1. 1
"Жизнь - это не проблема, которую нужно решить, а реальность, которую нужно испытать". - Сорен Кьеркегор
—Дочка! Жива! Слава Всесветлой! Очнулась! — услышала я приглушённый голос сквозь пелену сознания, приоткрыв глаза, которые, как на грех, не открывались, словно кто-то запорошил их песком.
Даже ответить на взволнованный голос чужого человека внятно не получилось,— раздался только хрип.
Моё сознание плавало, вычленяя слова, но придать мышлению чёткую последовательность не удавалось.
Кто-то поднёс к губам воду, напоив меня живительной влагой, после чего погрузилась в сон, подаривший покой и отдых.
Второй раз моё пробуждение было более — менее осознанным, потому что взгляд выхватил из окружающего пространства белый потолок.
«Неужели я в больнице?» — промелькнула первая мысль, а за ней пронеслись вопросы: «Тогда, что со мной произошло? Почему я здесь? Как долго валяюсь? Где нахожусь? Как сюда попала?»
С трудом повернув голову, которую охватила боль, словно обруч, подумала, что это помещение не подходит для привычной палаты городской больницы.
Яркий свет проникал сквозь маленькие окна и полностью не справлялся с освещением, и если бы не стены, выложенные из грубого камня и выкрашенные в белый цвет, в помещении было бы темно.
В несколько рядов стояли кровати, на которых находились люди, и на первый взгляд это были больные, потому что на морг помещение не подходило по одной причине — я живая, да и лица у людей хоть и бледные, но не накрытые с головой.
Фууух, слава Богу! А я уж подумала, что всё, кранты. Очутилась на передаточном пункте: как раз промеж прозекторского стола и мягкой травкой.
Заметила людей, тихо снующих между кроватями и помогающих больным. Значит, это санитары или медики, и этот факт принёс успокоение в моё сердце: в больнице не дадут умереть, по крайней мере, попытаются помочь.
Очень хотелось пить, и я попросила. Звук получился тихим и хриплым, что не надеялась быть услышанной:
—Пить.
И была удивлена, когда один человек повернулся ко мне и подошёл. Он взял со стола кружку и поднес к губам, аккуратно приподняв голову.
С жадностью выпила всё до дна, немного расплескав по подбородку желанную влагу, и расслабилась в его руках. Осторожно положив мою голову на подушку, он улыбнулся.
—С возвращением! — прозвучало приглушённо от него.
—Где я? — голос уже звучал без хрипов, но едва слышно.
—В госпитале. Отец скоро подойдёт. А ты пока поспи, — и он отошёл к другим таким же немощным, как и моё беспомощное тельце.
Вялые мысли текли в голове, но неожиданно акцентировались на слове: Отец! Какой отец? У меня его в помине никогда не было, потому что мы с мамой всегда жили одни. Всю жизнь горбатилась, чтобы меня поднять.
Она молчала по поводу отца, а я больше не спрашивала после её реакции на мучившийся вопрос: грозный взгляд, и у меня отпало желание в дальнейшем что-то прояснять по поводу второго родителя.
Ещё раз пробежалась глазами по помещению и поняла, что это место мне не знакомо. Госпиталь? А где он находится?
Дальше ничего не успела: ни додумать, ни хорошенько рассмотреть, — я банально уснула, а запоздалая мысль подбросила версию, что водичка была со снотворным.
Проснувшись, прежде всего, почувствовала шершавую ладонь на своей руке. Мужская рука легонько держала мои пальчики, а вторая накрыла её.
Мой взгляд скользнул по ним и, поднявшись выше, остановился на мужчине, удерживающем мою ручонку. Он почувствовал моё пробуждение и поднял голову, до этого опущенную на грудь, и обеспокоенно посмотрел.
Его серые глаза смотрели мягко, и волна заботы достигла меня, словно она излучалась от его зрачков. Его усталое, измождённое лицо, отражавшее тревогу, разгладилось, и лёгкая улыбка тронула губы.
—Проснулась! Я только вернулся, и такая радость! Милая, как ты себя чувствуешь?
—Хорошо, — прозвучал тихий голос. Вглядываясь в лицо незнакомца, пыталась вспомнить этого человека, но никаких воспоминаний не осталось от той девушки, в теле которой поселилась моя душа.
То, что я залетела каким-то невероятным образом в чужое тело, прижилось в моём сознании. Вот знаю, что такой факт произошёл, а откуда — неведомо.
Само событие перемены мест не вызывало у меня отчуждение или паники. Нет, словно укоренилось у меня в голове, что это правильно и неотвратимо. «Получите и распишитесь», как говорится.
И по полученной информации выходило, что этот суровый на вид мужчина — мой отец.
И как теперь поступить? Сказать, что его дочь не выжила, а её тело заняла чужая тётка?…
А что вообще произошло со мной? Почему я в лазарете?
—Ты не помнишь ничего? — спросил мужчина. Ой, по-моему, свои мысли невзначай произнесла вслух. Самое главное, чтобы были озвучены последние вопросы.
—Нет, — покачала головой, глубоко вздохнула и стала ждать ответа.
Вроде пронесло! Надо быть осторожной со своими мыслями, а то не замечала за собой особенности размышлять вслух.
Но раз так получилось с моим спонтанным всплеском мыслительных размышлений, то послушаем хотя бы часть о реальности, которая окружает меня.
—Твари пустоши напали на нашу деревню. И одна из них сильно поранила тебя. Чуть не убила, но у тебя вдруг проснулась магия. Хм… Ты её хорошо поджарила! Но раны от когтей и выброс магии уложил тебя на целую неделю. Целители не давали никаких прогнозов на твоё выздоровление, но ты у меня молодец! Выкарабкалась! — и он потрепал мою руку, которая находилась в плену его ладоней.
Из его глаз выскользнула непрошеная слезинка, которую он незаметно убрал рукой.
«Мужчины не плачут — мужчины огорчаются и не показывают своих слёз»— промелькнуло в голове.
—Прости, па..па, — заикнулась на слове. — Просто ничего не помню, — но продолжила внимательно рассматривать его, пытаясь уловить эмоции на своё ложное заявление. Не могла я сейчас так сразу довериться незнакомому человеку.
—Ничего! Мне говорили, что это может произойти. Слишком магия проснулась поздно. Тебе уже тринадцать лет. В таком возрасте всё может плачевно закончиться. Но ты вся в меня! Мы Кроены — крепкий род! Так что, Мелисса, у нас всё будет хорошо. Теперь я тебя не оставлю одну. Мы и так с тобой остались одни, — продолжил он, а у меня в мыслях вертелись одни нелицеприятные слова.
Надо же мне было поселиться в теле девочки. Мне! — тридцатилетней женщины двадцать первого века и в чужом мире. Проходить пубертатный период вновь и зависеть от любящего отца!
Слова, конечно, были мною витиевато выстроенные в мыслях, но в полном молчании с моей стороны.
Глубоко дышим и успокаиваемся: поздно кулаками после драки махать — что сделано, то сделано, назад ходу нет, только вперёд в светлое будущее.
2. 2
Из его рассказа узнала, что мама Эрис, сестра Ария и брат Терек погибли от лап чудовищ Пустоши, которые приходят из Гиблого места, как к себе домой. Убивают, разоряют всё вокруг и уходят. Правда, с ними борются, но не всегда успевают помочь.
