1. Пролог
- Хей, Полли! Тебе помочь?
Голос Мастера доносится сквозь гул в ушах. Перед глазами красная пелена, и малейшее движение отзывается болью во всем теле.
Просить о помощи стыдно, но и от предложения отказываться глупо. Особенно, когда невозможно пошевелиться после порки. Последняя позорная сцена. Последний взнос, и долг будет покрыт. Это должно радовать, однако внутри – пустота.
- Д-да, сэр…
Говорить трудно, во рту пересохло. Добраться бы до комнаты отдыха: там есть бутылочки с водой, лед и софа, где можно отлежаться.
- Молодец, крошка. Красиво отработала.
Плевать. Этим нельзя гордиться.
Больно… Как же больно…
И слезы все еще текут по лицу – теплые, соленые.
- Ты б умылась, - говорит Мастер. – Помочь?
- С-сама…
В комнате отдыха сегодня пусто. Съемки закончились поздно, девочки разошлись. Обычно кто-нибудь всегда ждет последнюю, чтобы помочь – подать воду, принести лед. Но Агни предупредила, что спешит на встречу.
Это даже хорошо, что никого нет. Можно уйти молча, не прощаясь. И забыть все, как страшный сон…
- Лед закончился, - сообщает Мастер, покопавшись в холодильнике. – Я принесу. Воду держи.
- Я сама…
- Ой, хватит уже. «Сама, сама…» Отдыхай. Часа хватит? Потом могу подбросить домой.
- Зачем?
Это как-то… непривычно. Мастер никогда не интересовался ею после съемки. Выпорол – и забыл. А сейчас как будто почувствовал, что все закончилось. Хочет узнать, где она живет?
- Не зачем, а почему, - ворчит он. – Не спорь. Отдыхай, я за льдом.
Вытянуться на софе – сомнительное удовольствие. Покрывало воняет потом, сигаретным дымом и прогорклым жиром. Но выбора нет, прилечь можно только здесь. Софа стоит у стены, в дальнем углу подвальной комнаты, а тусклая лампа горит над дверью. Но темнота только в радость. После порки хочется спрятаться ото всех.
Боль растекается волнами, обжигает огнем. Быстрее бы приложить лед к пылающим ягодицам…
Тихо скрипит открывающаяся дверь. Слышатся тяжелые шаги. Мастер вернулся. Так не хочется открывать глаза…
Широкая ладонь зажимает рот. Испуг такой сильный, что перехватывает дыхание, и нет возможности пошевелиться. А потом… кричать и сопротивляться – поздно. И бесполезно.
Мастер держит крепко. И, кажется, ему кто-то помогает. Полину устраивают на подлокотнике, заставляя прогнуться в пояснице, наваливаются сзади…
Полина проснулась от собственного крика. Очередной кошмар накрыл ее накануне свадьбы. Хорошо, что комната дедушки далеко, он ничего не услышал.
Душно.
Полина встала, чтобы открыть окно. Вдохнула полной грудью прохладный ночной воздух, пахнущий рекой.
Это сон. Всего лишь сон…
И абсолютно реально прошлое, которое невозможно забыть.
Ее приданое.
2. Глава первая
Демон позаботился обо всем.
После раннего завтрака Полину отвезли в особняк и разместили в отдельной комнате. Приглашенный стилист колдовал над прической и макияжем, помогал одеваться. Туда же Алекс принес коробку с семейными драгоценностями – подарок дедушки на свадьбу. Туда же пришла Даша…
А кого еще Полина могла пригласить, как свидетельницу? Только ее. Других подружек у нее нет.
Перед тем, как позвонить ей, Полина спросила совета у Демона. Удобно ли это? Кажется, он обрадовался. И Даша сразу согласилась, но из вежливости. И из уважения к другу, наверное. Полина не обольщалась, но все же была благодарна Даше за помощь. Подружка невесты – дань традиции. Однако Полина хотя бы не грустила в одиночестве, дожидаясь начала церемонии.
- Красотка! – вынесла вердикт Даша, увидев Полину. – На месте Димы я завернула бы тебя в паранджу и спрятала подальше от чужих глаз.
- Ой, да ладно, - пробормотала Полина, смутившись. – Все невесты красивые.
- А чего грустишь? – Даша извлекла из сумки бутылку вина. – Давай по чуть-чуть, чтобы расслабиться.
- Нет, мне нельзя. Я дурной становлюсь, когда выпью.
- То, что надо! – заявила она. – Чтобы не нервничать.
Они выпили немного – по глотку, прямо из бутылки. И Даша болтала обо всем, что придет в голову, чтобы отвлечь Полину.
Может, Демон справился бы лучше, но ему запретили приходить к невесте. Полина иногда поглядывала на телефон, только он молчал. Наверное, у Демона нет времени, чтобы писать или звонить.
То, чего Полина боялась, уже произошло. Поддавшись на уговоры, позволив себе любить и быть любимой, она стала уязвимой. Потому что зависела от Демона – эмоционально. Ждала его поддержки, ласки. Знала, что он может решить любую проблему. Образно говоря, ей подставили плечо, а она уселась на шею и свесила ножки. Так ей это представлялось.
Полине нравилась такая зависимость. И пугала тоже.
Почему нравилась – понятно. Кому не нравится забота! А пугала, потому что уверенности в будущем не было. Вот, например, вчера они подписали брачный контракт. На год, как и планировалось. Полина ждала, что Демон скажет, что-то вроде «ты же понимаешь, это формальность». А он промолчал, подтвердив этим, что их союз продлится недолго.
А если она надоест ему раньше? А если он узнает о ее позорном прошлом?
О последнем вообще страшно думать.
Но еще ужаснее – представлять их первую брачную ночь. Демон удовлетворял ее потребности, но после свадьбы он захочет удовлетворить свои. А если Полина не справится со страхом? После ночи с Ильей она хотя бы ничего не помнит. Но первое изнасилование… Оно до сих пор такое яркое… такое болезненное…
Не об этом должна думать невеста в день свадьбы. Но Полина – фальшивая невеста. И жизнь у нее фальшивая, потому что чужая.
И вообще…
Так что вино помогло. Снявши голову, по волосам не плачут. Этот путь она пройдет до конца, каким бы он ни был.
Полина плохо запомнила церемонию. Все происходило как будто не с ней, в каком-то тумане. Она все делала правильно и старательно улыбалась – и дедушке, и жениху, и гостям. Целовалась с мужем под восторженные крики гостей. Принимала поздравления.
- Полечка, ты ничего не ешь, только пьешь, - шептал Демон. – Съешь хотя бы салат.
Она послушно ела. И танцевала. И резала торт.
А потом Полина увидела его…
Гостей на свадьбе было много, она даже не пыталась всех запомнить. И поздравительные речи произносили не все. Кто-то молча подходил к столу, где стоял сундучок для денег, оставлял конверт с подарком. Кто-то поздравлял Демона лично, жал ему руку и говорил комплименты невесте.
Полина, и правда, выглядела бедной родственницей. Она из рода Хованских, но найденыш, внебрачный ребенок, деревенская простушка. Ей и пригласить некого на собственную свадьбу. Многие смотрели на нее снисходительно. Она не подавала вида, что чувствует косые взгляды. И по этой же причине старалась не глазеть по сторонам. Однако взгляд случайно выхватил из толпы его…
Мастера.
Знакомое лицо промелькнуло – и исчезло.
