Солнце припекало, заставляя собравшийся перед помостом народ бесполезно щуриться и пытаться прикрыть лицо сложенной козырьком ладонью. Кто-то, опасаясь перегрева, накинул на голову сальные тряпки, непонятно, откуда вынутые и для какой цели использовавшиеся до этого. Я со своим отрядом стояла с подветренной стороны, чтобы не вдыхать смрад немытых тел толпы, охочей до зрелищ. Солнце меня не беспокоило. Слепит не больше вечно бурлящей лавовой реки, на берегу которой стоит мой дом в родном Инферно.
– Напомни: зачем мы открыли портал здесь, а не сразу к эльфам? – наконец спросила я у Райза, моей правой руки. Демон едва заметно усмехнулся.
– Здесь восстание вроде как пытались поднять. Верховная просила разобраться, – послушно сообщил он то, о чем я была и так в курсе. И все же я спрашивала не об этом. Людей я не любила, то ли дело эльфы! И Райз об этом прекрасно знал. Как и о том, что я планировала присмотреть себе среди них нового раба и с ним устроить себе выходные… А то и взять отпуск, если он окажется очень уж вкусным. За последние десять лет непрерывной службы Верховной я имела право отдохнуть.
– Насколько могу судить, восстание подавили и главного повстанца сейчас повесят, – указала я очевидное, раздраженно кивнув подбородком в сторону помоста.
Людишки нас пока не видели. Даже будь среди них маг, умеющий смотреть сквозь полог невидимости, мою магию ему не преодолеть. Мой взгляд лениво скользил поверх голов собравшихся деревенщин, безразлично обогнул палача, обливающегося потом, едва зацепил его жертву… И вернулся к последней. Пожалуй, я могла понять, ради чего весь этот народ собрался здесь. Редко увидишь широкую бесшабашную улыбку на лице того, кого собираются вот-вот повесить. Да и одет он плюс-минус опрятно, держится с достоинством, несмотря на ссадину на скуле и разбитую губу.
– С детства мечтал о популярности! – донес до меня ветер его насмешливый голос. – Я на сцене, внизу беснуется толпа, повторяя мое имя…
– Заткнись, – буркнул палач и грубо толкнул его в спину, отчего узник едва не упал, неловко взмахнув связанными руками.
– Эй, сегодня я звезда, подожди своей очереди, – не сумел промолчать он, осуждающе покачав головой, и благоразумно отскочил в сторону, уворачиваясь от следующего тычка. – Итак, жители славной Артасии, сегодня мои душа и сердце принадлежат лишь вам… Последнее можно будет выкупить у палача на аукционе.
– Ты че несешь, полоумный? – опешил палач. – Какой еще аукцион?
– Нет в тебе коммерческой жилки, потому в свои тридцать шесть всего лишь палач, – с сожалением цокнул языком парень, но от следующей оплеухи увернуться уже не успел. Мощный удар заставил приговоренного сдавленно охнуть, но через миг на его лице вновь засияла улыбка. – Да ладно, Даг, нормально ж общались…
– Не думаю, что он главный, – хмыкнула я, с интересом наблюдая за представлением. Я почти была готова признать, что сюда заглянули мы совсем не зря, никуда эльфы с их рабским питомником не денутся. – Голову восстания отсекают первой, зачастую не доводя до эшафота, слишком опасно медлить. Затем наступает черед правой и левой руки. А дальше всех скопом показательно казнят.
– Но он один, – возразил Райз, с не меньшим интересом наблюдая за казнью. Остальные члены нашего отряда у нас за спинами вполголоса делали ставки на то, на какой минуте умрет этот смельчак и продержит ли свою маску балагура до конца. В другое время я бы пресекла все эти разговорчики и, развернув, направила весь отряд к эльфам. Сейчас же лишь отстраненно отметила на слух участников, которых после ждет дисциплинарное наказание за неподобающее поведение. Еще не хватало, чтобы они скатились до уровня человеческих ротозеев, пришедших поглазеть на казнь ради забавы. Наша цель здесь – убедиться, что восстание подавлено.
– И все же толпа собралась немалая. И заметь, особо расстроенной она не выглядит, – указала я на очевидное. В то время как из толпы прозвучало предложение не тянуть и повесить парня поскорее, а то очень уж жарко.
– Но и объедки не кидает, – отметил Райз еще одну очевидную вещь.
– Верно. Что приводит нас к выводу: этот повстанец насолил слишком многим, любви не сыскал, многих порадует его смерть. И все же местные не против самой идеи восстания, – протянула я задумчиво, в который раз изучающе рассматривая лица собравшихся.
Основное население этого мира – люди, сколотившие практически единую империю. Эльфы ютятся на задворках в лесах, которые сами же и нарекли священными, с империей не контактируют, никак не пересекаются. Сложно сказать, зачем Верховная отдала приказ убедиться, что восстание у людей подавлено. В рабы людей редко берут, ресурсы от них поступают исправно. Не все ли равно тогда, что здесь происходит? Впрочем, если так подумать, существовал риск, что если разгорится полноценная война, то она затронет и эльфов, да и количество и качество поставляемых нам товаров может ухудшиться.
– Как бы там ни было, восстание явно подавили своими силами, нам здесь делать нечего. Откроешь портал? Или на краахши отправимся? В принципе, до эльфов не так уж и далеко, к вечеру будем там…
Пока Райз говорил, мое внимание все так же было приковано к эшафоту. Парень определенно успел насолить либо палачу, либо градоправителю, а может, и всем скопом. Иначе с чего вместо того, чтобы просто быстро казнить преступника, ему скомандовали раздеться? Появившийся в руках палача кнут ясно давал понять, что сейчас произойдет. В общем-то, Райз был прав, можно уже уходить. Но мне хотелось досмотреть до конца. Даже мелькнула отстраненная мысль не наказывать своих демонов, делающих ставки за моей спиной. Сама наслаждаюсь зрелищем, так чего цепляться к другим?
Я все ждала, что вот-вот треснет маска балагура и на эшафоте останется во всех смыслах обнаженный, униженный и сломленный смертник. Но этот повстанец и тут умудрился устроить шоу, медленно раздеваясь, словно красуясь. Невольно в голове всплыли образы того, как бы это все смотрелось под музыку… А ведь заводит! Причем парень определенно не рассчитывает на помилование, а делает ровно то, о чем говорил ранее: открыто демонстрирует, что именно он звезда на этом событии. На моих губах невольно проявилась предвкушающая улыбка.
– Антея? – позвал меня Райз, тоже покосившись на эшафот, где узнику на шею успели накинуть петлю, а палач разматывал длинный кнут.
– Я его хочу, – ответила я невпопад вместе с первым вскриком парня, тут же перешедшим в смех.
