1
Июль 1971года выдался сухим и жарким. Серега Сибирцев загорал на крыше сарая с экзаменационными билетами и конспектами по математике в руках.
Эх, если бы не выпускные экзамены, то лежал бы на берегу речки, или бы еще лучше, махнул на Онежское озеро. Там отдых – лучше не придумаешь. Природа – сосны корабельные, белый мох, песочек мелкий и чистый (куда там до него Крымскому), а вокруг десятки озер: Великое, Котечное, Щучье, Окунево, Тудозеро, Палозеро… и все битком рыбой забиты: сиг, щука, налим, язь, карась, лещ, окунь, корюшка, ряпушка. Идешь на лодке по копаням из озера в озеро, вокруг лилии цветут, птицы поют, рыба плещется, бобры-трудяги «плотины» строят – красота, аж сердце замирает от счастья…
– Кончай ночевать, счастье свое проспишь, – раздался звонкий девичий голосок.
Это на крышу залезла Любаша. Она, как и Сергей, готовилась к выпускным экзаменам.
– Привет, Люб, давай помогу, – Серега протянул Любаше руку и помог забраться на сарай.
– Ну, че, много билетов выучил?
– Да уже вторую половину повторяю.
– Молодец, у тебя еще два дня впереди, а у нас послезавтра экзамен, а я еще на один раз их не прошла. Как сдавать буду? Не знаю.
– Кто бы говорил. Уже три экзамена на «отлично» сдала, сдашь и последний.
Любаша сняла легкое платьице, разложила покрывало и легла загорать.
– Ну, что стоишь, как истукан, ложись, загорай или читай вслух билеты.
Серега действительно был смущен и взволнован красотой и чистотой девичьего тела.
– Ну, что ты топчешься? Все солнце мне загородил. Ложись рядом.
Сергей упал на покрывало и стал читать вслух ответы на вопросы билетов. Краем глаза он наблюдал за Любашей. Какая же она красивая, – думал он. Огромные карие глаза, смотрящие всегда с насмешкой, черные брови, как два крыла, взметнулись над ними. Длинные, мохнатые, чуть выгоревшие на солнце ресницы были прикрыты. Из приоткрытых алых губ виднелись ровные белые зубы. Улыбка ее сводила с ума всех дворовых парней. Белесые длинные локоны волос ложились волнами на спину. На талию и ноги Серега даже посмотреть не мог, это было что-то умопомрачительное, недоступное и греховное, казалось ему.
В общем, Серега был по уши влюблен в Любашу. Это длилось уже два года, с момента первой встречи, когда семья Кузнецовых поселилась над ними, на втором этаже их двухэтажного дома. Они учились в разных школах, поэтому виделись только дома. Дом был старый, не благоустроенный, полы скрипучие. Его мама подшучивала, что утром Серегу в школу пушкой не разбудишь, но стоит Любе пройти вверху, как он подскакивал словно ужаленный.
После школы, пока родители на работе, надо наносить дров к печкам и воды. Серега стоял возле окна и ждал, когда Люба выйдет по хозяйству. Тогда он хватал ведра и бежал на колонку, вслед за ней. Возвращались они уже вместе, делясь последними школьными новостями.
Бывало, что Любаша долго не шла по воду, и тогда Серега бежал один. Когда возвращался, невольно смотрел вверх на окна Любы. В это время она, как специально, становилась на подоконник в очень коротком халатике или выходила на балкон. У Сереги от вида снизу подкашивались ноги, вода из ведер расплескивалась, а проказница Любаша, только весело хохотала…
– Эй, пифагоровы штаны, ты что, опять уснул?
Любаша трясла Сернея за руку. Нет, так дело не пойдет, да и уже жарко стало, пойдем по домам.
– А ты вечером в город выйдешь?
– Не знаю, наверное.
– Ну, давай, счастливо, увидимся.
До выпускного вечера оставалось пять дней и один экзамен – математика. О том, что сдаст его хорошо, Серега был уверен на все сто. Математику он любил. Она ему легко давалась, особенно последний год, когда по совету своей классной руководительницы он поступил заочно на подготовительные курсы в МФТИ. Справедливости ради, надо сказать, что Валентина Егоровна помогала ему в решении контрольных работ присылаемых из Москвы.
