Римма Казакова - Женщина, вечная девочка… (сборник)

Женщина, вечная девочка… (сборник)
Название: Женщина, вечная девочка… (сборник)
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серия: Стихи о любви
ISBN: Нет данных
Год: 2012
О чем книга "Женщина, вечная девочка… (сборник)"

Римма Казакова – необыкновенно лиричный поэт – принадлежит к поколению шестидесятников наряду с Евтушенко, Окуджавой, Вознесенским, Рождественским, Ахмадулиной. Миллионам россиян Казакова известна как автор стихов к песням «Ты меня любишь», «Мадонна», «Ненаглядный мой» и многих других.

Бесплатно читать онлайн Женщина, вечная девочка… (сборник)


Стихотворения

Из первых книг

Из первых книг, из первых книг,
которых позабыть не смею,
училась думать напрямик
и по-другому не сумею.
Из первых рук, из первых рук
я получила жизнь, как глобус,
где круг зачеркивает круг
и рядом с тишиною – пропасть.
Из первых губ, из первых губ
я поняла любви всесильность.
Был кто-то груб, а кто-то глуп,
но я не с ними – с ней носилась!
Как скрытый смысл, как хитрый лаз,
как зверь, что взаперти томится,
во всем таится Первый Раз —
и в нас до времени таится.
Но хоть чуть-чуть очнется вдруг,
живем, как истинно живые:
из первых книг, из первых рук,
из самых первых губ, впервые.

«Мы молоды. У нас чулки со штопками…»

Мы молоды. У нас чулки со штопками.
Нам трудно. Это молодость виной.
Но плещет за дешевенькими шторками
бесплатный воздух, пахнущий весной.
У нас уже – не куклы и не мячики,
а, как когда-то грезилось давно,
нас в темных парках угощают мальчики
качелями и квасом, и кино.
Прощаются нам ситцевые платьица
и стоптанные наши каблучки…
Мы молоды. Никто из нас не плачется.
Хохочем, белозубы и бойки!
Как пахнут ночи! Мокрым камнем,
пристанью,
пыльцой цветочной, мятою, песком…
Мы молоды. Мы смотрим строго,
пристально.
Мы любим спорить и ходить пешком.
Ах, не покинь нас, ясное, весеннее,
когда к нам повзросление придет,
когда другое, взрослое везение
нас по другим дорогам поведет!
От лет летящих никуда не денешься,
но не изменим
первым «да» и «нет».
И пусть Луны сияющая денежка
останется дороже всех монет.
Жизнь – наковальня. Поднимайте молоты!
На молодости – главные дела.
Мы молоды. Мы будем вечно молодо
смотреться в реки, в книги, в зеркала…

«Мальчишки, смотрите, вчерашние девочки…»

Мальчишки, смотрите, вчерашние девочки,
подросточки – бантики, белые маечки —
идут, повзрослевшие, похудевшие…
Ого, вы как будто взволнованы, мальчики?
Ведь были – галчата, дурнушки, веснушчаты,
косички-метелки… А нынче-то, нынче-то!
Как многоступенчато косы закручены!
И – снегом в горах – ослепительно личико.
Рождается женщина, и без старания —
одним поворотом, движением, поступью —
мужскому, всесильному мстит за страдания,
которые выстрадать выпадет после ей.
О, будут еще ее губы искусаны
и будут еще ее руки заломлены
за этот короткий полет безыскусственный,
за то, что сейчас золотится соломинкой.
За все ей платить тяжело и возвышенно,
за все, чем сейчас так нетронуто светится,
в тот час, когда шлепнется спелою вишенкой
дитя в материнский подол человечества.
Так будь же мужчиной, и в пору черемухи,
когда ничего еще толком не начато,
мальчишка, смирись, поступай
в подчиненные,
побегай, побегай у девочки в мальчиках!

Офицерская жена

Поделись со мною скукой,
офицерская жена…
По-армейски очень скупо
начинается весна.
Муж уехал на маневры.
Жди.
У двери долго стой.
Прямо действует на нервы
запах лиственниц густой!
На судьбу свою посетуй,
подосадуй на себя:
от порога
за полсвета
увела тебя судьба!
«Не гляди, что на погоне…»
Не глядела. Знает сам.
И скомандовал:
– По коням! —
встречный ветер двум сердцам.
Дождик каплет,
дождик каплет…
Пограничный гриб, как зонт…
Здесь не Сочи и не Капри.
Здесь военный гарнизон.
Для тебя здесь нет работы.
А пойти —
куда пойти?
На резиновые боты
Налипает полпути!
Варишь, шпаришь, прибираешь,
половицами скрипя,
и носки ему стираешь,
улыбаясь про себя.
По вопросам нерешенным
с грудой
«что?»
и «отчего?»
ты идешь судачить к женам
однокашников его…
Так живешь ты?
Или в чем-то
я ошиблась невзначай?
У тебя чертою четкой
возле добрых губ
печаль…
Муж уехал на маневры.
У соседей целый день
заунывно и манерно
патефон зовёт мигрень…
Проклинаешь в сотый раз ты
все:
от вышивки до луж!
…Но —
чубатый и горластый —
вот вернулся он,
твой муж.
Сапоги его в потеках,
плащ забрызган и измят.
Ты бежишь к нему в потемках
коридором наугад.
Ты бежишь —
домашним духом, —
позабыв,
что дома гость…
Окрыленно
перед другом
разлетелись руки врозь!
Ты прости,
что в этот вечер,
в этот ваш семейный час
я в гостях у вашей встречи,
я в свидетелях у вас…
И не густо —
и не пусто.
За столом сидим втроем
и под кислую капусту
водку рисовую пьем.
Все в порядке,
все на месте.
Так бы можно до утра.
Только —
до того вы вместе,
что я чувствую:
пора.
Завтра мне в вагон —
и дальше:
люди,
встречи,
города…
Может, не простимся даже…
Загадаю, как всегда:
что ж с собой из вашей части
взять на память я должна?
Поделись со мною
счастьем,
офицерская жена.

«Не ходи за мной, как за школьницей…»

Не ходи за мной, как за школьницей,
ничего не сули.
И не хочется, и не колется —
не судьба, не суди.
Я еще ничуть не вечерняя,
Я пока на коне.
Я еще такая ничейная —
как земля на войне.
Не держи на леске, на поводе,
на узде, на беде,
ни на приводе, ни на проводе,
ни в руках и нигде!
Все, что вверено, что доверено,
разгоню, как коня.
Ой, как ветрено,
ой, как ветрено
в парусах у меня!
Не кидайся лассо набрасывать:
я тебе не мустанг.
Здесь охота – дело напрасное
в этих вольных местах.
Сквозь Вселенную конопатую,
чем бы ты ни смутил,
я лечу, верчусь и не падаю
по законам светил.
У меня свое протяжение,
крупных звезд оселки…
Ну а вдруг
твое притяжение —
не узлы, не силки?
И когда-нибудь мне, отважась, ты
скажешь так, что пойму:
как тебе твоя
сила тяжести
тяжела одному…

Осень

Все в природе строго.
Все в природе страстно.
Трогай иль не трогай —
то и это страшно.
Страшно быть несобранной,
запутанной в траве,
ягодой несорванной
на глухой тропе.
Страшно быть и грушею,
августом надушенной:
грушею-игрушкою,
брошенной, надкушенной…
Страсть моя и строгость,
я у вас в плену.
Никому, чтоб трогать,
рук не протяну.
Но ведь я – рябина,
огненная сласть.
Капельки-рубины
тронул – пролилась!
Но ведь я, как ярмарка:
вся на виду.
Налитое яблоко:
тронул – упаду!
Лес тихо охает.
Остро пахнет луг.
Ах, как нам плохо
без надежных рук!
Наломаю сучьев,
разведу огонь…
И себя измучаю, и тебя измучаю:
«Тронь!..»
…Не тронь!..

«Глаза твои неотступные…»

Глаза твои неотступные,
неслышные, как волна,
гайдучьи твои, преступные…
Да разве я не вольна?!
Хочу я от них избавиться,
забыть,
задурить,
избаловаться,
чтоб фарами отмигали
и скрылись, судьбу коря!
Но светятся, как медали,
и держат, как якоря.
По тропам горным, гураньим
гуляю последним гуляньем.
Свищу и ветку верчу.
Домой идти не хочу!
Весны еще что ли мало?
Ночь, ходи веселей!
…Чего ж я ее ломала,
сиреневую сирень?
Но желтое жало осени —
сквозь жалость мою и страх.
И вся я, как в черных оспинах,
в болящих твоих глазах.
Домой прихожу. Без света
подушку рукой найдя,
падаю, будто с ветки
тяжкая капля дождя.
Сирень увядает в баночке.
Горько пахнет весной.
Глаза, как ночные бабочки,
кружатся надо мной…

«Ты, как мальчишка, прост и прям в любви…»

Ты, как мальчишка, прост и прям в любви —
ни шагу вправо и ни шагу влево.
В любви тебе нужна не королева,
а прямота бесхитростной ладьи.
Да, я не королева, я ладья.
Но, грубой лепки, мои руки крепки,
и ты мне верь, как доверяли предки
простой ладье, в ней по морям летя.

С этой книгой читают
Борис Пастернак, один из ключевых поэтов и писателей XX века, прожил непростую, но на редкость продолжительную творческую жизнь. Мировое признание и последующее присуждение Нобелевской премии – следствие самобытности и выдающегося таланта. Стихи, которые собраны в этой книге, отличает неповторимое пастернаковское сочетание пылкого сердца и холодного взгляда: цепко и точно поэт передает читателю самые тонкие и самые редкие идеи и чувства. И несмот
Судьба Бориса Пастернака являет собой невероятный пример безупречной и счастливой жизни в эпоху исторических катаклизмов. «…И не единой долькой не отступаться от лица…» – эти строчки могли бы стать эпиграфом не только к его творчеству. Он не шел на открытую конфронтацию с властью, он не воевал с возлюбленными, и при этом всегда оставался самим собой – Поэт, «небожитель», «счастливчик», влюбленный в жизнь, природу, искусство, женщин…
В этом сборнике представлены стихотворения из разных периодов творчества Ахматовой: все они объединены эмоциональной глубиной, неизменной искренностью и виртуозной работой со словом, которые всегда были свойственны Ахматовой.
«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила насто
Римма Казакова – необыкновенно лиричный поэт – принадлежит к поколению шестидесятников наряду с Евтушенко, Окуджавой, Вознесенским, Рождественским, Ахмадулиной. Миллионам россиян Казакова известна как автор стихов к песням «Ты меня любишь», «Мадонна», «Ненаглядный мой» и многих других…
В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?
Очередной том, выходящий в рамках грандиозного проекта, посвященного традициям русской и мировой культуры, повествует о становлении, расцвете и гибели Римской империи. Ее история и идеология – это своего рода фундамент западноевропейской культуры; идея однополярного мира, столь свойственная Древнему Риму, впоследствии стала, по мысли автора этой книги, основой для любой модели имперского государственного устройства. А значит, величественные и тра
В этом уникальном трехтомнике впервые в России сделана попытка осмыслить развитие мировой и отечественной культур как неразрывный процесс. Хронологически повествование ограничено тремя веками (XVII–XIX). Внимание автора сосредоточено преимущественно на европейских, американских и русских героях.В первом томе дается определение цивилизации, рассказывается о важнейших событиях Нового и Новейшего времени. Вы встретитесь с великими мыслителями, писат
Книга стихотворений Евгении Голосовой, поэта из Санкт-Петербурга, автора трех поэтических сборников и ряда публикаций в литературных альманахах и на поэтических порталах.
Артур приезжает в Америку с целью покорить Голливуд. Он красив, талантлив и амбициозен. Ему кажется, что все двери открыты перед ним, однако парень очень скоро понимает: всё не так просто. Чтобы добиться успеха на чужой территории, одного желания недостаточно…Молодой человек переживает большой кризис, меланхолия буквально съедает его изнутри. Сам того не осознавая, он просит у Вселенной помощи, на что та откликается, посылая герою удивительный по