Прошёл дождь. Последние капли падали с оголённых ветвей ивы в остывающую осеннюю реку. Некрасивая, измятая ветром желто-бурая трава по всему берегу отталкивала всякое желание расположиться для рыбалки. Но блаженные воспоминания о подрагивающем поплавке на водной глади преодолели весь неуют и сырость осеннего утра.
Рогнеда прислонила удилища к стволу ивы, сняла рюкзак и аккуратно достала из него складной стульчик, свёрнутый синтетический непромокаемый коврик, банку с червями и дождевик на тёплой подкладке.
Облачившись в дождевик, положив коврик на разложенный стульчик, она отошла к соседним кустам, чтобы вырезать две рогатки под удилища. Нож ей давно подарил вор-рецидивист Саша, которого она защищала в суде лет десять назад. В буйном хмелю он отрубил голову своему бывшему товарищу по зоне.
Рогнеда вспомнила, как его привезли в отделение милиции, куда её сразу вызвали для проведения первого допроса. В диких Сашиных глазах играл возбуждённый радостный огонь. Он был в состоянии какого-то странного экстаза, и весь, казалось, пах горячей человеческой кровью. Этот сладковатый запах преследовал её во время всего допроса, хотя на новоявленном убийце не было ни единой капли крови. Одежду с Саши успели снять для проведения экспертизы.
Её передёрнуло от слишком яркого воспоминания. Вырезав довольно ловко пару рогатин, она вернулась к выбранному для рыбалки месту. Привычно отладив глубину на леске, насадив червей, приладила удилища на рогатины и принялась наблюдать за поплавками.
Ветра не было. И, хотя небо угрожающе серело, новый дождь не начинался. Самое её любимое время – северная середина осени. В такие дни она предавалась созерцанию жизни, размышлениям о мире и собственной судьбе в нём. Это время, казалось, придавало ей каких-то тёплых внутренних сил, очищало от внутренней накипи и наполняло спокойной силой. Особенно на рыбалке.
Рыбачить она научилась от своего отца, историка и археолога, который был заядлым рыбаком и нередко брал её, маленькую девчонку, с собой, освобождая любимой жене время для собственных забот. И это непривычное имя Рогнеда дал ей тоже отец, долгое время изучавший историю варягов. Мама встретила это предложение с недоумением, но из любви и уважения подчинилась мужу. Потом все привыкли к этому имени, и сама Рогнеда, и её одноклассники. Никакие прозвища к ней не приклеивались. И это странное имя за всю жизнь ни разу не принесло ей ни одного неприятного момента.
Отец и мать погибли пять лет назад в автомобильной аварии, когда пьяный водитель КАМАЗа почти ничего не оставил от их автомобиля на ночной пустынной дороге. Он заснул за рулём и выехал на встречную полосу. Рогнеда не опознавала их в морге и не была на похоронах, которые устраивал старший брат отца Пётр.
После известия о гибели родителей она просто слегла без всяких симптомов и от непонятной слабости не могла поднять даже руки. В таком состоянии Рогнеда пролежала ровно неделю, потом встав, как будто ничего такого с ней не было, вернулась к обычным занятиям. О том, что не была на похоронах, никогда не жалела. Может быть, поэтому родителей, как умерших не воспринимала. Они всегда были в её сознании живыми, просто уехавшими куда-то далеко.
Не проходило дня, чтобы Рогнеда не беседовала с ними, вернее, чтобы не приносила каждый прожитый день перед их любящие родительские глаза. Они были для неё мерилом всего, её второй совестью и прощением не всегда благовидных поступков, мыслей и слов.
Она всю жизнь пыталась построить семейную жизнь по примеру своих родителей. Но за три неудачных замужества ей этого сделать так и не удалось. Потом только она поняла, что супружеская пара её родителей – огромная редкость на земле. И с каждым годом всё сильнее она осознавала, что вытащила счастливый билет – родиться дочерью в такой семье.
Юрфак университета она выбрала сама, убедив отца с матерью в том, что это её призвание и желание сердца. Хотя отец и поворчал немного, что не увидит свою дочь археологом, сделавшей множество открытий в мировой науке, но согласился и не перечил. Мать также одобрила желание дочери.
Факультет правоведения она окончила блестяще и по распределению попала стажером в Питерскую коллегию адвокатов. В те времена в адвокатуру было попасть сложно, но её способности и трудолюбие, а также её величество Судьба, всё устроили.
Поплавок дёрнулся и замер. И вместе с ним замерло сердце Рогнеды, отвлекая её от воспоминаний. Совершив ещё несколько робких движений, поплавок мощно ушёл под воду. Успев схватить удилище, она подумала: «Окунь. Крупный. Именно он так хватает, не особенно примериваясь.» Профессиональным жестом она подсекла рыбу и сразу над желтой, увядшей травой промелькнуло серебристое рыбное тело.
Отцепляя, как и предвиделось, крупного окуня, Рогнеда не сразу заметила, что второй поплавок также давно под водой. За час рыбалки она натаскала полный садок окуней, пару крупной плотвы и даже одного небольшого язя. Занимался день. Клёв пошёл вяло. Решив не жадничать, Рогнеда смотала удочки, переложила рыбу в мешок, и, упаковав рюкзак, направилась к машине, которую оставила за поворотом на шоссе.
Это место для рыбалки когда-то показал ей отец. Мало кто о нём знал, оно плохо просматривалось с дороги, небольшой холм и кусты ивы скрывали от посторонних глаз прекрасный подход к воде. Летом в жару Рогнеда нередко ездила сюда купаться, иногда и в перерыве между судебными заседаниями. От города до этого места было километров тридцать. Для её внедорожника это было – пара пустяков, тем более в такое время, когда город был более или менее свободен от пробок.
Внедорожник она купила сразу, без кредита за очень крупный гонорар за ведение дела, которое длилось почти год и окончилось полным и безоговорочным успехом, пройдя кассацию и надзор. Фирма её клиента была известной и крупной. Спор рассматривался в Арбитражном суде, где обжаловались результаты налоговой проверки. Сумма, подлежащая взысканию, была солидной и грозила фирме если не разорением, то очень трудными временами.
Это дело она вспоминала неоднократно. И не только потому, что владелец испытывал по отношению к ней нечто в виде лёгкой влюблённости, а потому, что по своей сложности оно было неоднозначным, цепляющим многие нормы права из разных отраслей. Рогнеда была профессионалом высокого уровня и дело своё очень любила. Поэтому, когда шла череда стандартных, достаточно простых дел, она скучала, томилась и, как истинный боец ждала своего, трудного, но такого интересного правового сражения.
