1. Пролог
- Ненавижу ее, ненавижу! - Анна тряслась от страха и куталась в теплую накидку. - Няня, мачеха сказала, что отдаст нас в приют.
Анне было всего двенадцать лет, но на ее долю выпало немало страданий. Смерть матери, болезнь брата, и вот теперь злая мачеха задумала всех извести. Властная хозяйка поместья меньше чем за полгода прибрала к рукам не только сердце ее отца, но и получила безграничную власть.
- Девочка моя! - старая подслеповатая няня обняла беззащитное дитя. - На все воля господа.
- Господь давно от нас отвернулся , - Анна роняла слезы, думая о своем маленьком болезненном брате. Он не выдержит долгий переезд в холодной карете, если злая Генриетта захочет от них избавиться.
- Папочка! - Дэвид вошел в залу, и девочка кинулась навстречу к отцу.
- Как дела у моей принцессы? Почему такой заплаканный вид? - он опустился перед дочкой на одно колено.
Высокий, молодой и красивый Дэвид рано остался вдовцом. Много лет провел затворником в родовом поместье, но на осеннем балу встретил Генриетту и без памяти влюбился.
- Я так боюсь! - прошептала Анна, прижимаясь к отцу. - Мачеха нас с Ричардом совсем не любит.
- Я просил выбирать выражения, - Дэвид поднялся и строго посмотрел на дочь. - Генриетта ваша новая мама, и это не подлежит обсуждению.
- Она обещала отдать нас с братом в приют, - щеки Анны раскраснелись, но отец ее не слышал. Любовь застила ему глаза.
- Не она, а леди Генриетта, - Дэвид хмурился, раздражать от реакции дочери. - И не в приют, а в пансион. Супруга права, тебе не помешает привить хорошие манеры, да и Ричарду требуется жесткая дисциплина.
Дэвид развернулся, собираясь уходить. Разговор с дочерью его расстроил.
- Папа! Папа! - Анна кинулась за ним с криками и плачем, и отец обернулся. - Она наказывает слуг! Вчера по ее распоряжению выпороли Алисию, а сегодня утром Катерину.
- Слугам тоже дисциплина не помешает, - пожал плечами мужчина, не до конца уверенный, что жесткие методы супруги единственно верные. Однако каждую ночь горячими ласками и поцелуями Генриетта убеждала мужа в обратном, и мягкий Дэвид послушно шел у нее на поводу.
- Это тирания, а не дисциплина, - разрыдалась Анна, не зная как еще убедить отца, что он пригрел змею на груди.
- Ты будущая женщина, хозяйка очага! - взревел Дэвид, чеканя каждое слово. - Выбирай выражения, Анна, иначе мне придется отправить тебя в пансион уже этой весной. Генриетта моя законная супруга, нравится тебе это или нет. Если хочешь остаться в этом доме на правах дочери хозяина, подумай о своем поведении.
Мужчина вышел из залы не уверенный, что поступает правильно. Леди Генриетта, несомненно, красивая и умная женщина, но иногда ее поступки смущали самого Дэвида.
- Люблю тебя, - плакала Генриетта, а женские слезы всегда трогали чувствительное сердце супруга. - Я так переживаю, милый, помоги мне! - причитала она, и Дэвид закрывал глаза на любые ее причуды.
Это все от нервов, убеждал он себя, оправдывая Генриетту.
2. Глава 1
Дэвид шел размашистыми шагами по темным коридорам поместья. Оно досталось ему по наследству от покойного отца, а тому от его отца. Старое здание требовало капитального ремонта, как снаружи, так и внутри.
- Как здесь холодно и сыро, - поморщилась Генриетта, когда впервые переступила порог дома из серого добротного булыжника.
Дэвид тогда признался, что после смерти Эммы долгое время жил как во сне, на что Генриетта заявила, что время грусти закончилось.
Впереди долгая и счастливая семейная жизнь, и он поверил, что встретил истинную любовь.
Громкие визги были слышны издалека, и Дэвид ускорил шаг. Его красавица Генриетта ходила по коридору вдоль шеренги из слуг, и читала наставления. Опустив головы, те слушали её неукротимые вопли, но когда супруга дошла до прямых оскорблений, Дэвид насторожился.
В одном ряду со всеми стоял его любимый садовник, пожилой, хромой и безумно преданный своему господину.
- Последний раз спрашиваю, почему ты посадил розы вместо георгинов?
Генриетта уперла руки в бока, окатив садовника гневным взглядом. Ее красивое лицо исказила злоба, которую супруг не видел.
- Розы - любимые цветы леди Эммы, - вскинул голову садовник. - Господин Дэвид тоже от них в восторге и молодая госпожа.
- Молодая госпожа это я, а Анна сопливая зарвавшаяся девчонка! - фыркнула хозяйка поместья.
Дэвид поморщился, но пока решил не вмешиваться. Генриетта не подозревала, что супруг стоит прямо за ее спиной и отчаянно жестикулировала.
- Сегодня же выкопай все кусты и засади грядки георгинами, - повелела госпожа, - и чтобы больше никогда, слышишь, никогда я не видела в саду ни одной розы!
Садовник увидел Дэвида и приободрился. Господин ни за что не даст в обиду своего верного слугу.
- Я не буду этого делать, - с достоинством заявил он, вызвав очередную вспышку гнева Генриетты. - Как ты смеешь мне перечить! - воскликнула она и со всего размаха влепила пожилому садовнику пощечину. Тот отшатнулся, а в душе Дэвида взорвался ураган.
- Ты забываешься, - медленно произнося каждое слово, произнес мужчина.
Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Старый Альфред был с Дэвидом с самого детства, и никто никогда не смел поднимать на него руку. Генриетта должна сейчас раз и навсегда узнать свое место, иначе он не хозяин поместья.
Услышав голос супруга за спиной, лицо Генриетты мгновенно преобразилось. Вместо искаженного злобой, приняло безмятежный вид. Нацепив милую невинную улыбку, женщина обернулась.
Дэвид заморгал, мгновенно попав под влияние её невероятной красоты.
- Любимый! - Она кинулась к нему обнимая и целуя в губы. - Дорогой мой! Я так соскучилась.
- Мы виделись за обедом, - смутился Дэвид, млея от нежности супруги. Рядом с ней он всегда превращался в безвольную куклу.
- Со времени обеда прошла целая вечность, - мурлыкала жена, покрывая поцелуями его лицо и запуская пальцы, увитые дорогими перстнями, в темные волосы мужа. - Какой ты у меня мужественный, и невероятно красивый!
Дэвид словно стал выше ростом от похвалы Генриетты. На его лице появилась блуждающая улыбка, вызвав роптание среди слуг.
- Она ведьма! - выдохнула, кухарка, роняя слезы.
- Околдовала нашего господина, - горничная прижала руки к груди.
- Бедный Дэвид, - прошептал Альфред, потирая покрасневшую ушибленную щеку.
Дэвид ничего этого не слышал. Он с покорностью щенка смотрел на обожаемую Генриетту и улыбался. Зато супруга все прекрасно слышала. Скривив свои пухлые губы в ненависти, она прильнула к мужу и зашептала ему в ухо:
- Слуги совсем меня не слушаются. Дерзят и обижают.
- Как смеете обижать мою драгоценную супругу? - совсем недавно он пылал гневом по отношению к Генриетте, сейчас же вскипел от одного взгляда на склонивших головы слуг. - Кто самый дерзкий? - уточнил Дэвид.
