Глава 1. «Золотой цветок Вселенной»
За месяц до «Большого взрыва»…
Позади звездолёта «Золотой цветок Вселенной», летящего со сверхсветовой скоростью сквозь пространство и время, оставались миллиарды галактик.
Двигателем звездолёту служила маленькая чёрная дыра, находящаяся в сингулярном, или коллапсарном, реакторе, выделяющая при испарении излучение Хокинга. В квантовой теории поля физический вакуум наполнен постоянно рождающимися и исчезающими флуктуациями различных полей и виртуальных частиц. Пары из частиц – античастиц, рождаясь у горизонта событий вращающейся чёрной дыры, прямо из вакуума, делясь, разлетались в разные стороны. Одни летели внутрь неё, а другие – вовне. Гамма-лазеры, фокусируя энергию до масштабов ядра атома, отражали гамма-радиацию из сопел Лаваля, придавая звездолёту сверхсветовую скорость. При необходимости снизить скорость лазеры рассеивали энергию, и отрицательно заряженные частицы, питающие чёрную дыру, заменялись на виртуальные, переводя режим работы двигателя на холостой ход.
Сам космический корабль был сделан из сплава металла, похожего на адамант, состоящего из истинно нейтральных частиц и являющегося наиболее подходящим материалом для сочетания механических и электронных систем. Лазерные сопла Лаваля были установлены в виде правильного шестиугольника – гексагона, чем-то напоминающего собой цветок ромашки. Космический корабль был оборудован квантово – ядерной системой искусственного интеллекта и летел на автопилоте.
На борту звездолёта находилось шестеро добровольцев из «Клуба Молчаливых», согласившихся на эту миссию и прошедших все необходимые проверки. Карбо Фуск – инженер-конструктор в области ракетостроения, Гемина Гракк – биохимик, Макро Насо – лётчик-испытатель, аэронавт, Светоний Вент – инженер-электронщик, Бур Кек и Турбо Столл – военные. Они летели так уже целый месяц.
За пультом управления на навигационном мостике находились Карбо и Турбо, следившие за исправной работой бортовых систем. К ним подошла Гемина, держа поддон с тремя термочашками. Поставив его на стол, она села в кресло и пристегнулась. Негромко играла музыка «Бум-бум гёрл». Карбо и Турбо, поблагодарив Гемину, взяли чашки и отпили несколько глотков кофе. Гемина, кивнув, слегка улыбнулась и посмотрела на часы: до окончания восьмичасовой смены оставалось три часа. Ухватив термочашку и нажав на кнопку, находящуюся под большим пальцем, она поднесла её ко рту и, открыв крышку, сделала глоток кофе. Наслаждаясь вкусом хорошо прожаренных кофейных зёрен и прошедшей по всему телу бодрящей волной приятно разливающегося тепла, она поставила чашку обратно на стол. Электромагнит, находящийся на дне термочашки, накрепко зафиксировал её на столе.
За стеклянными оконными панелями были видны разноцветные полоски проносящихся мимо галактик. Впереди виднелась сфера «Галактического центра» с различного вида галактиками: эллиптические, спиральные, неправильные, или иррегулярные, галактики, взаимодействующие друг с другом или находящиеся в стороне, в гордом одиночестве, перемещались из центра сферы и, проходя горизонт событий, оказывались на её внешнем кольце. По мере приближения космического корабля к сфере, галактики находящиеся на внешнем её кольце, превращались в проносящиеся мимо звездолёта разноцветные полоски.
Музыка утихла, и появилась виртуальная голограмма полупрозрачной золотой головы ядерного ИИ звездолёта.
Окинув взглядом присутствующих, ИИ произнёс:
– Впереди по курсу аномальная зона в триста парсек, необходимо занять свои места за пультом управления!
По всему кораблю прозвучало три коротких сигнала сирены боевой тревоги, повторившейся еще дважды. Через несколько минут на навигационный мостик подошли остальные члены группы с заспанными лицами, застёгивая последние липучки и застёжки на одежде. Макро и Светоний заняли свои места за пультом управления по обе стороны от Гемины, Бур сел на кресло находящееся между Карбо и Турбо.
Ядерный ИИ звездолёта произнёс:
– Контакт с аномальной зоной через три, две, одну, контакт!
Стены корабля стали светиться, контуры – расплываться, и сквозь временами прозрачные стены члены группы смогли лицезреть гравитационную сингулярность – точку, или подмножество пространств, через которую невозможно проложить гладко входящую в неё геодезическую линию – «прямую» для искривлённых пространств. Этот эффект был схож с ямами на дороге для автомобиля, несущегося по ней. Гемина посмотрела на свою руку, контуры которой стали расплываться; в голове у неё зашумело, а в теле появилось напряжение.
Ядерный ИИ звездолёта произнёс:
– Выходим из аномальной зоны через три, две, одну, мы вне её!
Члены группы «Клуб Молчаливых», страдая от временной дезориентации, сидели с закрытыми глазами. Это была вторая аномальная зона, которую они пролетели за этот день.
Гемина, придя в себя, окинула взглядом присутствующих и произнесла:
– Надоели эти изогнутые сингулярности! Пойду проверю оранжерею и колонии бактерий!
– Хорошо, Гемина, я пока проведу диагностику оборудования корабля и работу систем! – произнёс Турбо.
Светоний, Бур и Макро, отстегнувшись, встали с кресел и направились в свои комнаты. До начала вахты им оставалось чуть больше двух часов.
– Я пойду проверю тороидальную камеру в машинном отделении, Турбо! – произнёс, вставая, Фуск.
– Хорошо, Карбо! – ответил Турбо, окинув взглядом контрольные приборы. Посмотрев на ИИ, он произнёс: – Ядерный, приступить к диагностике оборудования систем звездолёта!
– Процесс диагностики запущен! – ответил ядерный ИИ звездолёта.
Зайдя в оранжерею, Гемина окинула взглядом полутораметровые мини-деревья с фруктами на ветвях. Увидев упавшие с веток яблоки и персики, она подняла их. Убедившись в целости побегов салата и клубники, она, выйдя из оранжереи, вошла в лабораторию с полезными видами бактерий. Положив фрукты на стол, Гемина, достав с полки чашку Петри, поставила её под микроскоп. Посмотрев в микроскоп, она под агар-агаром – смеси полисахаридов – увидела культивируемую колонию микроорганизмов. Убедившись, что всё в порядке, Гемина вернула чашку Петри на полку и, взвесив фруктовые плоды, сделала запись в рабочих заметках. Помыв фрукты, она положила их в пластмассовый контейнер и, взяв его, направилась на навигационный мостик, проверяя по пути цветы в горшках, расставленных в зоне отдыха звездолёта.
Карбо, зайдя в командно-контрольный центр токамака, посмотрел сквозь оконные панели: в моторном отсеке находилась модернизированная тороидальная вакуумная камера с электромагнитными катушками и гамма-лазерами. Посмотрев на приборы пульта управления, он увидел, что все показатели были в норме: термоядерный реактор работал на пятьдесят процентов, а появление нейтральных частиц и пар из частиц – античастиц было в равном соотношении. Сделав запись в рабочих заметках, он вышел из ККЦ токамака и направился на навигационный мостик.
