* * *
– Валерия —
На улице темнеет быстро. Накрапывающий дождь сменяется холодным ливнем. Временами доносятся ворчливые раскаты грома.
Паршивая сегодня смена.
Смахиваю дождливую влагу с лица и забираюсь в кабину «Скорой помощи».
– Всё, пациентку передала, – говорю коллегам, водителю и фельдшеру. – Возвращаемся на базу.
Николай, наш водитель, вяло кивает и мы уезжаем с территории больницы.
– Всё-таки аппендицит, – произносит фельдшер Ольга, заканчивая заполнять бумаги о вызове.
К счастью пациентка с подозрением на аппендицит вовремя доставлена в больницу и с ней всё будет хорошо.
Но сколько нервов и времени потрачено, чтобы убедить женщину ехать. А ведь не хотела она, долго упиралась и всё упрашивала, чтобы мы ей поставили какой-нибудь укольчик или капельницу, и у неё бы сразу всё прошло. А там такие явные симптомы были, что любое промедление – это шанс отдать её госпоже Смерти.
Мне удалось убедить пациентку ехать в больницу. Всю дорогу держала её за руку и обещала, что всё будет хорошо. Николай гнал как автогонщик-профессионал. Наверное, сегодня он установил свой новый рекорд.
А я каждый раз удивляюсь, сколько в нас, женщинах, терпения. Мужчины иной раз с лёгкой простудой и температурой тридцать семь и один «скорую» вызывают и со скорбным видом интересуются, сколько жить им осталось? Они абсолютно не знают, что делать и как себе помочь. В такие моменты взрослые становятся похожими на детей – беспомощными и нуждающимися в поддержке кого-то более сильного духом, а ещё в добром и полном уверенности слове, что всё отлично будет, всё переживём.
Эх, люди, мы такие странные люди. И почему в наш прогрессивный и стремительно развивающийся век мы стараемся всё и везде контролировать, но при этом халатно относимся к своему собственному здоровью?
Я скажу вам, что по статистике почти шестьдесят процентов населения страны не знают, как нужно оказывать первую медицинскую помощь. Люди часто теряются в сложных ситуациях, связанных со здоровьем, их накрывает паника и страх.
Мы, «Скорая помощь» – фронт всей медицины. Нас не принято называть героями, наш труд со стороны не особо заметен и часто нас воспринимают и общаются с нами, будто мы прислуга. Да-да, увы, но такова реальность. Люди считают, что работники «Скорой помощи» – второй сорт. Но ежедневно мы стоим на страже жизни и здоровья. На нашей работе невозможно схалтурить, отложить дело в долгий ящик, ведь мы отвечаем за человеческие жизни.
А свои чувства – досаду, обиду, злость, страх, испуг, неуверенность – мы держим в узде.
С опытом приходит мудрость и титаническое терпение. Ситуации в моей работе разные случаются, – пациенты, к которым моя бригада спешит на помощь, иной раз бывают подшофе. Встречаются и психически неустойчивые люди. И ко всем нужно найти подход, да ещё и быстро.
Я научилась быть выше всех своих чувств и эмоций, из-за этого стала слишком «толстокожей», даже непробиваемой, из-за чего мне трудно строить личные отношения.
Потому до сих пор не замужем, а ведь мне уже тридцать пять стукнуло. А всё в девках хожу, – ни котёнка, ни ребёнка. Про мужа вообще промолчу. Мужчинам не нравится, когда женщина работает сутками напролёт, и после работы долго отсыпается и не занимается его «королевской» особой.
Самые долгие отношения длились два года, и когда уже пришло время переходить на новый уровень, мне мужчина предоставил выбор: либо он, либо моя работа.
Я выбрала работу.
Вот так.
Мужчины дам вам совет: никогда не ставьте женщину перед выбором, особенно ту женщину, которая нашла своё призвание и следует зову собственного сердца.
Вы должны либо встать с ней плечом к плечу, либо обеспечить тихую гавань, где она могла бы после трудовых будней отдохнуть, набраться сил, искупавшись в вашем тепле и любви, либо оставить её в покое. Иначе она будет страдать. И не будет никакой радости в семье.
Я за себя всё знаю. И знаю, что без своей работы в «Скорой помощи» жить не смогу. Поймите, чтобы работать на «скорой», ею нужно «болеть». Ну, и ещё обладать железными нервами. Всё это у меня в достатке имеется.
Мы возвращаемся на базу. Новых вызовов пока нет.
– Лера, тебе кофейку или чайку? – спрашивает меня Оля, когда мы прибываем на место.
– Лучше кофейку, да покрепче. И сливок добавь, пожалуйста, – говорю с блаженной улыбкой и уже даже чувствую на языке вкус ароматного напитка, который совсем скоро с огромным удовольствием и наслаждением волью в себя. Люблю… Нет, просто обожаю кофе.
Олечка как никто другой великолепно варит кофе. Уж не знаю, что она творит с нашей кофемашиной, но именно когда над ней колдует фельдшер Ольга Игоревна, напиток получается выше всяких похвал. Когда кофе делает кто-то другой, получается совсем не так. И у меня не выходит такая вкуснота, как у нашей Олечки.
– А мне чаю, – вздыхает Николай. Ему кофе противопоказан.
Пока Оля делает напитки, я сажусь за документы. Увы, но бумажной волокиты никак не избежать. ОМС требует подробных отчётов от «Скорых» и обязательное соблюдение кодов «болезней». Приходится заполнять тысячу и один бланк.
Кофе и чай готовы. На столе у нас всегда стоит ваза с печеньем ассорти. Наслаждаемся недолгими моментами покоя и тишины.
– Какие у вас планы на завтра? – интересуется Оля у меня и у Николая.
– У меня план всегда один – выспаться после смены, – отвечаю с улыбкой.
– А мне дети внучку завтра привезут, послезавтра идём с ней в зоопарк, – произносит мужчина и с теплотой улыбается.
– А я на свидание иду, – вдруг смущённо говорит Оля. – Я вам не рассказывала, но я недавно познакомилась с мужчиной… Он сам врач, гинеколог…
– А где ты с ним познакомилась? – задаю вполне невинный вопрос.
И едва не давлюсь печеньем, когда Оля отвечает:
– У него на приёме.
Девушка тут же густо краснеет. Николай хмыкает и тихонько смеётся.
А я, откашлявшись, сипло, но с улыбкой произношу:
– Похоже, твоя гавань его сильно впечатлила.
Оля, алая, как маков цвет, хихикает и вдруг кивает, и говорит:
– Вообще-то да. Он так и сказал: «Я никогда прекрасней твоей… «гавани» не видел».
Я смеюсь.
– Комплимент необычный. Но замечу, что ведь действенный. Любая женщина обрадуется, когда её «цветок жизни» назовут самым прекрасным, – отмечаю я и чтобы не развить сию мысль, отправляю в рот хрустящее курабье.
Оля кусает нижнюю губу и сияет от счастья. Ба! Да девочка явно влюблена. Ох, не оказался бы её принц-гинеколог козлом обыкновенным. Надеюсь, он нормальный и всё у них получится. Хотя, скажу вам по секрету среди врачей не бывает нормальных. Все мы имеем разную степень придури и неадекватности. Издержки профессии, так сказать.
– Девочки, а давайте не за столом, – не сильно активно призывает нас к порядку Николай Петрович, он алеет от смущения, но глаза сияют любопытством.
