– Роберт, как, там, у нас… в России?
Президент Соединённых Штатов нервно прикусил ноготь и пробежался по условным просторам Овального кабинета.
Старательно обходя двусмысленность фразы «у нас, в России», помощник президента и заместитель советника по национальной безопасности Роберт Гейтс уверенно двинул головой.
– Не извольте сомневаться, мистер президент. Все вопросы, связанные с Москвой, находятся под нашим полным контролем.
– Ельцин?
– Знает, что мы делаем на него ставку, и поэтому ведёт себя вполне адекватно.
– Горбачёв?
Гейтс усмехнулся.
– Думает, что может перехитрить самого дьявола. Но в целом и он не выходит за пределы отведённой ему роли.
– А этот…
Буш нетерпеливо защёлкал пальцами.
– ГКЧП?
– Да: ГКЧП. От него не может быть неожиданностей?
Даже не задумавшись, Гейтс отрицательно покачал головой.
– Исключено, сэр. Кандидатуры членов ГКЧП Горбачёв – через Яковлева – согласовывал с нами. Сами понимаете, что ни одной серьёзной кандидатуры мы туда пропустить не могли. Всё, что там находится – пустышки, не стоящие Вашего внимания, сэр.
Обычно не слишком глубокомысленный и не вдающийся в детали, на этот раз президент с сомнением покачал головой.
– ???? – честно удивился Гейтс.
– Слишком хорошо всё складывается, Роберт. Слишком хорошо для того, чтобы быть правдой…
– Сэр, но я уверяю Вас…
– Роберт, Америка всегда славилась не только решительностью, но и мозгами!
Буш выразительно окаменел лицом.
– Вы можете дать мне гарантию того, что события находятся под полным нашим контролем? Я подчёркиваю, Роберт: под полным?
Гейтс растерялся: он никак не ожидал от этого «техасского пастушка», обычно поверхностного и неглубокого даже в бытовых суждениях, такой «большевистской принципиальности».
– Сэр… мистер президент… я… мы досконально изучили расклад сил на политической карте России. Не ошибусь, если скажу: сегодня в России – две реальные силы: консерваторы и либералы. Консерваторы разобщены и не организованы, действуют, каждый сам по себе – а потому не представляют для нас никакой угрозы.
– А куда Вы относите ГКЧП?
Гейтс не задумался и на этот раз: талантом аналитика Господь его не обделил.
– «Путч» – так мы рекомендовали Ельцину и Горбачёву определить предстоящие события – это восстание фаворитов Горбачёва, наделённых условно большой властью, но оттеснённых от реальной политики. Это – восстание преданных людей, понявших, что хозяин завёл их в политический тупик.
– Вы хотите сказать, что это – не путч коммунистов?
Отчётливо слышное неудовольствие в голосе президента не смутило помощника и не поколебало его уверенности.
– Нет, сэр: это – не «путч коммунистов». Так называемая «трезвомыслящая часть» КПСС уже давно отошла от Горбачёва. Так, что предстоящие события – это… Если проводить градацию на европейский манер, сэр, в соответствии с политическими критериями, например, Бонна или Парижа, то это – восстание левых социалистов против правых социалистов и антикоммунистов. Так, что никакой это не путч коммунистов, сэр. Просто социалисты из ближайшего окружения Горбачёва поняли, наконец, что хозяин привёл их в антикоммунизм. Как тот Иван Сусанин.
– А это ещё – кто?
– Русский национальный герой, сэр. В начале семнадцатого века, зимой, вызвался показать дорогу польским интервентам – и завёл их в дикий лес, где все они и погибли.
Гейтс усмехнулся.
– Конечно, Горбачёв – «Иван Сусанин» весьма условный, сэр. Ведь тот крестьянин совершил подвиг – а Горбачёв обещал вывести страну на новый путь, а вместо этого подвёл её к краю гибели.
– То есть, сделал для нас доброе дело, – покривил щекой Буш.
– Не буду спорить, сэр, – так и делал Гейтс.
Буш уже вернулся к образу президента – и старательно наморщил лоб.
– Значит, это – не захват власти?
– Нет, сэр. Люди из ГКЧП не нуждаются в захвате власти: они и есть власть. Поэтому вся их деятельность – это плохо организованная… будем надеяться… попытка группы руководителей спасти гибнущий Союз. Это – попытка людей, которые верят в то, что их поддержит президент, что он отложит подписание проекта Союзного договора.
– Он так важен? – непритворно удивился Буш.
– Он означает юридическое оформление конца СССР, сэр, – почтительно склонил голову Гейтс.
На этот раз Буш отмолчался, и не меньше трёх минут, что было удивительно для этого импульсивного человека, молча бродил по просторам Овального кабинета. Рафинированный интеллигент Гейтс с удивлением наблюдал за тем, как лицо президента одолевали сомнения и «прочие» мысли. Наконец, в метре от помощника Буш решительно отвернул в сторону.
– На какой день назначено выступление ГКЧП, Роберт?
– На семнадцатое-восемнадцатое, сэр.
– Значит, вмешательство третьей стороны Вы полностью исключаете?
У Гейтса отвисла челюсть: такого «апперкота» от президента он не ожидал. По причине «нокдауна» не меньше минуты у него ушло на восстановление рабочих кондиций. И только «на заре» второй минуты он смог почти смущённо откашляться.
– Я не вполне уверен, сэр, что понимаю Вас…
– А чего тут понимать! – не отказал себе в удовольствии «побыть ковбоем» Буш. – Вы нарисовали схему, в которой задействованы только две силы. Я их вижу – и потому не боюсь их. Но у меня – такое чувство, что не только эти силы, но и мы с Вами, Роберт, находимся под колпаком у более могущественного господина… или товарища, если угодно…
Гейтс судорожно дёрнул кадыком – и постараться рассмеяться как можно беззаботней. Правда, беззаботность вышла слишком… беззаботной для того, чтобы поверить в её достоверность.
– Сэр, если Вы говорите о Господе Боге или Сатане, то я не стану возражать: все мы – под колпаком у одного из них.
Буш недовольно поморщился: шутка явно не пришлась ему по нраву.
– Роберт, я – серьёзно!.. У Вас нет такого ощущения? Вы досконально изучили расклад сил в России?
Настырность босса поколебала уверенность помощника: Гейтс почти растерялся.
– Сэр, мы скрупулёзно… мы изучили всех потенциальных комбатантов…
– Кого?!
– Виноват, сэр: всех вероятных участников событий… Ну, всех, кто может хоть как-то поучаствовать…
– А-а-а!.. И?
Гейтс отрицательно – но на этот раз далеко не так уверенно – помотал головой.
– Не нашли – или нет? – неожиданно тонко усмехнулся «пастушок» Буш.
Сквозь редеющие волосы на макушке Гейтса блеснули капельки пота. Очередной «удар под дых» вышел настолько «убойным», что и с ответом помощник задержался «сверх норматива». «И того, и другого» «в сумме набралось» столько, что Буш не смог не выразить удивления. Пусть одними лишь бровями – но не смог.
– Виноват, мистер президент! – встрепенулся Гейтс, и тут же «опустил очи долу». – Я не могу сказать «нет», сэр…
