Весна ворвалась в Ортинское княжество так стремительно, будто хотела за один день исправить все, что натворила долгая зима. С моря подул тёплый ветер и нагнал тяжёлых туч, которые почти касались верхушек деревьев. Снег быстро таял и обнажал пожухлую прошлогоднюю траву. С каждым днём солнце поднималось все выше, отогревая замёрзший мир ласковым теплом.
Жители Ортона готовились к празднику весны, сооружая из соломы фигуру богини плодородия. Каждый старался на совесть, ведь чем больше получится чучело, тем лучше. А если ещё и гореть будет хорошо, то год точно будет урожайным.
Глядя из окна высокого терема на развлечения простого народа, Ралейн грустно вздыхала и ловила себя на мысли, что многое бы отдала, лишь бы побывать на весеннем празднике. Но, к сожалению, княжне не пристало веселиться со своими подданными, и отец вряд ли отступится от своих принципов. Впрочем, стоит попытаться – а вдруг?..
– Ралейн, ты уже готова?
– Нет, мама…
За окном сгущались сумерки, люди на площади уже распалили костры, а Ралейн так и стояла, задумчиво глядя на платья из летящей ткани. Синее, бирюзовое или темно-зеленое? Девушка закусила губу от досады и тяжело вздохнула. Как же сложно решить…
– Не заставляй отца ждать. Ты же знаешь – он это не любит.
Княгиня неодобрительно посмотрела на разложенные платья и решительно распахнула дверцы гардеробной.
– Вот Илейн не страдает такой рассеянностью. Тебе стоит взять пример с сестры. Пунктуальность – это совсем не плохо, поверь.
Девушка промолчала, лишь сильнее сжала зубы. Ну как же она могла забыть о всеобщей любимице? Мать всегда ставила ее в пример, всегда ей восхищалась и гордилась. Собственно, как и отец. А Ралейн кто? Всего лишь гадкий утенок, неожиданно затесавшийся в княжеский род, никому ненужное недоразумение. Странно еще, что от нее до сих пор не избавились, выдав замуж за удобного жениха.
Что-то пробормотав, княгиня с восхищением предложила дочери ярко-розовое и коралловое безумие. Но здесь Ралейн уже перестала изображать покорность, позволив себе отстоять хоть какую-то видимость вкуса. В итоге княгиня разочарованно зашнуровала на ней темно-синее платье в пол, расшитое полудрагоценными камнями.
– Сегодня особенный день. Ты должна блистать.
– И чем же он особенный? – девушка закусила губу, придирчиво рассматривая себя в зеркало. – Разве праздник весеннего солнцеворота чем-то отличается от других точно таких же? Ничего не изменится…
Последние слова вырвались с сожалением, и от княгини не укрылось настроение дочери.
– Так, а ну улыбайся! – Недовольство в голосе матери заставило вздрогнуть. – Я не позволю тебе испортить праздник своим кислым видом. Ещё чего не было! Не семей позорить семью!
Злость накатила внезапно, заполнила душу и вырвалась наружу:
– Конечно, кто бы сомневался? – тихо прошипела Ралейн, направляясь к двери. – Вас всегда интересовало лишь своё положение, а на мои чувства было плевать!
– А ну вернись! Ты что себе позволяешь?!
Но Ралейн не обернулась, дверь надежно отгородила её от разгневанной матери и приглушила ругань. Злость так и не прошла, даже когда девушка спустилась в большую столовую.
Стол был уже заставлен разнообразными блюдами, в воздухе витал приятный аромат, но вопреки всему аппетита не было. И настроение упало ещё сильнее, как только княжна поняла, что спешила зря. В столовой никого не было.
"Ну что ж, может это и к лучшему, – успокаиваясь, подумала девушка. – Возможно, удастся поговорить с отцом? "
А поговорить было о чем. Ралейн хотела попросить разрешения посетить праздник. Она уже совершеннолетняя. Какие могут быть причины для отказа? Хотя, если князь захочет, то найдёт повод запретить…
Остаётся надеяться, что он в хорошем настроении.
С такими невеселыми мыслями княжна поспешила в кабинет отца. Раз его ещё нет в столовой, значит, работа не отпускает.
Быстро взлетев на второй этаж и пройдя по широкому коридору, княжна остановилась у чуть приоткрытой двери. Обычно, навещая отца, она не стучалась и сейчас не собиралась, но стоило подождать и перевести дыхание. Ралейн точно получит выговор, если князь увидит её раскрасневшуюся и запыхавшуюся. Приведя себя в порядок и успокоив дыхание, она уже коснулась ручки, но незнакомый голос, так не вовремя донесшийся из кабинета, разрушил все планы юной княжны. Отец занят, и разговаривать с ней сейчас не будет. А кто знает, удастся ли ей сегодня поговорить с ним наедине?
Расстроившись, девушка собралась снова спуститься в столовую, но собственное имя, произнесённое князем, заставило вздрогнуть и прислушаться.
– Я отдам вам Ралейн, а где гарантии, что вы не обманете?
Что? Ралейн не ослышалась? Отец действительно решил отдать ее, словно… словно она вещь какая-то?.. Нет, такого просто не может быть! Они не могут так с ней поступить! Но дальнейший разговор заставил убедиться в ужасной реальности.
– Сделка состоится во время бракосочетания. Вам не о чем беспокоиться, – голос мужчины, беседующего с отцом, был глухим и равнодушным. – Мы отдадим зелье вашему доверенному, как и было договорено. Вы ничем не рискуете.
– Это все, конечно, хорошо, но как он поймёт, что зелье именно то?
– Поверьте, спутать его невозможно.
Повисло недолгое молчание.
– Итак, когда вы планируете провести обряд? – спустя минуту осторожно поинтересовался князь.
– Чем раньше, тем лучше. И вам советую не тянуть – сообщите княжне её участь.
Ралейн на цыпочках спустилась вниз и, никем не замеченная, покинула терем. Все, что хотела, она услышала, так что толку и дальше стоять у двери не было. В душу вонзились раскалённые когти, разрывая её на части. Как они могли так с ней поступить? Как?! В голове просто не укладывалось предательство близких, и сердце его не принимало. Злые слезы обожгли щеки. Она не собиралась замуж и уж точно не хотела выходить за незнакомца.
Покинув терем, Ралейн вышла на площадь и растворилась в празднующей толпе. Пусть её судьба предрешена и княжна не властна что-то исправить, но сегодняшний вечер её, и она насладится им вволю.
Молодые люди прыгали через костры, водили хороводы, чуть в отдалении распевались баллады. Обычный народ вселился, и на какое-то время княжну тоже оставили мрачные мысли. Ровно до тех пор, пока дряхлая старуха не схватила её за запястье.
Княжна попыталась вырваться, но костлявые пальцы держали крепко, в глазах старухи плескалось безумие.
– Постой, дитя, – просвистел беззубый рот, сухие губы сложились в улыбку, от которой сделалось страшно. – Хочешь узнать своё будущее?
– Ну, допустим, – княжна перестала вырываться и теперь с интересом рассматривала старуху.
– Как только небо закроет крыло света и придет весть о том, что тьма обняла его, так воскреснет мертвый император, и воскреснет в свете его весь мир. Возликует тот, кто открыл тьму для света.
