Тимофей Черепанов - Юрюзань – быстрая река

Юрюзань – быстрая река
Название: Юрюзань – быстрая река
Автор:
Жанр: Историческая литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Юрюзань – быстрая река"

В книге от первого лица рассказывается двухвековая история поселений на реке Юрюзань в пределах Дуванского района Республики Башкортостан. Именно там в своё время снимался известный сериал «Вечный зов» по роману Анатолия Иванова. В XIX веке на Юрюзани появились переселенцы из Пермской, Вятской и других губерний России, полторы сотни лет в это красивейшее место стремились люди, а сейчас оно совершенно обезлюдело. О том, что произошло – эта книга.

Бесплатно читать онлайн Юрюзань – быстрая река


© Тимофей Черепанов, 2019


ISBN 978-5-4496-0252-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Юрюзань – быстрая река

Эта книга в жанре «устной истории» не могла появиться на свет в таком виде без помощи многих людей, поделившихся воспоминаниями и фотографиями. Автор не хотел бы обидеть остальных, но особую благодарность выражает Тамаре Халтуриной (Козионовой), Татьяне Кирилловой, Надежде Долгодворовой, Анатолию Рухтину, Наталье Прокопец (Рогожниковой), Людмиле Суменковой, Любови Ореховой, Григорию Серебренникову, Александру Микову.

Фотографии, источник которых не указан, принадлежат автору или подарены ему. Остальные либо находятся в свободном доступе (public domain), либо публикуются с согласия правообладателей.

История – слишком серьезное дело, чтобы доверять ее историкам.

И. Маклеод

Введение

9 мая 1971 года было воскресенье, но у студентов Бауманки выходных не бывает. Проснувшись в комнате общаги, я посмотрел в окно на деревья, распускавшие первые робкие листочки, на глухо стучащий вдоль леса поезд метро, на пустырь, именуемый по недоразумению Измайловским проспектом – пейзаж, в котором менялся лишь лес, а вдоль линии домов проходили вечно спешащие безымянные москвичи. Надо бы спуститься вниз, повернуть за угол, где уже по 6-й Парковой были гастроном и булочная, но они ещё не открылись. Почему-то вспомнилось, как тремя годами ранее я зашёл в эту булочную, взял батон хлеба и спросил у кассирши, сколько он стоит. Она не успела ответить, как стоявший за мной в очереди старикан назидательно изрёк:

– Молодой человек, в вашем возрасте пора бы уже знать, сколько стоит хлеб.

Да, пора… Откуда было этому моралисту ведать, что я не на асфальте вырос, а московский батон впервые держал в руках? Я знал, как хлеб растят, а не покупают.

Соседи ещё спали, поэтому я приколол к доске кульмана чистый лист – скоро сессия, пора было браться за курсовой проект. Успел начертить лишь рамку и угловой штамп, как в дверь постучали. Открыл, не выпуская карандаша из рук – передо мной стояла женщина-почтальон. Обычно письма и даже телеграммы она оставляла внизу, на столе у вахтёрши, а тут поднялась на скрипучем лифте аж на шестой этаж.

– Черепанов – вы?

– Да, я.

– Распишитесь.

Я расписался в формуляре, взял телеграмму и успел лишь сказать «спасибо», как женщина повернулась и бегом побежала к лифту, через плечо бросив: «Да не за что там спасибо говорить».

В телеграмме было всего два слова: «Мама умерла», и подпись сестры.

Дальнейшее было как в тумане. Что-то сказал соседям по комнате, взял плащ из «болоньи» и поехал в аэропорт. Там по телеграмме купил билет до Уфы, из аэропорта – прямиком на вокзал, откуда на местном поезде, маршрут которого напоминал подкову, огибающую Южный Урал, можно было доехать до станции Сулея. Один конец этой подковы находился в Учалах – это Азия, а другой в Салавате – это Европа. Мне – в сторону гор, к Азии. Вагоны больше напоминали электричку, с сидениями, на которых нельзя было толком ни сидеть, ни лежать, а поезд был ночной. В Сулею поезд приходил на рассвете и надо было сразу бежать к «Пазику», который возил пассажиров за сотню вёрст до Дувана и далее, по Старому Сибирскому тракту. Тракт тогда представлял собой разбитый в хлам грейдер, а пассажиры брали автобус штурмом, толкаясь возле единственной открытой двери. Те, кто уже проник в салон, пытались втащить родственников или попутчиков через окна.

Автобус высадил пассажиров в Дуване возле дощатого навеса с надписью «Автостанция» и укатил по тракту дальше – в сторону Тастубы, а мне предстояло добираться ещё около сорока километров на попутном грузовике, либо же идти пешком – в деревню Бурцевка на реке Юрюзань.

Уже не помню где, то ли в Сулее, то ли в Дуване, встретился с братом Михаилом, учившимся в Уфе, и дядей Васей из Бердяуша – братом отца. Подождали на конце Дувана попутки, но её сутки ждать можно было, и пошли пешком к синевшему на западе лесу. В лесу уже цвели подснежники – ими там называют ветреницу дубравную, но было холодно, ветрено, падали хлопья снега. Где-то возле Кутюмской горы нас встретил грузовик: оказалось, его послал за нами леспромхоз. К дому подъехали с задов и по огороду прошли к дому. Возле дома тятя – так называла отчима мама, а следом за ней и мы – строгал доски для гроба. Изба была полна людей, мама лежала на столе. Когда мы подошли, на губах у неё вдруг показалась пена и кто-то быстро смахнул её тряпочкой. Все молчали. Маме было 47 лет…

Хоронили на следующий день. Кладбище, или, как там говорят, могильцы, находится на нижнем конце деревни, на подножии горы – там сухо. Гроб несли женщины на полотенцах, мужчинам этого делать не полагалось. Остальные шли позади. Дул холодный ветер.

Говорили речи, в основном о той маме, какой она была ещё до моего рождения. Оказывается, она была секретарём комсомольской организации леспромхоза, названного по реке Юрезанским. Дядя Вася пытался вмешиваться в ритуал – он был старшим в роду, да и на фронте командовал взводом сапёров-подрывников, так что смерть для него была делом обыденным. Но в деревне были свои обычаи, на него зашикали и всё сделали по-своему. На холмик поставили пирамидку со звездой, сваренную из железных прутьев, к которой привинтили табличку с именем и датами. Отец пригласил всех на поминки.

В доме уже был накрыт стол – тот самый, на котором только что лежала мама, и ещё, видимо, принесли от соседей. Дядя Вася напился – после войны он за стол без «наркомовских» ста грамм не садился и периодически уходил в запой, тогда с трудом узнавал людей. В этот раз, пока он был ещё в сознании, начал выяснять у сестры, как умирала мама. Узнав, что у неё пошла горлом кровь, тут же, как заправский патологоанатом, поставил два диагноза: либо рак печени, либо туберкулёз лёгких. Раком мама не болела, а туберкулёз отрицала и местная врачиха, и отец. Но прав был дядя Вася…

На следующее утро пошли пешком в Калмаш, ловить попутку до Дувана. Выглянуло солнце, по-башкирски яркое и ласковое, а на душе было холодно и пусто. Дядя Вася был в невменяемом состоянии, его приходилось тащить под руки, а он бормотал что-то бессвязное – возможно, поднимал своих бойцов в атаку. Отец был жилистый, но сухощавый, а дядя Вася – коренастый, широкий в плечах и очень сильный. Про современных солдат говорил, что роту бы без ружья задушил, как цыплят тонкошеих. А тут он обвис и мы его еле тащили. Приходить в себя он начал лишь в Сулее. После войны он работал на железной дороге и уважал её даже больше, чем армию, выразив это однажды такими словами: «Железная дорога, Тимка, это… это… твою мать!». Наша мать, конечно, тут была ни при чём. Увидев рельсы, он только что целовать их не начал, взгляд обрёл осмысленность, он изрёк, что тут его каждая собака знает, мы ему уже не нужны, и побрёл вдоль путей куда-то в пространство.


С этой книгой читают
Вторая книга автора о снежинках, в которой приведено более 300 уникальных фотографий этих чудес природы, тщательно отобранных из тысяч, сделанных автором за 10 лет. Руководствуясь принципом «лучше показать, чем рассказать», автор избежал избыточного наукообразия и мистицизма, характерных для аналогичных изданий. Читатель убедится, что мир снежинок гораздо увлекательнее расхожих представлений о нём. Отдельная глава книги посвящена технике фотосъём
Книга содержит 689 макрофотографий настоящих снежинок. Показаны все возможные типы этих кристаллов, в том числе редкие. В популярной форме изложены закономерности роста этих «природных фракталов» от простейших форм до развитых дендритов. Адресована широкому кругу читателей, интересующихся окружающим миром. Богатый иллюстративный материал может быть использован дизайнерами, научными работниками в области метеорологии, гляциологии, экологии, а такж
Книга о птицах, которых можно наблюдать в европейской части России, написанная фотографом-анималистом. В общей сложности представлено 180 видов, как широко распространенных, так и редких. Избегая употребления специальных терминов, автор показывает птиц в естественной среде обитания с помощью фотографий, которых в книге более 600. От классических профессиональных определителей её отличает живой человеческий язык и много интересных историй из жизни
Сборник состоит из 4 эссе, в которых рассказывается о четырех римских матронах III в. н.э., родственных друг другу – императрице Юлии Домне, ее сестре Юлии Месе, и дочерях Месы – Юлии Соэмии и Юлии Мамэе. Судьба каждой из них была интересна, сложна и трагична: Юлия Домна стала свидетельницей смертельной вражды своих сыновей, Юлия Меса пыталась примирить своих внуков, но не смогла спасти старшего из них, Юлия Соэмия погибла вместе со своим распуще
Поздравляю себя и моих читателей с завершением моего словаря под названием " Цвет Нашей интеллигенции 19 век". Надеюсь, что никого из читателей не обидел.
Мы пристально рассмотрим причины того, почему английский язык стал международным, выявим его преимущества и перспективы.
На протяжении тысячелетий своей истории армянский народ не раз проходил через борьбу и тяжелые испытания. Но благодаря силе духа и высокой культуре армяне противостояли многочисленным нашествиям иноземных захватчиков, засилью восточных деспотий. При султане Абдул-Хамиде II в 90-х годах XIX столетия было положено начало осуществлению политики массового истребления армян. Пришедшая в 1908 г. к власти младотурецкая партия «Единение и прогресс», руко
Это первый совместный сборник повестей нижнекамских писателей Бориса Власова, Рифката Гатупова и Олега Лукошина, посвященный теме любви, верности, самоотверженности наших современников, вступающих в жизнь или уже уходящих из неё, пытающихся найти самих себя и друг друга в сложных жизненных ситуациях, построить отношения и занять своё место в обществе.
Иван Степанович Жиркевич – офицер гвардейской артиллерии эпохи наполеоновских войн, чиновник артиллерийского департамента (1824–1829), губернатор Симбирской (1835–1836), а затем Витебской (1836–1838) губерний. Он был свидетелем и непосредственным участником многих важных событий того времени. Основная часть мемуаров посвящена событиям эпохи наполеоновских войн.Не менее интересны воспоминания автора в качестве чиновника. Прямой характер и твердые
Автор, Лина Леопольдовна Абрамова/Морозова, с рожд. Швейкерт. Псевдоним «Линэль/Linel». С 1996 года проживающая в Германии, делится со своими читателями так называемыми «перлами» своих любимых внуков. Детская непосредственность, добрый юмор, любовь к словотворчеству – это и многое другое в диалогах внуков и бабушки с дедом поднимут настроение любому читателю.
Практически каждый предприниматель задается вопросом создания собственной франшизной сети. С 2012 года франшизный бизнес в странах СНГ развивается огромными темпами, и конкуренция среди предложений только растет. В этой книге собраны секреты создания и управления бизнесом изнутри от человека, который погружен в тему франшиз более 12 лет. С этими советами вы сделаете меньше ошибок и почерпнете идеи для улучшения работы управляющей компании. Приятн