До сих пор иногда на просторах нашей страны возгорается и снова затухает дискуссия о легализации торгового оборота оружия. Заслуживают внимания доводы, как сторонников продажи, так и противников. Примеры амеров, полагаю, слабо применимы к нашим условиям. К тому же насчет равенства прав, дарованных им мистером Кольтом, за океаном тоже сейчас идут горячие споры после участившихся отстрелов по десятку и более беззащитных школьников. В свете этих кровавых событий «штатники» либо уже выступают за изъятие огнестрельного оружия из гражданского торгового оборота, либо наоборот ратуют за повсеместное вооружение всех и каждого, дабы была реальная возможность завалить спятившего стрелка даже в школе, где ношение оружия по определению исключено. Но тем временем ведь и у нас сия торговля по сравнению с Совком, где можно было разве что приобрести охотничье ружьишко для отстрела безвинных животных, далеко шагнула вперед, получив разрешение на продажу различной «травматики», которая с успехом начала использоваться при разрешении споров между гражданами нашей скрепоносной страны. Статистика применения травматического оружия уже впечатляет. При этом не следует забывать, что сейчас на карте страны есть место, откуда может пойти приток оружия настоящего, который при известных условиях может стать и не контролируемым или контролируемым весьма условно, как в свое время, в конце прошлого века насыщал криминальное пространство России Кавказ, полыхающий несколькими «чеченскими войнами».
Но собственно эта прелюдия к реальной истории периода тех же девяностых годов прошлого века, когда этот специфический товар в силу тех или иных обстоятельств уходил из-под государственного контроля в свободный оборот…
ЖИТЕЙСКИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Мичман Тишаев глянул на часы. До конца его наряда по складу вооружений оставались еще два долгих часа. Еще целых сто двадцать минут этих мыслей, которые были всегда направлены практически на одно и то же – как добыть достаточное количество денег в это беспокойное время. Во время, когда армия и флот вдруг стали обузой для развалившегося Союза, когда принявшая остатки некогда большой союзной армии Россия не могла экономически тянуть весь этот личный состав армии и флота. И вроде оклады не уменьшились по сравнению с советскими. Но новое экономическое явление на просторах России, появившееся вместе с зародившимся диким капитализмом в виде инфляции, тут же превращали их в пыль. Любовью в стране трех революций стали вдруг пользоваться бумажки дяди Сэма, которые данному явлению подвержены не были. Стали привычными ценники в магазинах, обозначающие цену товара именно в американских денежных знаках, дабы не переписывать ежедневно рублевые цифры цен на товары. Ориентиром для скачущих вверх цен все одно оставался вечнозеленый доллар. Конечно, многие, кто чувствовал в себе силы и умение крутиться совершенно по новому в новой же экономической реальности, снимали военную форму, уходя в коммерцию, а порою и в откровенный криминал, но Тишаев в себе таких способностей не ощущал и, откровенно говоря, боялся броситься в джунгли выживания нового капиталистического настоящего России, поскольку не думал, что именно он сильнейший, который мог бы выжить в царящей там битве .
Перед дежурством, когда в общежитии, выделенном его семье еще в начале перестроечных Горбачевских времен, он похлебал не слишком наваристого, а проще говоря, пустого супа, да вкусил вареной картошки на второе, а потом женой был поставлен в известность о том, что денег на покупку хоть каких-то продуктов уже не осталось от слова «совсем». Это категоричное заявление жены, у которой при этом стояли в глазах злые слезы, и сподвигло его теперешнее обрушение в мрачное настроение во время дежурства и путешествие в круговороте мыслей о поиске хлеба насущного.
« Эх, если бы я торчал не на этом долбанном оружейном складе, а хотя бы на вещевом складе или складе ГСМ!» – в который раз обращался мысленно сам к себе Тишаев. –« То и проблем бы не было. Принцип, что охраняешь, то и имеешь, остался неизменным и в армии российской, перейдя из войска советского. Те ребята, что пристроились на таких складах, вовсю толкают воинское имущество. А командирам даже выдают лицензии на продажу, якобы не нужного военного оборудования и снаряжения! А что я могу продать?! Все это стреляющее железо?! Да кому оно на хрен….»
И тут мысленный процесс Тишаева принял совершенно иной, уже коммерческий оборот, правда, с хорошо выраженным криминальным оттенком. Ведь, черт побери, сколько сейчас расплодилось не только разного рода коммерсантов и барыг, но и тех, кто их «доит», «крышует» и так далее… А уж этим господам, именуемых в современности разного рода «братками» то, что охраняет он Тишаев, просто необходимо как воздух, ибо это является их орудиями труда. Они то, поди, добывают оружие через «черных копателей», специализирующихся на поиске и восстановлении «эха войны». А здесь же тысячи единиц стрелкового оружия, прямо с завода, в оружейной смазке. И контроль за ним в последнее время ослаблен. Нет, есть, конечно, и сигнализация, и охрана в виде его, Тишаева, и таких же как он. Есть и пульт сигнализации и тревожная группа, которая тут же среагирует на электрические сигналы при вскрытии складов. Но была бы цель! Если в это дело включить еще несколько человек, которые во время предполагаемого изъятия оружия либо отключат сигнализацию, либо « не заметят» сигнала на пульте, все можно очень даже спокойно провернуть! А уж эти господа из бандитских группировок точно заплатят валютой. Цен на оружие, что существуют сейчас на рынке, Тишаев не знал, но, наверняка, оружие стоит сотни, если не тысячи долларов. Главное все продумать и сделать по-умному. Тишаев внезапно вспомнил, что приехавшая пару месяцев назад инспекция, просто пересчитала ящики, в которых хранились автоматы и пистолеты, занесла данное сосчитанное количество в свои бумаги и, попивши водки в офицерской столовой, благополучно отбыла восвояси. И если, допустим, опустошить несколько ящиков с теми же пистолетами, которые безусловно легче будет вынести за периметр, нежели громоздкие автоматы, и брать их из ящиков, что находятся в самых задних штабелях склада, то пропажу обнаружат совсем не скоро, если вообще обнаружат. Тишаев в волнении прошелся между рядами ящиков темно-зеленого цвета, в которых находилось стрелковое оружие. План, пришедший ему в голову столь внезапно, стал приобретать конкретные черты операции, предусмотренной уголовным кодексом. Но, впрочем, в сегодняшнем экономическом беспределе кодекс в большинстве случаев считался условностью. Та или иная операция, после которой совершивший ее, получал много и сразу, так или иначе, носила характер незаконный.
