сколько времени?
– Уже семь, – ответил дядя Нэт и снова сделал глоток из кружки. – Твоя мама сказала, что Санта-Клаус у вас уже побывал.
Если дядя Нэт появился в их доме как Санта-Клаус, пусть и в пижаме, пусть и не в красной, это наверняка что-то обещало. Всего два месяца назад они вместе путешествовали по железным дорогам Америки в поезде под названием «Калифорнийская комета», и тогда дядя Нэт намекнул, что, возможно, уже этой зимой может состояться их новая поездка. Неужели! Хол вскочил и бросился вниз по лестнице на первый этаж и сразу в гостиную. Бэйли и дядя Нэт едва за ним поспевали.
– С Рождеством, солнышко! – раздался из кухни голос матери. Та держала на руках крохотную Элли, младшую сестру Хола, и кормила её молоком из бутылочки.
– Как я устал, как я устал! – Следом из кухни вышел и отец Хола, лысоватый мужчина в клетчатых домашних штанах. Он поглаживал свой живот и привычно всем и каждому объяснял, что он так с утра весь устал, что пора бы уже снова поспать.
Хол всегда находил отцовский юмор потрясающе неожиданным и деликатно рассмеялся. Довольный отец торжественно пригласил своего сына в гостиную, где обратился к нему с важной речью:
– Дорогой Харрисон! Хол. Мы тут с мамой посовещались и решили, что ты уже достаточно взрослый, чтобы верить в такую ерунду, будто Санта-Клаус спускается ночью по каминной трубе и раскладывает по носкам свои подарки…
– Ну, па-ап… – притворно простонал Хол.
– Без пап! Тебе уже двенадцать, и пора перестать верить в эти детские сказки. А если всё равно веришь, ну так вот: Санта-Клаус был, но твой носок он унёс с собой. Сказал, что у него мёрзнут ноги.
Хол посмотрел на камин. Никакого рождественского носка для подарков над ним действительно не висело. А вчера он точно был. Хол повернулся к ёлке.
– А что там выглядывает, пап?
Носок лежал под ёлкой и был так сильно раздут, будто чем-то объелся.
– Итак, сын, ты уже достаточно взрослый… – продолжал говорить отец, сделав вид, словно ничего не слышит.
– Ну, папа! – воскликнул Хол и вздохнул. Эта шутка повторялась из года в год и давно уже перестала казаться оригинальной. – А там-то что, пап? – показал он на носок пальцем.
– Там-то? – задумался отец и почесал свой затылок. – Гм. Но как он там оказался?
– Пап, ну хватит!
Всё это время дядя Нэт сидел, развалившись на диване, и тихонько посмеивался. Поблёскивали лишь его очки. Мать Хола тоже сидела на диване, бочком, она продолжала кормить из бутылочки ребёнка.
– Итак, сын, – не унимался отец. – Я тут заметил, что в этом году ты вёл себя хорошо, а значит, заслужил некоторые подарки. Ибо ежели нет, если ты вёл себя плохо, то в этом носке ты найдёшь лишь сырую картофелину да холодные угли из камина.
– Хорошо, – улыбнулся Хол. – Вообще-то я в этом году нашёл украденное королевское ожерелье и ещё одну дочку миллиардера, которую похитили в поезде. Так что, можно сказать, я вёл себя хорошо.
– Милый, ну перестань уже мучить ребёнка, – вступилась за сына мать. – Хол, вытаскивай свой носок!
Хол встал на колени, полез под ёлку, достал носок и начал вытаскивать из него родительские подарки. Те, как обычно, были самые разные. Там были и игрушка йо-йо, и набор гребней для расчёсывания собаки, и подушка-пердушка, которую папа тут же забрал себе, надул и сразу на неё сел – просто чтобы проверить в работе. Ещё в носке обнаружились два карандаша в виде барабанных палочек и колода игральных карт с изображением на рубашке подборки знаменитых поездов. Хол перевернул носок и вытряхнул из него одинокий апельсин и пару жареных каштанов.
– Ну вот, дитё покормили, – сказала мать, передавая ребёнка мужу. – Теперь можно поесть и нам. Сегодня у нас яичница с беконом и оладьи с кленовым сиропом. Свои подарки мы разберём после завтрака.
Она собиралась пойти на кухню, но дядя Нэт её остановил:
– Погоди, Беверли. Мне не терпится узнать, что подарил мой племянник. Может, обменяемся подарками прямо сейчас?
– А давайте! – вскочил на ноги Хол. – Ну, пожалуйста.
– Гав! – поддержал идею Бэйли, виляя белым хвостом. – Гав-гав-гав!
– Ну хорошо.
– Спасибо, мам! – Хол снова нырнул под ёлку и, ёжась от колючих иголок, вытащил откуда плоский прямоугольный пакет, который тут же и вручил своему дяде. – С Рождеством, дядя Нэт!