Надежда припарковала свою машину на стоянке и направилась к торговому центру. Завтра у нее день рождения и соберется много друзей отметить столь радостное событие. Для этого нужно запастись немалым количеством спиртных напитков и продуктов: компания обещает быть весьма внушительной. Надя не очень любила всевозможные сборища, особенно по поводу своего дня рождения. В такой день она особенно остро осознавала, что прошел еще один год и он снова прибавил ей возраст, который неумолимо приближался к критическому.
– Еще немного, и я застряну в старых девах окончательно и бесповоротно, – вздыхала Надя, разглядывая свое лицо в зеркале. – И почему мне так катастрофически не везет на нормальных мужиков? Один оказался женатым, второй – убежденным холостяком, не признающим брак в принципе, а третьего вообще в тюрьму посадили, да еще на целых двадцать лет. А ведь я за этого третьего уже замуж собиралась! Вот была бы хороша в роли жены уголовника! Не жена, не вдова, а так – не пойми кто. Да меня не хватило бы и на третью часть срока, это уж точно. Что это я говорю-то? – сморщилась она. – Ведь он преступник, мерзкий тип, и ждать такого я бы не стала ни одного дня. Моя мать права: если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней. Мне радоваться надо, что я не успела выйти замуж за Олега, вот и буду радоваться, ха-ха, – с сарказмом засмеялась девушка. – Только легче от этого почему-то не становится, – снова тяжело вздохнула она. – Да уж, если не везет, то это стопроцентный диагноз. Вроде не уродка, не дурочка, без вредных привычек и жилищных проблем, а толку никакого. Еще пара-тройка лет, и придется заводить себе ребенка из пробирки, а то при нашем дефиците сильного пола и опоздать недолго, – усмехнулась она. – А что, это, кстати, неплохой вариант. Только ехать за этой пробиркой лучше всего в Америку, чтобы уж наверняка и без левой халтуры. У нас, в России, не успеешь и глазом моргнуть, как из всего, что угодно, контрафакт сварганят, даже из пробирок с будущими гениями. А в Штатах хоть гарантия будет, что биологический папаша здоров и не имеет наследственных патологий, их там всесторонне проверяют, прежде чем взять донором. Господи, какая же ерунда в голову лезет, с ума сойти! – воскликнула Надежда. – Это возраст-ной кризис, материнский инстинкт о себе заявляет. Наверное, нужно было выскочить замуж в девятнадцать лет за Костика, когда он звал. А у меня тогда на уме была только учеба и дальнейшая карьера. Почему-то непременно хотелось стать крутой бизнесвумен. Ну и что теперь? Да, карьера вроде удалась, я крепко стою на ногах в материальном плане, но... Мужем до сих пор не обзавелась, семейного гнезда не свила и наследников не нарожала, – подвела неутешительный итог девушка. – А ведь я считаюсь квалифицированным психоаналитиком, ко мне люди за советом приходят, помощи от меня ждут. Им я и советы даю, и даже в большинстве случаев помогаю, а самой себе помочь не могу. В моем случае поговорка «Сапожник без сапог» работает на все двести процентов. Нет, скорее всего, на тысячу, если до сих пор ничего со своей жизнью сделать не могу. Почти все мои одноклассницы уже успели и замужем побывать, и детьми обзавестись, потом развестись и по второму кругу походить в невестах. Одна я сижу как клуша на насесте и жду чего-то. Но выскакивать замуж лишь ради того, чтобы просто стать замужней женщиной, мне что-то не хочется, а большой и чистой любви, похоже, не дождаться. А ведь завтра мне уже... мама дорогая, это кошмарное число мне даже произносить страшно!
Еще вчера этот приближающийся день рождения Надежда вообще решила проигнорировать, потому что исполнялось ей, ни больше ни меньше, а двадцать девять лет.
– С ума сойти, еще через год я разменяю четвертый десяток, и все – считай, что вышла в тираж. Если и найдется какой-нибудь смельчак, то наверняка уже пару раз разведенный или, того хуже, вдовец, у которого семеро по лавкам. Сейчас мужчины смотрят только на молоденьких, чтобы девушке было максимум двадцать, а мне уже... Боже мой, мне двадцать девять, это же катастрофа, – ужаснулась она. – Нет, никакого торжества не будет, я, наоборот, траур надену по столь печальному событию. А семнадцать сорок пять – как раз то время, когда я появилась на свет, – почту минутой молчания. Точно, так я и сделаю, – решила Надя и почти успокоилась, но... но не тут-то было.
Подруги, словно подслушав ее мысли, сегодня утром позвонили и, даже не спросив, собирается ли она справлять день рождения, просто поставили ее в известность, чтобы завтра она ждала голодных и решительно настроенных повеселиться гостей. Ну что здесь можно поделать? Ведь настоящие друзья никогда не ждут приглашения, а приходят сами. Надежда смирилась с тем, что ей предстоит, и отправилась в магазин. Готовить она не любила до тошноты, поэтому позвонила своей матери и попросила помочь. Та с радостью согласилась приехать и продиктовала по телефону перечень продуктов, которые Надя должна была купить. Список получился достаточно внушительным, и девушка предусмотрительно сунула его в карман джинсов, чтобы ничего не забыть. В супермаркете она взяла огромную тележку и начала переходить от прилавка к прилавку, бросая в нее продукты строго по списку. Когда дело дошло до спиртных напитков, Наде пришлось задержаться в этом отделе, чтобы выбрать что-то стоящее. Задача оказалась не из легких: она не очень хорошо разбиралась в винах, да и употребляла их весьма редко, только в исключительных случаях. Когда Вера Семеновна, мать девушки, диктовала ей перечень продуктов по телефону, она тоже ничего не сказала по поводу алкогольных напитков, потому что разбиралась в этом не лучше своей дочери.
– Да, кажется, придется обратиться за помощью к Люсьене, она в этом деле мастер, – пробормотала Надя, разглядывая красочную этикетку французского вина. – А то опять наберу какой-нибудь дряни за бешеные деньги, а потом придется в раковину выливать, как коньяк в прошлый раз. Думала, что покупаю настоящий французский, согласно этикетке, а в результате оказался коньячный спирт. Займусь пока продуктами, а потом позвоню ей, чтобы приехала и помогла мне с выбором, – решила девушка.
Надя уже собиралась поставить бутылку вина обратно на полку, как ее кто-то толкнул, и она едва ее удержала.
– Эй, а поосторожнее никак нельзя? – возмущенно вскрикнула она. – Эта бутылка недешево стоит, между прочим, если бы разбилась, за нее... О господи, Олег? – тут же прошептала Надя и открыла рот от удивления. – Ты что, сбежал из... из..? – испуганно заикнулась она, не в состоянии произнести слово «тюрьма».
– Вы о чем? – удивленно спросил парень, тоже с испугом посмотрев на Надежду.
