Он защитник на поле
И в жизни своей.
Если нужно спасет
И подруг, и друзей…
Луна в черном небе, миллиарды звезд вокруг, как свита …
Волшебство…
Сказка…
Я просто пронизана счастьем, особенно когда в его потемневших глазах читаю неприкрытое желание.
– Ты такая невероятная, – звучит хрипло, и наши губы снова находят друг друга, и поцелуй, как воронка, утягивает в бездну наслаждения.
Его руки стягивают лямки сарафана с плеч и находят грудь. Отзываюсь на это бомбическое прикосновение нечленораздельным мычанием.
– Двигайся сама.
Упираюсь коленками в сиденье и выполняю просьбу.
Тяжелое сбившееся дыхание, перекликающиеся стоны, его руки на моих бедрах, убыстряющие ритм, и я взрываюсь, распадаюсь на атомы и падаю на его плечо…
Парень догоняет, сделав всего несколько движений, и до боли вжимает меня в свои бедра.
Пару минут не двигаемся и молча приходим в себя.
– Хочешь прокатиться? – звучит неожиданно.
Хлопаю ресницами, не до конца осознав вопрос. Я все еще расплавленная субстанция, у которой отключена функция схватывания на лету.
– Не тормози, детка! На машине… На мне ты уже покаталась.
– Но у меня нет прав… – растерянно лепечу я и слышу его такой сексуально-будоражащий смех.
– Ночь уже. Да и откуда здесь гайцы?!
Сесть за руль – моя навязчивая идея.
Я прокомпостировала Артему все мозги, упрашивая дать мне прокатиться на его крутой тачке, когда получу права. Он все время ловко уходил от ответа, и вот так неожиданно прозвучало долгожданное «да», оглушив и обездвижив мое тело.
– Соглашайся, пока не передумал.
Киваю и растягиваю губы к ушам, осознавая, что я не ослышалась и через пару минут сяду за руль и дам газу этой шикарной малышке.
Машина – эта мечта из другой заоблачной жизни, которая у меня обязательно будет, и я просто не могу отказаться от предложенной возможности.
Открываю дверь, слезаю с парня и, поправив одежду, направляюсь за руль.
Плюхаюсь на сиденье и, вспоминая слова инструктора, регулирую кресло, поправляю под себя зеркала и пристегиваюсь.
Ухмыляется.
– Ты готовишься, словно собралась участвовать в гонке.
– Так положено, – бубню я, не обращая внимание на прозвучавший сарказм. – Ты тоже должен пристегнуться.
– Не учи ученого!
Не спорю. Не хочу оказаться на пассажирском сиденье и завожу мотор. Он так приятно ласкает слух. Наслаждаюсь этим звуком, как всегда наслаждаюсь процессом получения из негатива с помощью проявителя и закрепителя фотографии. Несмотря на существующие крутые цифровые камеры, я люблю взять потрепанный «Зенит» отца и сделать снимки по старинке. Меня увлекает таинство рождения фотографии.
– Лупи!
Трогаюсь и медленно направляю «Ауди» на дорогу. Она такая послушная и отзывчивая, что едва я касаюсь педали газа, мгновенно стартует.
Первую улицу осторожничаю, потом немного ускоряюсь.
– Молодец! – хвалит Артем. – Ты толковая девчонка. Во всем.
Улыбаюсь.
– Сейчас будет прямой участок. Можешь ускориться.
Киваю и даю газу.
Машина тут же прибавляет, и я, не сдерживая эмоций, воплю:
– Вау!
Смеемся, пока он резко не орет:
– Тормози!
Прекрасно слышу голос парня, но перед глазами вылетевший на перекресток автомобиль, и я впадаю в ступор.
– Тормози! – еще громче орет Артем, и я вроде давлю на педаль тормоза и одновременно выкручиваю руль влево, пытаясь уйти от столкновения.
Оглушающий жуткий звук скрежущегося металла и бьющегося стекла.
– Нет! – вырывается из меня, и я вскакиваю в постели.
Тело трясет, на лбу испарина, а я пялюсь в пустоту перед собой и пытаюсь успокоиться, осознав, что сейчас авария мне всего лишь приснилась. Да, снова этот детально прорисованный сон, будто фильм, снятый по мотивам моих воспоминаний и транслируемый мне не менее нескольких раз в месяц.
Вытираю краем пододеяльника лицо и вылезаю из кровати.
Меня все еще трясет и необходимо успокоительное, чтобы отпустило.
Подхожу к столу и вытаскиваю из ящика помятую пачку «Vogue».
Я редко курю в последнее время. Почти справилась с зависимостью, которую приобрела из-за настоящей аварии, перевернувшей мою жизнь на до и после, но сейчас мне необходима пара затяжек никотина.
Всовываю ноги в тапки, тело в длинную кофту и выхожу из комнаты.
Внизу на кухне горит свет. Я вижу полосу, рассеивающую темноту, и практически бесшумно спускаюсь по лестнице, чтобы не привлекать к себе внимание.
Подойдя к двери, слышу храп. Видимо, отчим опять загулял и уснул прямо за столом.
Как мне осточертело все! И дыра, в которой я живу, и мать, что терпит этого отвратительного мужчину.
Захожу на кухню. Так и есть. Недоеденная закуска на столе, недопитая бутылка и пьяная морда, уткнувшаяся в руки и издающая отвратительные звуки.
Выключаю свет и иду на улицу.
Холодный ветер бьет в лицо, и я начинаю дрожать сильнее. Ночью в марте еще прохладно, а я вырядилась по-летнему. Ничего, проветрю мозги.
Дрожащими руками прикуриваю сигарету и, закрывая глаза, затягиваю в себя дым, который поможет мне на время поставить блок и не думать о разрушающих меня мыслях. В моей жизни и так много всего разрушающего: люди, обязательства и еще с этим утяжелителем из прошлого я не вывезу подобную жизнь.
Перемещаюсь по спортивной базе, выискивая глазами поле, на котором будет проходить первая игра ежегодного турнира «Крымский подснежник». Я освещаю это мероприятие снимками. И пусть за работу мне заплатят гроши, втайне я преследую другие цели: ищу мажора, способного увезти подальше от родного города и проблем, в которых увязла.
Задача, прямо сказать, непростая, но вовсе не оттого, что я страшная или полная. С этим как раз мне повезло: и сиськи зачетные, и талия тонкая, и задница упругая. Все при мне. Умею я и улыбаться красиво, и в глазки нежно заглядывать, просто претенденты на меня, любимую, готовы только развлекаться во время сборов, а дальше нюни распускать: «Да ты чего! Да я с родаками живу». Мелкие, короче, недоросли, а я девочка с пробегом: двадцать один уже.
Подхожу к искомому полю, пристраиваюсь на пока свободных пластиковых сиденьях для болельщиков: свой излюбленный наблюдательный пост, и кручу головой по сторонам.
Игра еще не началась, но футболисты из обеих команд уже разогреваются на поле. Парни в зеленой форме, судя по скудным данным, что есть на сайте турнира, приехали из какой-то дыры, и интерес к ним мгновенно отпадает, а вот красные – из Питера. И это круто.
Срываюсь с места и иду в их сторону, чтобы присмотреться и выбрать свою жертву. Едва подхожу к кромке, собираю оценивающие взгляды и слышу вслед: «Задница у нее зачетная!»
Оборачиваюсь и, подмигивая, добавляю:
– И не только!
Парни зависают от моей реакции. Я вообще многих ввожу в ступор просто потому, что часто говорю в лоб то, что думаю, а люди не любят слышать правду.
