Валерий Бронников - Жили старик со старухой. Рассказы

Когда вся суматоха улеглась, Николаю захотелось спокойствия и тишины. После нервного напряжения и состояния, которое он до этого не успел осмыслить и ощутить, вдруг наступили какая-то вялость, апатия, его потянуло в сон. Ему хотелось, чтобы никто не мешал, и все оставили его в покое. Но не тут-то было: только он стал анализировать всё случившееся, как в двухместную палату завезли на каталке соседа. Сосед по койке в больничной палате, не переставая, стонал и кричал, не давая сосредоточиться и подумать о том главном, что хотелось Николаю осмыслить, обдумать и проанализировать.

Ганов понимал, что сосед, вероятно, без сознания, что ему очень больно и что кричит он, не сознавая своих действий, в беспамятстве. Но это Николая не успокаивало и мешало отдохнуть, прислушаться к себе, к своему внутреннему состоянию, ощутить свою боль от сломанной переносицы и других травм.

Соседа он узнал, уже лёжа на новом месте своего пребывания – это был тот самый пассажир в искусственной меховой шубе, который сидел с ним рядом в кресле в самолётном салоне. Сейчас он находился естественно без верхней одежды, укрыт одеялом и не переставал кричать.

Медсёстры и доктор куда-то подевались, вероятно, занимаясь другими больными, которых в этот день оказалось внезапно много.

Николаю казалось, что эти стоны он слышит давно, но прошло всего не более десяти минут, а может и того меньше – пришли нейрохирург и психотерапевт, стали колдовать над соседом. Медсёстры выбегали в коридор и снова заходили, что-то принося в руках и выполняя тихие, почти неслышные, команды докторов.

Началось всё для Николая ещё накануне вечером, когда он заселился в гостиницу аэропорта. Оказалось, что встречаются в коридоре в большинстве своём знакомые лица, которым, как и ему, надо вылетать очень ранним утренним рейсом в Тайболу. Кто-то из будущих пассажиров рейса ходил по коридору, кто-то расположился в просторном фойе у телевизора, скрываясь от шумных соседей и вечернего чаепития. В двух смежных комнатах слышались голоса, что-то активно обсуждающие. Чувствовалось, что собеседники мало слушают друг друга, а больше стараются высказать своё авторитетное мнение, которое, впрочем, никто из оппонентов не слушал или не слышал.

Николай спросил у попавшегося ему навстречу молодого командира самолёта, которого он знал, но по работе ранее с ним встречался, когда он ходил ещё во вторых пилотах:

– Что там за шум? – спросил он.

– Это наши, празднуют окончание тренажёрной подготовки, там целая толпа.

– А ты чего не празднуешь?

– А я после МКК, ввожусь в строй командиром самолёта, праздновать не хочется, завтра рано вставать.

– Зайду к ним, – подумав, сказал Николай, а ещё он подумал: «Растут люди, вот и новый командир воздушного судна!»

Ганов даже фамилию его вспомнил: Ваня Миров. Ещё он припомнил, что это тихий скромный парень, не выскочка и не рвач, и шумная компания вряд ли ему подходит.

Николай находился в самом расцвете сил, его на службе в авиалесоохране уважали и ценили, как опытного профессионала и наставника. Сам он среднего роста, спокойный и уравновешенный семьянин. Ему не раз приходилось прыгать с самолёта на парашюте в самое пекло лесного пожара вместе со своей группой и почти всегда они выходили победителями, справившись в короткие сроки с огненным монстром. Сейчас он ехал домой из Перми, с курсов переподготовки инструкторов, на новогодние каникулы.

Николай, постучавшись, толкнул дверь одного из «шумных» номеров. В нос ударил душный воздух с дымом от табачных изделий. Приглушённый дверью шум сразу превратился в громкий гвалт. Не все из присутствовавших услышали его робкий стук в дверь и продолжали что-то доказывать друг другу. Небольшой стол гостиничного номера оказался заставлен посудой вперемешку с закусками и гранёными стаканами. Николай успел разглядеть, что из закусок преимущественно лежали ломтики и куски хлеба, пара луковиц и подозрительного вида колбаса из гостиничного буфета, а ещё, откуда-то взявшаяся, маленькая общипанная вяленая рыбка. Бутылки стояли полные и полупустые с водкой и пивом. Присутствующие его увидели. Прекратив свой бесконечный разговор, замахали руками и наперебой стали приглашать к столу, выделив место и подвинув на край стола один из пустых стаканов.

– Я не буду, – сказал Николай, – Завтра рано вставать. Я зашёл просто так, пообщаться.