Я сидел в мягком кресле и наслаждался моментом своего триумфа: прямо у моих ног возвышалась гора драгоценностей. Кольца, цепи, броши. Разные. Ажурные и массивные; золото, платина, бериллий – никакого серебра; камни всех цветов радуги – бери не хочу!
А я и не хотел! Я страстно их желал! Вожделел!
Поставив на стол бокал с дорогим резко пахнущим 45-градусным «М`барко», я нагнулся поближе к сокровищам. Моим сокровищам! Схватил перстень с багровым рубином, нацепил его на палец. Потом резную печатку, надел её на другой. Покрасовался, прикинул, как смотрится, и подхватив ближайшую, намотал на левое запястье толстую золотую цепь.
Неудобно-то как, вот так, головой вниз сидеть. Я сполз с кресла и стал на колени.
Вдруг заметил перстень, необычной вывернутой формы. Взял, надел на мизинец. На другие пальцы не налез. Печатку с гроздью алмазов нацепил на безымянный.
Хм… Пальцы на исходе.
А мне всё мало!
Я взял фенечку, плетёную из золотых нитей, обернул на правую руку. Примотал потом туда же цепь. Потом колье на шею, и ещё цепочку, и ещё другую…
Ещё!
Да-а! Хочу ещё!
Ещё-ё!
В каюте еле слышно открылся люк, кто-то вошёл внутрь. Но кто – не понять, блеск сокровищ затмил мой взор. Спустя мгновение я забыл про незнакомца и погрузил руку в груду сокровищ по предплечье. Метал приятно холодил кожу, острые грани самоцветов щекотали ладонь.
Невысокая, ссутуленная и гротескно скрюченная тень возникла около меня.
– Моё! – завизжала она и врезала мне кулаком в ухо.
В голове загудело, рубку заволокло туманом. Я грохнулся на четвереньки и затряс головой. Сил сопротивляться не было.
У двери появился новый силуэт. Высокий, серый, он тоже ринулся ко мне. К моим сокровищам! Что за оказия?
– Это не твоё! Это моё! Не отдам! – крикнул серый.
Я обиженно заворчал и попытался сгрести золото под себя:
– Хрен вам всем!
Я привстал на коленях, но наступил на острый камушек и потерял равновесие. Однако, перед тем как упасть лицом в груду метала, замахал руками и даже попал в кого-то.
Тем временем в каюту ввалилось всклокоченное пятно.
– Не-ет! Это! Всё! – зарычало оно густым басом.
Лохматая рыжая шевелюра, пузо-бурдюк, как у мишки с Криса-4, обладатель баса плюхнулся напротив меня, с другой стороны от груды сокровищ.
– Моё! – мгновение спустя он поднял увитые перстнями, ожерельями и рыжими волосами руки.
Тени, бесцеремонно ворвавшиеся в мою каюту, бессовестно растаскивали сокровища по своим углам. Я совсем растерялся, не зная куда кидаться в первую очередь, кого лупить, кого хватать и как удержать утекающую из рук гору драгоценностей.
Но это был ещё не конец!
Бум! Сквирк! Бум! Сквирк!
Что-то тяжёлое, судя по скрежету – металлическое, ввалилось в помещение и затопало ко мне.
Ну а это ещё кто?!
Огромное синее пятно, похожее на облако дыма, приближаясь, отращивало на ходу руки. Чем ближе оно подходило, тем чётче я понимал, что это не руки, а клешни! Металлические пальцы, шарниры, проводки – всё как у роботов. Пятно тянуло ко мне клешни-руки и что-то ужасно бормотало «Бу-бу-бууу»!
Похолодев от ужаса, я откинулся назад и ударился головой о стол. Бокал «М`барко» качнулся, не удержавшись, опрокинулся со стола и ухнул вниз. Печально звякнув, он разлетелся на тысячи осколков, которые тут же смешались с драгоценностями, рассыпанными по палубе.
– Не-ет! – заорал я.
И тут в голове что-то противно щёлкнуло, а сиплый женский голос проскрипел:
– Ш-шшшш… Меня зовут Хо! Ш-шшшш… Хо-о! Мо-ёёё!
Серая низкая тень, та что пришла первой, зло спросила:
– Где мои проценты?
Серая высокая, похожая на оглоблю, поддакнула:
– Да, сэр, где? Где?!
Рыжее пятно заухало:
– Ну-ну, Кэп, ну-ну?
А синее радостно выдало:
– Бормотун поможет! Как всегда, поможет!
Театр ужасов.
– Пошли все к чёрту! – рявкнул я, зажмурился и попытался заслониться руками от всех этих теней, пятен и… звуков. Но не смог. Руки стали совсем неподъёмными, потому что были увешаны золотом.
Синий Бормотун с лицом рыжего боцмана Дрю, ужасно клацая зубами, медленно наклонился ко мне. Тяжёлый винный запах укутал меня ватным облаком, словно я сидел в старой бочке из-под коньяка.
Дрю-Бормотун открыл рот и глухо пророкотал:
– Кэ-э-э-п!!!
* * *
Морщась от пульсирующей раскалённым штырём головной боли, я открыл левый глаз. Второй не смог, как ни пытался.
– Кэп! Кэ-эп! Да проснитесь же, Кэп! – обладатель баса, большого пуза, рыжей шевелюры и волосатых рук из сна, Дрю тормошил меня за плечо.
Я нервно дёрнулся, скидывая его руку:
– Дрю, чё тебе надо? Отстань!
Но он не унимался:
– Капитан, вставайте! Тревога!
Дрю, он же боцман «Каракатицы», старый пройдоха (ну, может, и не сильно старый, но пройдоха – точно) тряхнул меня так сильно, что мне отчётливо послышалось, как мой мозг ударился о стенки черепа и забренчал внутри, словно половник в кастрюле.
– Дрю, твою пополам, да отстань, ты! Проснулся я уже… Проснулся! Чего стряслось?!
– Капитан, к нам приближается полицейский катер. Некий полковник Томас приказывает остановиться и принять его для досмотра!
– Ну и что? Скажи Сайману пусть остановится – он же у нас пилот… Или Хо скажи, она тоже вроде бы умеет управлять кораблём…
На меня уставились два изумлённых карих глаза.
– Капитан, а что же с этим делать?! – рыжий боцман показал рукой вниз.
Я разлепил-таки второй глаз и уставился куда указывал боцман. Всё, буквально всё вокруг, было покрыто слоем из колец, цепей и всякой другой дорогой бижутерии. Драгоценности валялись и висели везде: на пультах, креслах, даже заклёпках. Палуба была похожа на золотую поляну лунной ночью. Золотой океан проблёскивал мириадами искр, отражая свет мониторов и лампочек. Лунная дорожка романтично убегала от койки, на которой я лежал, к тумбе голографического проектора.
Проектор, как и положено проецировал окрестности вокруг корабля. Среди разнообразного каменного мусора, красиво именуемого кольцом «Баала», на расстоянии пары километров от «Каракатицы» лавировал небольшой полицейский катер. Картинка мерцала, то и дело гасла и снова появлялась. Виной тому было фруктовое вино, пролитое вчера на излучатель, оно мешало прибору нормально функционировать.
– Вот это мы гульнули! – заявил я ошарашенно. – А вообще, где все?
– Кто где… – Дрю неопределённо пожал плечами. – Вон-там ботинок, сорок шестого размера – кажется это Сайман валяется под консолью. Чаку давно не видел, ему поплохело под конец пирушки, сказал до ветру и пропал – бог его знает где заснул… Хо тоже уползла куда-то спать в свою виртуальность.
Я покачал головой. Зря! Перед глазами всё моментально размазалось. Мне и самому было нехорошо.
Перед мысленным взором, галопом поскакали яркие моменты. За некоторые из них я готов был сам себя четвертовать.
