Пролог
Меры, предпринятые для охраны Тинга в тот морозный зимний день, были поистине беспрецедентными. Всадники перекрыли соседние переулки и указывали возмущенным пешеходам маршруты обхода. К кордону со стороны улицы Флоки Вильгердарсона подъехала карета, окна которой были плотно зашторены. Кучер показал документ, и всадники с поклоном тут же расступились перед экипажем. Карета пересекла пустую площадь, въехала в массивные кованые ворота и остановилась перед внушительным зданием с длинными узкими резными окнами, украшенным многочисленными статуями, от которого так и веяло стариной и мощью первых завоевателей, ступивших когда-то на эту землю.
Первым из кареты выскочил юноша, почти мальчик. Его открытый взгляд небесно-голубых глаз, нежная улыбка и копна густых золотисто-каштановых волос совсем не вязались со строгостью его черного костюма. Зажав под мышкой портфель с бумагами, он помог выйти из экипажа высокому мужчине с резкими, но тонкими чертами лица в плаще с меховым воротником и цилиндре, немного грузному на вид, но внушающему, однако, желание повиноваться. Сквозь темные коротко подстриженные волосы пробивалась седина. Окинув пронзительным орлиным взглядом здание, в котором проводились заседания правительство Сольгарда и вершились судьбы не только этой страны, но и по всеобщему молчаливому признанию и во многом всего материка, мужчина усмехнулся.
– Как думаешь, сколько лет оно стоит здесь, – спросил он помощника на том изумительном галльском наречии, которое с головой выдавало истинного патриция, но полностью скрывало племенную принадлежность говорившего.
– О, сотни лет, вероятно, доминус! – восторженно выдохнул юноша, обводя взглядом каменные шпили и строгие лица статуй.
Мужчина усмехнулся:
– Строительство было завершено двадцать лет назад, – он насладился произведенным эффектом и добавил, – никогда, ты слышишь, никогда нельзя недооценивать викингов.
Еще раз окинув взглядом величественное здание Тинга, посол второго крупнейшего на континенте государства Регнум Галликум, Лар Лицинус Целсус в сопровождении своего юного спутника направился к главному входу. Они вошли в большие двери, и навстречу им бросился молодой человек. Ярко-синяя лента на плече указывала на должность смотрителя.
– О! Какая честь, Лар Лициниус Целсус! – сказал он по-галльски с заметным акцентом.
Мужчина поклонился.
– Я Хеймир, и вы можете обращаться ко мне по любому вопросу. – Молодой человек жестом пригласил следовать их за собой, – не все пока собрались, вы можете подождать в этом гостевом зале. Там есть закуски и напитки. И, как я смею надеяться, – он вежливо улыбнулся, – приятная компания.
– Несомненно, – ровным голосом отозвался мужчина.
Пройдя по устланным коврами, скрадывающими их шаги, коридорам, они попали в просторную светлую комнату, стены которой были отделаны резными деревянными панелями. Перед ними мгновенно возник слуга в зеленой ливрее. Поклонившись и забрав у вновь прибывших плащи, он отступил в сторону.
Галлы вошли гостевой зал, и на миг остановились, изучая помещение и находившихся в нем государственных мужей. Несмотря на привычное высоким чинам желание приходить позже всех, в зале уже находились главы ведомств, отвечающих за экономику, образование, внешнюю торговлю, а также глава Ковена магов Сольгарда. Юноша напомнил себе, что у сольгардцев главы ведомств носят титул риг-ярлов, и лучше не перепутать, назвав их ярлам – обычным обращением к аристократии в Сольгарде. Некоторые могли посчитать это оскорблением.
Гостиная постепенно заполнялась, в том числе и знакомыми галлам лицами. Кто-то уходил, кто-то возвращался. Посол вежливо кивнул в знак приветствия заместителю риг-ярла экономики, раскланялся со знакомыми из ведомства культуры и, в конце концов, остановился со своим спутником у одного из широких окон, откуда можно было хорошо рассмотреть весь гостевой зал. Рядом с ними собралась группа людей во главе с риг-ярлом внешней торговли Клудом Гейрсоном, оживленно обсуждающих недавние реформы в Великом Остроге.
– Думаете, церковная реформа пройдет успешно? – скептически спросил молодой щеголеватый на вид мужчина в дорогом прекрасно сшитом бархатном костюме. – Насколько до нас доходят сведения, население восприняло новую введенную религию с большим сомнением. Я считаю, эти изменения долго не продлятся.
– Ярл Энгер, как всегда, отличается некоторой, если не сказать больше, ограниченностью суждений, – неожиданно раздался низкий голос рядом с Ларом Лициниусом Целсусом. Галл бросил взгляд на говорившего. Высокий мужчина средних лет со светлыми волосами, тщательно зачесанными назад по армейской привычке, был одет в красный военный мундир, носимый лишь высшим командованием. На груди был приколот высший знак отличия – Мьелльнир, которым в империи викингов столь редко награждали, что живых кавалеров этого ордена на сегодняшний день не насчитывалось и десятка. Светлые глаза с желтоватым оттенком спокойно встретили взгляд Целсуса.
– Добрый день, уважаемый посол, – чуть наклонил голову в приветствии хевдинг Асквинд, верховный военачальник армии Сольгарда. – Надеюсь, вы простите мне прямоту в суждениях. – Он усмехнулся. – Что можно ожидать от такого старого вояки, как я?
Галл прищурился и улыбнулся:
– И вам добрый день, уважаемый хевдинг, – ответил он на чистом скандинавском с едва уловимым галльским акцентом, – приятно видеть старого товарища среди всей этой молодежи. Как поживают ваша жена и сыновья?
На лице хевдинга появилась искренняя улыбка.
– Все здоровы, к счастью. Давно не виделись, Целсус, – он крепко пожал руку посла. – Как ваше семейство? Сын все-таки решил идти по вашим стопам?
Посол пожал плечами:
– Решил, хоть я и не был в восторге от его решения. Сенат одобрил его кандидатуру. Они думают, что сумеют на нем отыграться за мой успех. Они, скажу я вам, не на того напали, видит Юпитер! Все остальные здоровы. Недавно выдал замуж дочь. Впрочем, вы наверняка об этом знаете, не так ли?
– Разумеется, – кивнул хевдинг. – Ваша Лициния выросла настоящей красавицей. Да и партия, кажется, блестящая: молодой человек с завидными перспективами. От всей души поздравляю. Как и в отношении сына. Помню этого талантливого юношу, он еще всему сенату задаст жару. А мои старшие выбрали военную карьеру, решили идти по моим стопам. Учатся в военной академии. – Глаза хевдинга при упоминании сыновей явно потеплели, однако это выражение быстро исчезло, едва перед ними появился еще один участник предстоящего мероприятия.
– Рад приветствовать, хевдинг Асквинд, доминус Целсус, – невысокий крепкий мужчина наклонил голову в знак приветствия. – Простите, что нарушил вашу беседу.
