Я никогда не была примерной девочкой. Длинные косы носила до того, как отец свалил к какой-то девице с ребенком и забыл о моем существовании. Это было и до того, как пьяная мамаша выпала с балкона четырнадцатого этажа. До того, как я попала в детский дом, и до того, как моя жизнь пошла под откос.
Многие думают, что одна общая беда может сплотить людей. Да, может. Людей, да. А вот детдомовских детей – нет. Они кажутся белыми и пушистыми только в дни, когда на них приходят посмотреть вероятные родители. В другое время они агрессивные, невоспитанные, порой мерзкие и отвратительные… грустно, но я стала одной из них.
Чтобы не стать игрушкой для битья, пришлось подстраиваться под самых крутых. Такими были Юрка и Яшка – братья-близнецы, которых в детдом отдала соседка. Она хотела, чтобы детей забрали от матери-алкашки, которая каждый день водила домой новых мужчин. Вот только мальчишки не жаловались на свою жизнь с матерью. В детском доме они говорили всем и были уверены, что мать их заберет, но она не торопилась. Поэтому с каждым днем их агрессия росла. Они были зачинщиками всех драк и скандалов. Первое время я боялась даже смотреть в их сторону, но после первого моего избиения я поняла, что здесь, как на войне – либо ты, либо тебя. Я несколько раз пыталась договориться с ними, но парни не шли на контакт, и тогда я приняла самое «неправильное правильное» решение. Я дала им то, чего хотят все созревшие парни – свое тело. Конечно же, за такую плату они согласились дать мне полную защиту. С тех пор они раз в неделю пользовались мной, учились, как они говорили. Это было омерзительно, стыдно, противно и больно, но только в первые разы. Потом было уже все равно, я терпела. Закрывала глаза, представляла, что ничего этого и не было и просто жила дальше.
О многих заболеваниях по женской части я узнала уже после того, как выпустилась из детдома. Я долго лечилась. Может быть год или два. Болезни вылечила, но самым больным диагнозом стало бесплодие. Я никогда не смогу забеременеть. У меня не будет семьи. Нет, я никогда не думала о семье и детях всерьез, но в тот момент меня будто бы ударило по голове. Я впервые в жизни сорвалась. Снова плохая компания и алкоголь. Я хотела добить себя, но Юрка с Яшкой меня вытащили. Несмотря на общее прошлое, они считали меня своей сестрой. Да, это странно и может быть мерзко, но мы были семьей.
Буквально каждый вечер наша небольшая компания собиралась в парке на лавке. Мы пили, громко смеялись, ругались матом, иногда у Яшки с Юркой завязывались драки, которые я пыталась урегулировать. Если парни выпили не слишком много – они успокаивались, если много, то прилетало и мне. Странно, но девушка Яшки – Настя была вроде бы и в нашей компании, но часто оставалась дома. Почему, я не знаю. Может быть стеснялась нас, а может быть просто отдыхала от шума. Я бы тоже может быть могла отдохнуть от всех, но оставаясь наедине с собой, меня преследовали воспоминания о детском доме, и что еще хуже о моей прошлой семье.
– Аленка, глянь туда, – Яшка указал на мужчину, шедшего в нашу сторону, но ещё в самом начале парка. – Может потрясем его? Глядишь, раскошелится, хотя бы на литр пива.
Мужчина выглядел, даже издалека, слишком солидным. Вернее, просто ухоженным. Не таким, какими были парни из моего окружения, а совсем другим. Он торопился, шел быстрым шагом, говорил с кем-то по телефону и курил на ходу. Светловолосый в кожаной куртке, джинсах и блестящих лаковых туфлях. Он шел уверенной твердой походкой, продолжая курить и говорить.
– Да, у такого, по-любому, деньжата есть, и немало. – Юрка допил последние капли из бутылки и поставил ее на землю, рядом с собой, потирая ладони. – Ну что, по старой схеме?
– Не, он нас, итак, уже видит. Есть идея, пошли.
Мы встали и быстрым шагом пошли к машине Яшки. Я заранее уже понимала, что он задумал. Это было не в первый раз. Да и все его идеи были одинаковыми. Я завлекала, просила помощи, а потом они с Юркой делали свое дело, отбирали деньги и все.
Они сразу же открыли капот и пару минут ковырялись в двигателе, громко ругались, мазали руки маслом, делая вид, что уже несколько часов ковыряются в своей колымаге. Потом Яшка сел за руль и попытался завести машину. Не получилось. Так и было задумано. Они, как всегда, отсоединили какие-то проводки, поэтому машина и не заводилась.
– Нужно подтолкнуть! Ален, найди «кого-нибудь», кто сможет нам помочь. – Юрка усмехнулся и кивнул в сторону парка.
– Да сдался он вам? – Не то чтобы я не хотела получить деньги и выпить, но с такими, как тот мужчина лучше не связываться.
– Ты заднюю дала что-ли? – Юрка подошел ко мне и схватил за подбородок. – Знаешь, что делают с такими, как ты?
– Юр, Юр, Юр… – Яшка хотел заступиться, но его брат был уже хорошенько выпивший и одно неосторожное слово, могло испортить всю ситуацию.
– Яш, объясни ему, что тот мужик в ментовку заявит и нас загребут! – Крикнула я, откинув руку Юрки и высвободив подбородок.
– Не загребут. Давай, пока тот не свалил.
Яшка всегда принимал правильные решения. Он был старше нас с Юркой, пусть с братом у них и была разница минут в пять, но он все равно считался старшим. А я была младше их на год. Вообще, даже странно, что мы нашли друг друга после детдома. Но значит это судьба. Возможно, это даже некий знак того, что они должны будут присматривать за мной всю оставшуюся жизнь. Забавно, ведь никто из нас троих даже подумать не мог, что наш «уговор» продлится столько лет. Да никто уже и не припоминал то, что было в детском доме. Жизнь одна – и не стоит растрачивать ее на болезненные воспоминания.
Как бы я не хотела, мне все равно пришлось идти. Поправив короткие волосы, я расстегнула куртку и пошла в парк. Тот мужчина стоял около нашей лавки, видно, брезгуя присесть и снова курил, а может быть докуривал прошлую сигарету, поглядывая на наручные часы. Мне становилось дико некомфортно от мысли, что я подставлю его. Раньше такого никогда не было. Меня не мучила совесть, когда мы отбирали копейки у какой-нибудь пенсионерки или у мелкого школьника, которому родители давали карманные деньги на обеды. Сейчас же, мне было стыдно даже подойти ближе. Возможно, этот внутренний порыв был чем-то похожим на отголоски совести. Но я совсем не совестливый человек. Я не могла расстроить своих друзей, подвести их значило – подвести себя.
– Угостишь? – Спросила я, подойдя к нему и кивнула на сигарету.
От него приятно пахло одеколоном и дымом, а я боялась, что от меня воняло перегаром. Его взгляд скользнул по моему лицу, затем по всему телу, отчего я сконфуженно переступила с ноги на ногу. Глупо, наверное, выглядело со стороны, но я делала это не в первый раз, так почему же тогда меня терзало это отвратительное чувство? Хотелось развернуться и уйти, пока он ничего еще не ответил, но он выдохнул дым, провел по светлым волосам свободной рукой и покачал головой.
