Меня зовут Света, и я никогда не видела своего отца. Мать растила меня одна – ей катастрофически не везло с мужчинами: попадались одни лодыри, альфонсы да алкаши. Она, конечно же, хотела, чтобы в доме был мужик, но каждый раз не решалась мириться с нищетой и унижением.
Детей со своего дома не гнала, но жизнь наша проходила в постоянных истериках да побоях. Так родительница компенсировала свою «ущербность».
Особенно же доставалось от нее моему брату, и он ушел из дому сразу же после окончания школы. Испарился. Ни письма, ни весточки – я даже не знала, где его можно было бы отыскать в случай чего. Матери же было пофиг – а всю свою стервозность она перенесла на меня, свою дочь.
– Да что б ты издохла, чучело!!! – кричала мать, стоя над моей постелью утром. Так она меня будила.
И я, как побитая собачонка, сразу же сворачивалась в калачик, покрепче прижимая к себе любимого котенка. Потому что знала: мама может побить; котенок же, жалобно мяукая, будет отброшен куда подальше.
Наверное, именно из-за стрессов я плохо росла и долго оставалась слишком изящной – худенькой и пугливой девочкой – «дюймовочкой». Поэтому и в школу тоже пошла с запозданием.
***
И вот прошло несколько лет, и я уже мечтала о том недалеком времени, когда смогу наконец-то стать свободной: поступлю в ПТУ, или просто уйду из дому (прихватив с собою Эмми).
Год после школы я просто болталась без дела – в основном сидела в своей комнате и читала книжки, изредка выходила в магазин. Мать же по этому поводу бесновалась ужасно.
– Света, ты уже давно совершеннолетняя! – орала она, упрекая меня в том, что я вишу у нее на шее. – Пора бы идти работать! Я в твои годы! – и бла-бла-бла.
И когда мне исполнилось девятнадцать, у меня уже был разработан план побега…
Как вдруг моя жизнь круто изменилась: мать заимела нового мужчину, мужа. Да не какого-нибудь, а самого настоящего богача.
Поначалу совместной жизни мне даже показалось, что наши отношения с матерью могут быть нормальными. Мама перестала на мне срываться – драться и кричать. Мы переехали со своей коммуналки в огромный загородный дом. Новый муж подарил жене красивую машину; мать сдала на права, села за руль. А потом она начала посещать салоны красоты и спортзал.
Для меня же отвели в огромном доме свою личную комнату, где я смогла наконец-то уединиться, спокойно почитать книжку или полистать журналы, порисовать и, главное, хорошенько отоспаться. Свой огромный гардероб я наполнила красивыми и удобными вещами, по стенам развесила рисунки, а на подоконнике поставила цветы.
Кошка Эмми теперь свободно гуляла во дворе. И в доме для нее тоже был организован уголок – мягкий домик, стоящий в гостиной, когтеточилка с удобным сидением, лоток, мисочки на кухне и мягкое гнездышко. Но она все равно так и норовила забраться на ночь в кровать ко мне, своей хозяйке. И мне это нравилось.
– Да, ты у меня простушка, – говорила я Эмми, ласково прижимая к себе любимицу, – но совсем скоро я найду тебе крутого жениха! Вот посмотри, какой красавец, – и я показывала кошке картинку на мониторе, там, изящно изогнув спину, стоял пепельно-рыжий кот-ориентал, с длинной симпатичной мордой и огромными умными глазами. – Нравиться?
– Мурррр… – урчала кошка.
– А вот мне с этим делом будет немного сложней, – вздыхала я, уставившись на фото парня, с которым совершенно не была знакома, но его позы отчего-то вызывали в моем теле сладкую дрожь.
Я была взрослой девушкой, и мое расцветшее тело все чаще напоминало о потребности в совсем небезвинных ласках. Часто по ночам меня одолевало безудержное желание близости с мужчиной, образ которого смутно вырисовывался в моем сознании.
Но я не знала, как скоро смогу его встретить. Поэтому втайне от матери, запирая комнату на ключ, иногда забавлялась тем, что ласкала себя сама.
***
И тут произошло событие, в корне изменившее ситуацию: мать забеременела. Ей было сорок два года, и она в принципе не надеялась заиметь еще одного ребенка. Но ее муж Иосиф приложил к этому все усилия – и вот оно, случилось!
Отчим был рад безмерно. На мать же ее беременность повлияла негативно: она снова стала злой, раздражительной и подозрительной до такой степени, что как-то приревновала мужа ко мне, своей дочери!
Как-то утром, посетив прежде туалет, потом позанимавшись «самоистязанием», я повязала волосы лентой и беззаботно спустилась на кухню в своей любимой черненькой пижаме – шелковых трусиках и маечке на тоненьких бретельках. Эмми увязалась за мною следом. Иосиф в это время сидел за столом и пил кофе, а пожилая толстая кухарка готовила ему на плите омлет.
– Садись ко мне, красавица, – подозвал меня отчим.
А когда я, мило улыбнувшись, приблизилась к нему, он, словно шутя, хлопнул меня по попке.
В это же время на кухню вышла мать.
– Ах ты мерзавка!!! – закричала она, стоя на верхней ступеньке лестницы. А потом, держась за поручни, начала быстро спускаться вниз.
Я же привычно вогнула голову в плечи и хотела прошмыгнуть мимо матери, чтобы укрыться в своей комнате. Но цепкие пальцы с длинными ногтями уже ухватили меня за руку и больно сжали выше локтя.
– Иосиф?! – глядя в упор на мужа, орала мать. – Это что ж, эта дрянь только что с тобой заигрывала?! Да она же потаскуха! Зараза! Змея!
– Успокойся, Марина, тут ничего такого…– виновато глядя на чашку с кофе, промямлил отчим. Он был лысым и колченогим евреем-толстячком и, несмотря на свое богатство, совершенно не умел ладить с женщинами. Поэтому и оставался холостым все это время. До тех пор, пока не повстречал в баре мою мать, официантку Марину, которая умело воспользовалась ситуацией: когда он был очень пьяным, красиво затянула его в постель. Иосиф тогда от радости женился. И вот теперь…
– Да я ни в чем тебя и не виню! Это все она!!! – орала мать.
– Да … просто… – я попробовала вырваться, но пальцы матери еще больнее сдавили меня за руку.
– Ничего не просто! Пошли со мной!
А дальше все было как в страшном сне. Отчим остался сидеть за столом. Кухарка делала вид, что ничего особенного не происходит. Все еще голодная Эмми начала жалобно мяукать. Мать же потащила меня, раздетую, за собой.
Резко открыв входную дверь, она на минуту замешкалась – на улице шел дождь – но потом ее решительность возросла многократно, и она с силой толкнула меня вперед.
Упав коленями на каменные сходы, я застонала от боли.
– Пошла вон из моего дома, змееныш! – орала мать.
Резкий порыв ветра разметал полы ее халата – и показался беременный живот.
– Но что я такого?.. Я просто вышла на кухню… А он… – испуганно шептала я.
– А! Так вот оно что?!! – мать, сделав шаг вперед, оглянулась на дверь. – Ты слышишь, Иосиф? Эта мерзавка говорит, что ты хотел ее соблазнить?!
