…Мне часто снится карусель. Красивая, двухэтажная, расписная карусель в золотых и бронзовых цветах. На первом этаже по кругу стоят лошадки и кареты в форме тыкв и чашек. А на втором этаже тоже лошадки и маленькие вагончики. Красивая лесенка, соединяющая два этажа карусели, светящаяся множеством лампочек на каждой ступени. Высокие колонны от пола первого этажа и до самой крыши карусели обеспечивают отличную поддержку. Вся карусель, как и лестница, светится и переливается множеством лампочек.
И что странно, находится она не в каком-нибудь парке аттракционов и развлечений. А в обычном парке с аккуратно выложенными тропинками из тротуарной плитки, ухоженными аллеями с красиво цветущими деревьями и цветами.
В этом парке я оказываюсь после шумной вечеринки или дискотеке. Вдыхаю чистый воздух ночного парка и, не спеша иду по аллее в сторону дома. А он идет рядом. Самый родной и любимый. Мой…
Мой от кончиков ногтей до кончиков волос. Мой без остатка. Завладевший сердцем и душой навсегда. Только мой… Я это не просто знаю. Я это чувствую всем своим нутром. Наши души связаны до конца времен.
Мы идем вместе, скрестив наши пальцы, и перед нами та самая карусель. Видя эту радость любого ребенка, тяну его прокатиться на ней. Достаточно бросить пару монет и это чудо техники начнет вращаться в течение десяти минут и ее не остановить. Я запрыгиваю на первый этаж карусели и, держась за столб, который служит опорой для лошадки, начинаю кружиться вместе с каруселью и улыбаться. А он, сидя в карете в форме чашки, любуется мною и тоже не перестает улыбаться.
Десять минут пролетают как одна, и мы, хохоча и обнимаясь, спрыгиваем с карусели. Он подхватывает меня и притягивает к себе. Я не перестаю любоваться его синими, словно сапфиры, глазами. И думаю, что именно его глаза покорили меня в день нашего знакомства. Его улыбка смягчается, а губы тянутся к моим. Я жду этот поцелуй… А у самой до сих пор в голове играет песня, под которую мы недавно танцевали.
Et si tu n'existais pas,
Dis-moi pourquoi j'existerais.
Pour traîner dans un monde sans toi,
Sans espoir et sans regrets.
Будильник вырвал меня из сна, так же неожиданно, как и неожиданно быстро наступило утро. Весь вечер и половину ночи я провела в Интернете, разыскивая самый дешевый отель в Португалии для самых капризных клиентов нашего туристического агентства, который я искала почти два дня.
Я устало потянулась в кровати и, скинув с себя одеяло, влезла в любимые махровые тапочки и направилась в ванную, по дороге заглянув на кухню к любимой бабушке.
– Доброе утро Ева. Как спалось? – Моя дорогая бабушка Нина Ивановна как раз заваривала свежий чай с ромашкой и готовила ржаные тосты с клубникой и белым сыром.
– Доброе, бабуль. Совсем мало. – Я потерла глаза и зевнула. – Больше не буду брать работу на дом.
– Ты всегда так говоришь. И всегда допоздна сидишь за компьютером. – Бабушка улыбнулась и поставила заварочный чайник на стол. – Давай в душ и за стол.
– Obéis et obéis>1. – Ответила я и направилась в душ.
Вот уже десять лет я очень даже счастливо живу со своей бабушкой. Мне было пятнадцать лет, когда мои родители поехали в командировку в Москву и на обратной дороге отец потерял управление и, вылетев на встречную полосу, машина столкнулась с фурой лоб в лоб. Конечно, водитель фуры отделался ушибами и переломами. А мои родители больше не вернулись домой. Позже мы с бабушкой узнали, что они получили перевод в Москву и ехали домой, чтобы собрать вещи и забрать меня в столицу. Но их планам не суждено было сбыться.
Моя бабушка винила себя в той аварии, потому что отвлекла отца от дороги. Она позвонила ему на мобильный, которые тогда были огромной и очень дорогой редкостью. Поначалу я тоже злилась и ненавидела ее, но со временем пришло облегчение, и я ее простила. Ведь она моя единственная бабушка, мамина мама и самый близкий человек.
После смерти родителей в кабинете отца осталась куча бумаг и писем, которые забрал мой дядя, папин родной брат, сказав, что поможет устроить мою жизнь, когда придет время.
Несмотря на пережитую трагедию, я смогла не уйти в себя и не потеряться. Я справилась. У меня была мечта, и я добивалась ее.
Когда мне было около шести лет я начала видеть удивительные сны. Я видела город. Очень старый, но в тоже время очень красивый город. От небольших домов в три, четыре этажа, улицы постепенно переходили к более современным постройкам с домами и зданиями в несколько этажей. А люди, проходящие мимо меня, разговаривали на таком красивом языке, что я специально шла за разговаривающими и очень внимательно слушала. Нет, не саму беседу, а как они говорили. С какой интонацией и чувством и постоянной картавой буквой «р». Но даже в таком произношении их слова и предложения звучали как лаконично, так идеально. А потом появлялась карусель, и я будто забывала про все, оказываясь на ней. И повторяющаяся каждый сон песня.
Etsitun'existaispas,
Dis-moi pourquoi j'existerais.
Pour traîner dans un monde sans toi,
Sansespoiretsansregrets
Почти через год я услышала у папы в кабинете эту самую песню на проигрывателе. Этот голос и слова будто лились от самого сердца исполнителя. Музыка слова сама привела меня к двери кабинета.
– Правда хорошо поет? – Спросил папа, когда песня уже закончилась, и я пришла в себя.
– Какая прекрасная музыка. – Еле выговорила я. – Я ничего не поняла, но готова слушать ее вечно.
Папа засмеялся. А через неделю в доме появился репетитор и множество книг по французскому языку. Так я узнала, что и песня и язык существуют на самом деле, и что я начинаю постепенное познание языка из моих снов.
Я смахнула с лица выбившуюся из косы прядь черных прямых волос. В школьные и студенческие годы я очень любила делать завивки. Но после окончания вуза и устройства на работу, мне было уже некогда ходить в салон и наводить марафет. Волосы со временем выпрямились, и теперь их длина закрывала мне лопатки. На родителей я была совсем не похожа.
Несмотря на черные волосы, которые были у меня от бабушки, кожа у меня была бледная и тонкая, что видны все вены на руках и синяки под глазами, которые были в тон моих фиалковых глаз. Это особый цвет индиго. Бабушка говорит, что у нас в роду были греки или турки. Хотя она уже сама не уверена в правдивости этой информации.
Тем не менее, все, кто видел мои глаза приходили либо в полный восторг, либо в полный ужас. И парней мне это не прибавило. За мои двадцать пять лет у меня был один мальчик, которого после окончания школы я больше никогда не видела. От одноклассников я слышала, что он закончил военную кафедру и получил распределение на север.
