– Что, мама нужна в любом возрасте?
Я смотрю, как счастливая улыбка собирает складочками кожу вокруг старческих глаз, глядящих на меня… из-под моей же подмышки.
– Нужна, – и голова доверчиво прижимается к моему боку. – Очень нужна…
Как всегда, все началось с телефонного звонка.
Да, в чести и другие современные средства связи, перечесть – пальцев на руке не хватит, но старый добрый звонок пока рулит.
– Здравствуйте, Вы Елена? Помогите мне, пожалуйста, – слышу голос, безошибочно угадывающийся, как старческий.
– Как я могу помочь?
– Понимаете…
И передо мной разыгрывается драма. Два хороших человека – дедушка и внучка, а между ними пропасть непонимания. И все, как всегда, связано с квартирным вопросом. Тем самым, который испортил москвичей, а рижан вновь и вновь заставляет незаслуженно страдать.
История стара, как мир: вместе плохо и врозь нехорошо.
Вероятно, дружная, семья со временем сократилась. У Виктора Михайловича умерла жена, потом дочка. Не осталось ни единого буфера между 88-летним стариком и внучкой, которая хоть и с малышом на руках, но сама – сущий ребенок.
Как ни крути, а разница в 60, а то и больше лет – существенная преграда пониманию.
Задача перед обоими стоит несложная: продать большую квартиру и купить деду маленькую. А разницу отдать внучке, чтобы она строила свою жизнь.
Ну что тут сложного?
И девочка не может взять в толк, что дедушка, в отличие от нее, как говорится, «горе видел». Он элементарно боится остаться на старости лет на улице без крыши над головой. И во внучке своей защиты не видит, какая от ребенка защита.
Вот и ищет дедушка того, кто сможет постоять за него. Ибо сам он отчетливо понимает собственную некомпетентность в делах юридических.
– А как вы меня нашли?
– Добрые люди подсказали.
И вновь перед глазами истории тех самых «добрых людей», которые за столько-то лет прошли через мои руки.
– Хорошо, пусть ваша внучка мне позвонит, я подключусь.
Договорили, трубку положила, жду звонка.
Но… Как нет, так и нет ничего. Я и позабыла об этой истории.
Но дедушка обо мне не забыл!
Потому что однажды утром вновь раздался звонок. Признаюсь честно, сидя на удаленке, я расслабилась и именно этим утром решила поваляться в постели. Потому звонок, буквально оторвал меня от подушки.
– Срочно приезжайте! Виктор Михайлович отказывается без вас документы подписывать!
Надо ли говорить, что через 40 минут я уже парковалась возле банка.
Дедушка оказался вполне себе крепким стариком, правда, с костылем, но глаза ясные, разумные, а ладони, каждая, как лопата, видно трудился дедушка всю свою длинную жизнь.
– Елена, вы приехали! Я без вас никуда!
– Приехала, – отвечаю. – Пойдем, посмотрим, что тут вам подписать предлагают.
Мда…
Хорошо, что жизнь научила «держать лицо». А его пришлось держать, потому что, совершенно не желая ничего плохого, ни внучка, ни приглашенный ею маклер-одноклассник ничего не понимают в элементарной технике безопасности и вообще не подстелили соломку, надеясь на то, что все люди «белые и пушистые».
Никакого злого умысла, банальная глупость.
А на меня смотрят ни много ни мало восемь пар глаз: покупатели, банковский клерк, горе-маклер, внучка и – сам Виктор Михайлович. И надо как-то это все разруливать.
В общем, заупрямился он вовремя.
И приехала я тоже без опоздания.
И работу свою сделала.
А потом еще две недели доделывала за молодыми неумехами то, что было необходимо.
Внучка работу мою, конечно, оплатила.
Н главная моя награда: счастливые глаза и доверчиво прижавшийся ко мне дедушка.
А также сознание того, что сейчас, когда все бумажные преграды позади, еще один человек живет в новой квартире и добрым словом вспоминает меня.
Феномен синей изоленты при продаже недвижимости
Давным-давно…
Нет, правда, еще на заре своей риелторской карьеры в начале 90х, я поняла, что нет хуже врага человеку, чем он сам.
А все по причине излишней болтливости.
Вот, например, обращается человек ко мне с просьбой помочь продать квартиру, дом или дачу.
Приводишь к нему покупателя, а он, вдруг ни с того ни с сего начинает рассказывать что-то типа:
– А в этой комнате бабушка в запрошлом годе померла. Никак отмучиться не могла, болезная.
Или:
– По осени, когда косой ветер с дождем, эта стена прям вся мокрая, аж по полу течет. Домоуправление, правда пару лет назад фасад отремонтировало, сейчас не течет, но вот раньше…
А вот еще:
– Выдра, зараза, из реки вылезает, всех кур передушила! Никакими сетками от нее не спастись.
Примеров не счесть.
А истории прям все подряд далеко не жизнеутверждающие и уж точно ни разу не способствующие продаже.
Покупатель недолго слушает, разворачивается и бежит от этого дома или квартиры куда подальше. Кому охота жить с мокрой стеной, отмучившейся бабушкой или, не дай бог, с выдрой.
А мне – начинай сначала, ищи покупателя.
И, главное, после того как покупатель сбежал, объясняешь продавцу, «не нужно болтать лишнего, я все сама скажу, вы молчите, не мешайте продавать». И он, вроде как все понимает, кивает, соглашается. Но, едва новый потенциальный покупатель переступает порог, как словно трубу прорвало, опять начинаются рассказы о наболевшем.
Мешало это дело работе сильно.
И как-то раз меня осенило: люди не хотят болтать, но остановиться самостоятельно не могут. Надо сделать так, чтобы причина держать рот закрытым была сильнее, чем искушение рассказать свою историю. И я принесла с собой синюю – в то время других и не было – изоленту.
– Давайте, договоримся так, – это мой вводный спич за 5 минут до прихода потенциального покупателя. – Вы будете молчать, а я буду говорить. Если вы откроете рот, я его вам заклею этой синей изолентой. Понятно?
К моему удивлению, владелец квартиры послушно кивает. Понял, согласился.
Теперь, собственно, показ.
Однако, едва покупатель переступает порог, как владелец с упорством дятла пытается вновь рассказать свою историю.
Я достаю из кармана синюю изоленту и молча демонстрирую продавцу.
Удивительное дело, наглядная демонстрация срабатывает, рот закрывается, история не рассказывается!
О, как!
И мы счастливо продаем квартиру.
В конце концов, какая разница для нового владельца, где и как ушла из жизни бабушка прежнего хозяина. Все равно он ремонт сделает и свою жизнь начнет.
Зато сделка закрыта.
Я быстро поняла, что трюк с изолентой работает. Все болтуны сами понимали, что говорят лишнего и охотно соглашались с моей угрозой «заклеить рот». И всегда, без единого исключения, вынутая из кармана синяя изолента заставляла их самостоятельно заткнуть фонтан собственного красноречия.
Гораздо позже в продаже появились всевозможные цветные изоленты. Но вот что странно: ни красная, ни черная этого эффекта не оказывают.
