Владислав Рыбин - Заблудившееся эхо

Заблудившееся эхо
Название: Заблудившееся эхо
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Заблудившееся эхо"

В книге собраны стихи о деревне. Кому-то, возможно, что-то вспомнится, кто-то задумается о прожитом и пережитом. Книга для тех, кто еще не переболел деревней.

Бесплатно читать онлайн Заблудившееся эхо


© Владислав Рыбин, 2021


ISBN 978-5-0055-6133-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Заблудившееся эхо…
Лес, в ватнике из облаков, притих,
Продрог, и ему хочется покоя,
И шепчет дуб молитвы иль стихи,
Чуть шевеля засохшею листвою.
Лишь юная рябина у реки,
Что светится средь тени водным глянцем,
Как девка красная стоит среди ракит,
Сверкая пламенеющим румянцем.
Опавший листик  медленно плывет,
Он, оторвавшись, вниз по ветке съехал.
А в чаще зиму скорую зовет
Лесное, заблудившееся эхо…
Я влюбчивым родился…
А знаете, я влюбчивым родился.
В минуте каждой счастье находил,
И с детства сразу в солнышко влюбился,
Потом  весну серьезно полюбил.
Я утопал в закатах и рассветах,
И жизнь кипела, как в котле вода,
С такой любовью погружался в лето.
А зиму – ту, боготворил всегда.
Но с возрастом я становлюсь серьезен,
И в споре яростном с собой самим,
Меня все чаще увлекает осень
Безмолвным увяданием своим.
Хлебы.
Кто в мой век в деревне не был,
Кто родиться опоздал
Вряд ли ел он наши хлебы
Из печи – а я, едал.
На лежаночке зимою,
Неказист и ростом мал,
Спал я рядышком с квашнею —
До чего же крепко спал.
Спал, покуда спозаранку
Встанут бабушка и мать
И заглянут на лежанку,
Чтоб квашню тихонько снять.
Тут и сон уйдет куда-то,
Станет тесно на печи.
Загремят котлы, ухваты
Об ошостка кирпичи.
И уже покоя нету,
Чуть пропахшая дымком
До углов изба прогрета —
Можно на пол, босиком.
И пока по дому бегал,
Да кота дразнил в сенях,
На углях созрели хлебы
На железных противнях.
Как же я хотел, мальчонкой,
На ошесток грудью лечь,
Чтоб узнать, что за заслонкой
От меня скрывает печь.
Все, к столу поближе надо
(этак можно опоздать),
Деревянною лопатой
Пышный хлеб достала мать.
Вряд ли высказать сумею
Вплоть до Божьего суда —
Ел ли, что нибудь вкуснее
За всю жизнь, чем ел тогда…
Кто в мой век в деревне не был,
Кто родиться опоздал
Вряд ли ел он наши хлебы
Из печи – а я, едал.
Во пчелы.
Дед в подпитии, веселый
Разводил «дымарь» в саду
Шел уверенно «во пчелы»,
И внушал мне на ходу:
– «Пчелки матюгов не любят,
Коль укусят – не кричи,
Не вертись, чай не убудет,
Вынул «жало» и молчи…»
Я в помощники не рвался.
Я ведь, честно говоря,
С дедом посидеть остался,
Видно засиделся – зря…
Оба мы в «пчелиных» масках,
В том саду совсем одни.
Дед мне говорит:
– «Будь ласков,
Крышку с «домика» сними.
Подержи.»
          Я так и сделал,
Снял и навису держу.
Пчел пол роя налетело.
И вот тут мой дед гляжу
Иль запнулся обо что-то,
Иль запутался в ногах —
В «домик» «маской» с разворота,
Вместе с ним на землю – БАХ!
Что тут было, не опишешь,
Сколь на свете не живу,
Матюгов таких не слышал
Ни во сне, ни наяву.
Показалось нам не мало,
Убрались не без вреда —
Не одним пчелиным «жалом»
Укололись мы тогда…
Поздно вечером за чаркой
Дед «покусанный» сидел
С носом, как у той овчарки,
И сквозь щелки глаз глядел.
Выговаривал мне строго:
– «Пчелки – это не враги,
То скотинушка от Бога —
Матюгаться не моги!»
Эх, ответил бы я грубо,
Хоть перечить не привык,
Но не размыкались губы,
И во рту распух язык…
До последнего венца.
Плотничать, то не пустое,
Даже пусть на руку скор —
Это дело не простое,
Думай, если взял топор.
Не маши им без разбору,
Лишь примерившись, руби.
Не выказывай свой норов,
Древесину не губи.
Сделать сруб не всякий сможет,
Но во всяком свой каприз.
Тут гляди, бревно как ложит,
Чтоб горбиною не вниз.
Паз разметить – та наука,
Коль не там пройдет черта,
Тут уже такая штука,
Что не выйдет ни черта.
Ну а в хряпу или в угол,
Или в лапу, коль горазд,
Выбирай себе, что любо —
Может выведешь, Бог даст…
И стучит топор сверкая.
Пахнет свежею щепой.
На душе весна такая,
И азарт, хоть песни пой.
Что не петь, коли поется —
Так рубил бы без конца,
Ведь наружу сердце рвется
До последнего венца.
Пусть не дом, а ту же баню —
На деревне баням честь,
Чтоб порадовать маманю,
Что у сына руки есть,
Чтоб девчонки понимали,
Что ты парень с головой,
В город ускользнешь едва ли,
Потому, как в доску свой,
Чтоб глядели с интересом,

С этой книгой читают
Есть такой город в глубинах Нечерноземья, далекий от столиц и живущий своей, обособленной жизнью. Здесь и время течет по-другому, и люди менее суетливы. Может быть, влияние природы? Да, воздухом Старой Руссы невозможно насытиться, как невозможно впитать всю ее самобытность и красоту.
Книга о природе. Автор верит, что всякое растение, будь то цветок или дерево, имеет свою душу. Душа есть и у самой природы, надо только уметь ее чувствовать.
Это сказка о любопытном Лягушонке, который попал в неприятную историю из-за того, что всюду совал свой нос. Это поучительная история, тем более что писал я ее вместе с внучкой.
Это сборник стихов, в котором собраны произведения, предлагающие задуматься о том, что происходит в нашей жизни. Автор пытается донести до читателя то, что накопил в душе за годы жизни.
В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.
Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.
Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности
Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.
Что такое философия и чем она отличается от науки, религии, мировоззрения, идеологии? В чем суть философского уморасположения, особого, уникального способа мыслить, который был изобретен в колыбели европейской цивилизации – Древней Греции? В авторском курсе лекций, прочитанных студентам РГГУ, философ и историк философии Анатолий Валерианович Ахутин раскрывает философию не как доступную только для специалистов академическую дисциплину, а как нечто
Теофраст, ученик Аристотеля, в IV веке до нашей эры написал трактат под незамысловатым названием «Характеры», где описал 30 типов человеческой личности: болтун, притворщик, хвастун, трус и т. д. Науки психологии тогда еще не существовало, о внутреннем мире человека догадывались, но смутно. Яркие внешние поступки и квалифицировались как проявления характера человека. И конечно, именно пороки – а что может быть ярче? – определяли тип этого характер
Неожиданно для себя Хелен Бальмануг становится невестой статусного эйра. Нет, о любви речь не идет, всего лишь ценную девицу, так щедро одаренную магически, пристроили в нужные руки. Что делать Хелен? Продолжать сопротивляться или попробовать использовать ситуацию себе во благо? Ведь новое положение дает ей также и новые преимущества. Теперь можно заниматься магией и разработками совершенно на другом уровне, ни в чем себе не отказывая, опекун пре
Я угодила в мир магии и аристократов, где нравственность и условности тесно переплетаются с вседозволенностью и распутством. И оказалась двойником графини, наследницей древнего рода, к которой выстроилась очередь из женихов. Влюбившись в молодого барона, я не ожидала, что у него есть брат-близнец, и совершенно запуталась в чувствах. Кого же я люблю, безумно красивого обольстителя, или самоуверенного наглеца, так похожего на него? А может… их обои