Анже́лика
Кир говорил, что в неудачах иногда больше силы. А я считаю, что у каждого человека есть свой предел – то, что мы можем преодолеть, не умерев и не сойдя с ума.
Раны – физические или незримые – всегда оставляют следы. Однако не с каждой раной можно справиться. Не каждое испытание вынести. Человеку по силам многое, но не всё. В одном Марк был прав: люди – достаточно хрупкие создания, которые часто ломаются…
Но этот мир не ошибка. Он такой, какой есть. И люди тоже не ошибка природы. Мы здесь, на этой планете. Значит, в нашем существовании есть смысл. Пусть никто его пока не нашёл, но раз мы рождаемся, значит, у нас есть полное право жить и строить своё счастье.
Чувства – не слабость. Я наконец-то поняла это. Если не игнорировать разум, то в любой ситуации их можно превратить в силу и использовать себе на пользу, не потеряв над ними контроль.
В этом мире всё относительно, и любовь – это не только про радость. Любовь может причинять жуткую боль. Любовь может разрушать. Но также она может стать источником силы. Когда мы любим, мы так уязвимы. Парадокс в том, что одновременно мы становимся сильнее. Ради любимых мы можем горы свернуть. Хотим для них самого лучшего и готовы оберегать от любой опасности. Но защищать – это сложно. А иногда и вовсе невозможно. Порой можно лишиться намного… намного больше того, что хотелось защитить. Я не смогла защитить Лейлу – и потеряла всю семью. Урок был болезненным, но я сделала выводы.
Это не значит, что впредь я не буду допускать ошибок. Буду. Как и любой человек. Люди не идеальны. Никто из нас не святой. Мы не обладаем супергеройскими способностями. И мы не всегда поступаем правильно в глазах окружающих, ведь сколько людей – столько и мнений. Что хорошо для одного, может являться абсолютным злом для другого. Человек всегда выбирает для себя наилучший вариант из возможных.
Но что выбрать мне? Как быть?
– Ян… Алекс… – проскулила я, обхватив себя за плечи. – Что мне делать?
Я всё ещё сидела между ними и раскачивалась вперёд и назад. Прошло не более минуты, но она показалась мне вечностью, ведь для парней счёт шёл на секунды.
– В какую сторону пойти? Машины поблизости нет. Но он же как-то привёз нас сюда. Значит, потом отогнал её и оставил где-то. Возможно, около дороги. Но все следы замело. Мы в грёбаном поле. Я не знаю, в какую сторону идти. Чёрт… я такая бесполезная. Просто сижу и смотрю, как вы умираете.
Я судорожно втянула воздух, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Обвиняя себя, ничего не изменишь, так говорил и Кир, и Алекс, и многие, кого я знала. Какой же глупой я была! Никогда я не была одна. Вокруг меня всегда находились те, кто любил и поддерживал. Но я сама их отталкивала, обозлившись на весь мир, потому что какие-то козлы постоянно издевались надо мной. Но не все люди плохие. У меня всегда были друзья и любимые, а я не акцентировала на этом внимание, воспринимала как должное, зато отморозков замечала всегда. Какая же я…
Сцепив зубы, я мотнула головой, отгоняя эти ненужные мысли. Сейчас не было времени на слёзы, сожаления или самобичевание.
Я должна вытащить нас отсюда. Я обязана справиться. Мои парни не погибнут, я не позволю этому случиться.
Я поднялась на ноги и сжала кулаки. Подошла к телу Марка и стянула с него толстовку и кроссовки. В майке и на каблуках у меня не было бы никаких шансов уйти далеко. Быстро напялив толстовку и переобувшись, я оглянулась на парней.
– Я постараюсь… Нет. Я приведу помощь. Скоро вернусь, обещаю.
Я бегом бросилась на улицу. Тошнило и штормило, ноги увязали в сугробах, ветер задувал снег под толстовку, но я упрямо шла вперёд, освещая себе дорогу фонариком и надеясь, что он не сдохнет.
Не так уж далеко я и продвинулась, когда, обогнув очередное попавшееся на пути дерево, чуть не врезалась в высокую фигуру. От шока я резко отпрянула назад и едва не рухнула на задницу, но всё же удержала равновесие. Мужчина шагнул мне навстречу, и я посветила на него фонариком.
Сначала мне показалось, что его волосы все в снегу, но через секунду до меня дошло, что они совершенно белые. Да и причёска была довольно странной для представителя мужского пола. Словно специально растрёпанные пряди выглядели нарочито небрежно, а косая длинная чёлка лезла ему в глаза.
Он направил дуло пистолета мне в лицо и холодно поинтересовался:
– Анже́лика Ласман? Это ты?
– Да, – выдохнула я, гадая, друг он нам или враг.
Мужчина был абсолютно не знакомым мне. Внешность у него была весьма специфическая, такую трудно забыть. Но он знал моё имя, поэтому, вполне вероятно, что и Яна с Алексом тоже знал.
– Ну и куда ты так торопишься?
– За помощью. Алекс и Ян сильно ранены. Они… умирают, – ответила я, чувствуя, что меня всю трясёт. И явно не только от холода. – Ты… кто ты? Ты поможешь нам?
Вместо ответа мужчина в два шага оказался рядом, схватил меня, припечатал спиной к себе, приставил пистолет к виску и прошипел:
– Если выяснится, что ты соврала мне, девочка Призраков, то мозги твои останутся здесь. Шагай. И не вздумай предупредить их.
– Да что за бред?! – взорвалась я. – Я не вру, они…
– Молчи и шагай, – жёстко перебил он меня, всё ещё держа как заложницу.
Я больше не сомневалась, что этот мужчина наш враг. Дёрнулась, отвлекая его, а затем зарядила ему пяткой по колену.
Сзади раздалось приглушённое ругательство, хватка ослабла, и мужчина убрал пистолет. Я хотела двинуть головой ему в кадык, но даже моргнуть не успела, как он развернул меня. На запястьях сомкнулись наручники, а фонарик оказался в его руках.
– Ласман, а ты буйная. Знаешь, чем грозит нападение на должностное лицо при исполнении?
Он усмехнулся и раскрыл перед моим носом удостоверение, посветив на него.
Ноа…
Я уже слышала это имя. Однако этот федерал совершенно не внушал доверия. Мало того, что выглядел как заблудшая рок-звезда, так ещё и его методы напоминали скорее бандитские, чем правоохранительные. Может, корочка вообще поддельная и передо мной вовсе не Ноа? При таком скудном освещении, да ещё и в снежный буран невозможно было всё досконально разглядеть, чтобы определить подлинность документа.
– Нарушение, – выпалила я в лицо мужчине. – Ты должен был сразу его показать, а не пистолетом размахивать. Откуда мне знать, кто ты? Между прочим, ты первый на меня набросился. Так что ничего мне не грозит.
– А где свидетели, что я не представился сразу? Моё слово против твоего, Ласман. Ну и кому из нас поверят?
– Неважно, кому поверят, – отрезала я. – Людям нужна помощь. Если ты представитель закона, то хватит со мной препираться и выполняй уже свою работу.
– Это ты растрачиваешь время на пустые разговоры. Шагай и помалкивай.
