Старуха смахнула несуществующую пылинку с полки, на которой красовались аккуратно расставленные старинные игрушки – куклы с фарфоровыми личиками, тряпичные выцветшие клоуны, лошадки на колесиках, бравый трубочист, потрепанная обезьянка на велосипеде…
– Хлам… – проворчала она. И усмехнулась, коснувшись пальцами плюшевого медвежонка, которым играли дети в начале прошлого века. Взяла косолапого в руки, опустилась в кресло. Потом поднялась, открыла один из ящиков комода, выудила из-под пачки квитанций несколько фотографий, но, чуть помедлив, не глядя вернула их на прежнее место.
– Тьфу ты! Совсем расклеилась. Погода, видно, меняется…
Неодобрительно взглянув в окно, за которым сквозь кружево начавшей желтеть листвы виднелось серое небо с грозно нависающими тучами, она снова взялась за тряпку и полироль.
Деревья за окном пестрели зеленым с редкими вкраплениями желтого, но этим утром выглядели тускло. Небо было отчаянно серым. Свинцовые тучи повисли, как нарисованные. Ни туда – ни сюда. Противно. К тому же довольно холодно. И это – только третье сентября. А потом целая вечность – дожди и холод, снег и слякоть, когда деревья превратятся в чудищ из мертвого леса.
Ужасно. Впрочем, северный циклон, краски за окном и сезоны скорее всего не причем. Главное – климат в душе. Здесь собака зарыта.
Обыкновенное утро. Не начало, не кульминация, не развязка.
Все как всегда. Скука.
Вера оторвала хмурый взгляд от окна и проследовала в ванную. Из большого круглого зеркала на нее уставилась очень мрачная, точно обиженная, физиономия: нахмуренные темные брови, сощуренные серые с зеленью глаза, опущенные уголки бледного рта. И над всем этим копна пепельных, нечесаных волос.
– Красавица, – процедила она сквозь зубы и, открыв кран, сделала воду теплой, потом – почти горячей. Сбросив великоватый на ее фигуру махровый халат нежнейшего розового цвета, как в бой, шагнула под душ.
А что, собственно, произошло? Вот. Вспомнила. Смех и только. Сон приснился дурной. Это была паутина, которая скорее привиделась, нежели приснилась. Паутина как кокон оплетала ее постель, а нити, из которых она была соткана, напоминали корабельные канаты. Вера, не дыша, с ужасом ожидала появления гигантского паука, но его нигде не было. Одна лишь страшная угроза, к которой даже нельзя прикоснуться. Именно это ощущение неизвестно откуда грозящей опасности и не хотело покидать ее наяву…
Она вышла из ванной согретая и немного примирившаяся с серым днем за окнами. Теперь – кофе, просушиться, причесаться, немного разукраситься и – вперед.
Сегодня нельзя сидеть дома.
Раздался резкий телефонный звонок. Надо прикрутить этого горлопана. Телефон всегда вызывал у нее раздражение. Особенно по утрам.
– Доброе утро! Ты уже проснулась, или я разбудил?
Ну конечно, Игорь. Как всегда бодрый и в отличном настроении. Уже успел, небось, пробежаться по набережной.
– Утро, как утро, – мрачно рявкнула она.
– Ты снова не в духе, – огорчился голос на другом конце провода, – почему? Ты в отпуске, помнишь? Что может быть лучше? Отдыхай и наслаждайся!
Прямо-таки щенячья простота. Не за что даже зацепиться, чтобы душу отвести.
– Знаешь ведь, что по утрам я ведьма, – неохотно признала она.
– Ты ведьма всегда, – отозвался Игорь. В голосе его прозвенело неприличное восхищение. – Я, собственно, хотел пригласить на завтрак. Отметим третье сентября, пойдет?
Вера поморщилась, но постаралась, чтобы ответ прозвучал дружелюбно:
– Простенько, но сойдет. Я бы хотела в какой-нибудь кабак. Не кафе, не ресторан, ни всякое там суши, понял?
– Все, что пожелаешь, – радостно откликнулся Игорь.
Ах ты, Господи!
Да, они встречались, это правда. Все потому, что нужно жить разумно. Так, как живут другие и как советуют друзья. Беда же в том, что, когда она начинает жить разумно – внутри закипает бешенство. У нее нет сформулированных аргументов против. Только почва уходит из-под ног.
Вот ведь как разумно было бы в отпуск отправиться туда, где море, пальмы, солнце палит. Вера так и хотела сделать. Не получилось. Получая зарплату, она тут же отправлялась по магазинам, покупая всякие мелочи, без которых любой смог бы обойтись, а она – ни в какую. Да ладно. Она давно смирилась с тем, что разумная экономия – это не про нее. Так уж получалось, что последние дни перед зарплатой даже приходилось напрягаться. Не совсем, конечно. Ведь у нее есть Игорь. Завидный, прямо скажем, жених. Состоятельный, упертый, «слепой» на все ее выходки. Словом, мечта Полевой Мыши, но кошмар для Дюймовочки.
Она лениво закончила свой туалет. Теперь в зеркале отразилось вполне себе симпатичное лицо. Синева под глазами почти скрыта тональным кремом, под тяжелыми, черными ресницами мерцают чуть-чуть раскосые глаза. Персиковые румяна легко оттеняют скулы, такая же помада… Улыбнулась своему отражению.
Нет, не то. Это просто злой оскал какой-то.
Еще раз: посердечней, теплее. Плиззззз!
Черт, да улыбнись ты, кикимора!
Нет, сегодня что-то не срастается. Ладно.
Надела эластичное, облегающее стройную фигуру короткое платье с теплым цветочным принтом и прямым вырезом, купленное в бутике. Ну да, на распродаже. Пятнадцать тысяч – это со скидкой в семьдесят процентов! Все-таки не всегда она покупает только никчемные мелочи. Платье игриво сползало то с одного плеча, то с другого. Вере это нравилось.
Она небрежно распустила по плечам пепел волос и надела туфли без каблуков. Еще раз взглянув на окно, вздохнула, взяла новый бархатный кардиган, и, наконец, вышла из квартиры.
Игорь ждал уже минут пятнадцать. Терпеливо стоял возле черного, сверкающего модным никелем джипа, не сводя глаз с арки, ведущей во двор дома. Коротко стриженые каштановые волосы, голубые глаза, лицо с правильными, хотя и простоватыми чертами. Одет так же: правильно и просто. Преуспевающий бизнесмен. По убеждению Веры, он немного слишком гордился, что торгует не водкой и сигаретами, а компьютерами и прочей техникой. «Скажите, пожалуйста, – несколько магазинов в крупных торговых центрах, да еще в интернете». Он рассказывал, что одним из первых открыл интернет-магазин. Во всяком случае, сам до этого дошел, а «не срисовал». В общем, Игорь «отрывался», он был в порядке, и, главное, стремился выше.
До встречи с Верой он считал себя вполне успешным человеком и никогда не испытывал неуверенности. Напротив. В какой-то момент, правда, появилось странное чувство неудовлетворенности. Хандра какая-то. Родители и друзья сразу рассудили, что ему пора обзавестись семьей. Тут он сделал открытие: в душе царила пустота.
Он не знал женщины, которая могла бы ее заполнить. Осмотрелся. И неожиданно потерял интерес к роскошным блондинкам, точеным брюнеткам, рыжим красоткам – длинноногим и уступчивым, вездесущим и неутомимым, которые прежде отлично помогали скрасить досуг. Внутри возник неясный образ. А потом… Правду говорят, нужно быть осторожнее с желаниями.
