— Надевай вот это, — коверкая слова, сказала старуха и протянула Алире странные тряпки, которых явно не могло хватить, чтобы толком прикрыть тело.
Два дня, проведенные в стане кочевников, приучили Алиру, что сопротивляться бесполезно. Мерзкая старуха все равно заставит ее выполнить все, что угодно. Если не сможет сама – позовет того помощника вождя, что знал городской язык и умел убеждать, если не угрозами на словах, то болезненными тычками. У Алиры до сих пор ныли синяки, которые он оставил, заталкивая ее в шатер, потом - заставляя есть. Тогда он просто схватил ее за плечо и за затылок и ткнул лицом в тарелку. Уморить себя голодом красивой рабыне не позволят, это Алира поняла еще вчера.
Его нового визита Алира страшно боялась. Он смотрел на нее алчущим взглядом, и его, по-видимому, страшно злило, что вождь до сих пор не решил судьбу рабыни. Алира ежилась, думая, что этот огромный, плохо пахнущий мужчина хочет забрать ее себе и приложит все усилия, чтобы сделать это.
К сожалению, она даже не могла толком расспросить о своей возможной судьбе. Единственным, кто знал ее язык, был этот «помощник вождя», кажется его звали Бэрд. А он лишь отдавал ей грубые распоряжения да смотрел этим своим масляным взглядом. Ну и еще старуха, которую приставили к ней только потому что она немного знала городской язык.
В начале Алира еще пыталась подружиться с ней, может быть договориться, чтоб она помогла убежать. Пыталась расспросить, откуда женщина из степняков знает городское наречие. Но старуха на вопросы не отвечала, лишь хихикала, говорила, что делать, да с какой-то странной жадностью хватала Алиру за руки.
Алире вообще казалось, что всем здесь очень нравится трогать ее. Вернее, не так. Не трогать – хватать с каким-то диким, первобытным чувством.
— Надевай, надевай, нужно показать твои телеса! Красивые! — захихикав повторила старуха, при этом ее крючковатый нос противно подергивался, и Алире стало особенно мерзко.
Алира вздохнула и взяла из рук старухи странный наряд, развернула его, чтобы понять, что же это такое. Прежде Алире, выросшей в строгих традициях городской жизни не приходилось видеть ничего подобного. Это была расшитая драгоценными камнями повязка на грудь и что-то вроде полупрозрачной юбки, спадающей до колен. Плечи, живот, ноги внизу останутся полностью открытыми чужим взглядам.
— Зачем, Маб, ответь мне! — пристально посмотрев на старуху, спросила Алира, стараясь четко произносить слова. Она знала, что старуха понимает ее наречие хуже Брэда.
— Так ты подарок! — старуха Маб перестала хихикать и стала неожиданно серьезной. — Мы встретили племя, — она помолчала, явно с трудом подбирая иностранные слова. — Там Истинный вождь. Будет война, если мы не откупимся. Ты – подарок Истинному вождю.
— Что? — переспросила Алира. Руки, державшие странный наряд, ослабли, сердце тонко забилось от страха. Вождь другого племени. Истинный вождь – Алира знала, кто такие Истинные вожди. Они даже не люди… Вождь этого племени хочет подарить ее такому мужчине? Что он сделает с ней?
Этой ночью, проведенной на постели из шкур в шатре, она ворочалась от страха, думая, какая участь ее ждет. Представляла, как вождь устраивает соревнование, кому из его воинов она достанется. Вроде бы так принято… И побеждает, например, этот вонючий Брэд. А, может, вождь заберет ее себе. У него есть жена, но, говорят, у кочевников может быть сколько угодно наложниц.
Не в силах смириться с этим она даже попробовала выбраться из шатра. Маб спала, свернувшись темным клубком на земле, Алира смогла бесшумно пройти мимо нее. Но когда высунула нос из шатра, ее поймала сильная рука, плохо пахнущий воин что-то рявкнул на своем языке и затолкал обратно. Оказывается, к шатру с ценной рабыней приставили охрану.
К тому же… куда ей бежать в бескрайней степи. Она просто умрет без еды и воды, прежде, чем доберется до цивилизованного мира. А скорее всего – всадники-кочевники догонят ее спустя пару часов, и могут наказать.
Алире не хотелось жить, думая обо всем этом…. Но пока она оставалась ценной рабыней в этом, уже знакомом ей племени, ее будущее было хотя бы немного понятно. По традициям племени, ценная рабыня будет принадлежать одному мужчине. Это давало шансы на выживание, хоть Алира и в страшном сне не могла представить себе участь рабыни-наложницы дикаря.
—Что-что! — передразнила ее Маб. — Ты красивая, очень ценная. Если Истинный вождь примет тебя – войны не будет. Мы уйдем.
— А если не примет? — испуганно спросила Алира.
Старуха опять противно захихикала.
— Потеряешь цену. Станешь вещью. Будешь жить у нас, воины будут брать тебя, кто как захочет. Или все вместе. Если племя Май не убьет нас всех.
Старуха засмеялась особенно мерзко. Видимо, мысль, что воины могут брать Алиру все вместе, доставляла ей странное удовольствие, а Алира вздрогнула. Нет, только не так!
Ей вообще казалось, что она умрет в тот момент, когда кто-нибудь из этих дикарей прикоснется к ней. Тем более – многие. Тем более – одновременно.
Она представила себе, как ее окружает толпа гогочущих дикарей, как они грубо лапают ее, опускают на корточки, задирают ее юбку или срывают с нее одежду. Кто-то из них хватает ее за волосы и запрокидывает ей голову…
Да нет же! Так не должно, не может быть, подумала Алира. Один дикарь, пусть даже не человек, лучше, чем двадцать… Нужно, чтобы тот неведомый Истинный вождь принял подарок. Иначе она умрет.
То, что чужое племя может всех их перебить, тоже страшно… Алира не хотела быть затоптанной конями в общей неразберихе или захваченной в плен еще одним племенем.
Она снова вздрогнула и начала одеваться.
Старуха помогала ей, ведь городская девушка не знала, как именно носят такой странный наряд. Алира морщилась от ее прикосновений и исходившего от нее запаха, но терпела. Потом старуха на редкость умело расчесала ей волосы, несколько прядей уложила, украсив жемчугом.
Зеркала здесь не было, и Алира не могла увидеть себя в странном наряде. Но чувствовала себя голой. Ей хотелось прикрыть руками обнаженный живот, как-то скрючится, чтобы никто не мог рассмотреть ее тело. Она с трудом заставила себя распрямить спину. Сейчас ей нужно понравится этому неведомому Истинному вождю. Иначе - конец.
Ради этого она обязана как-то вынести все предстоящие унижения.
Старуха посмотрела на лежавшие в углу странные разноцветные «угольки», предназначением которых Алира не знала.
— Краски не надо. Так красивая, — кивнула Маб словно бы себе самой. Дала Алире пару браслетов, велела надеть на запястья, схватила за руку и потащила к выходу.
Там их ждал Бэрд. Очень высокий, огромный, как гора, с узкими глазами, большим носом. На его мускулистой груди, не скрытой одеянием, красовалась татуировка, изображавшая степного льва.
