Доктор Нихат Захари следовала за охранником по устланному коврами коридору дворца, и горько-сладкие воспоминания оживали в ее памяти. Восемь лет назад она знала каждый дюйм этих коридоров и холлов, каждую стену и арку. Дворец, королевская семья – все это было частью мечты, которой она предавалась, будучи наивной девушкой двадцати двух лет.
А потом все рухнуло и перевернуло ее жизнь.
Нихат переступила порог кабинета, и охранник закрыл за ней дверь. Туфли-лодочки, которые она надела вместо обычных сандалий, бесшумно ступали по толстому ковру.
Однажды ночью Нихат уже побывала здесь. Тогда она любила наследного принца, и оба они чувствовали себя преступниками.
Плотный шелковый жакет с длинными рукавами не смог защитить Нихат от холода, пробравшего ее при этом воспоминании.
Огромный групповой портрет королевской семьи привлек ее внимание, и она предалась ностальгии.
Король Малик и королева Фатима, Аяан и Амира – все они улыбались на портрете. За исключением Азиза. Из-за слов, которые Нихат адресовала ему восемь лет назад.
Ее захлестнула тоска. Она находилась в тысячах миль отсюда, когда услышала о теракте, и теперь чувствовала себя так, словно потеряла свою семью.
В горле Нихат встал ком, взгляд затуманился. Она провела дрожащими пальцами по лицу Азиза. Нельзя позволить прошлому все разрушить. Нельзя допустить, чтобы потеряло значение все, чего она добилась.
– Как ты жила, Нихат?
Она обернулась и взглянула на нового наследного принца, Аяана бин Рияаза аль-Шарифа, которому когда-то давала уроки химии. Он тепло смотрел на нее медно-золотистыми глазами. При взгляде на его лицо, столь похожее на лицо Азиза, дыхание перехватило.
Тем не менее встреча с Аяаном спустя много лет обрадовала ее. Она обняла его.
Чего не осмелилась бы сделать восемь лет назад.
Аяан засмеялся. Отступив назад, Нихат подавила желание извиниться за свой импульсивный поступок. Женщина, не связанная с королевской семьей, никогда не обняла бы наследного принца. Но она больше не была обычной женщиной Дахара, соблюдающей традиции и обычаи.
– Приятно видеть тебя, Аяан.
Он кивнул, изучая ее взглядом:
– Тебя тоже, Нихат.
Аяан подвел ее к дивану и столику, на котором стоял серебряный чайный сервиз. Сев напротив, Нихат покачала головой, когда он спросил, не хочет ли она что-нибудь выпить.
У Аяана, которого она помнила, всегда лукаво блестели глаза, и он умел радоваться жизни. Наследный принц, который смотрел на нее сейчас, казалось, взвалил на плечи всю тяжесть мира. В его глазах стояла скорбь, лицо было жестким и неподвижным.
Нихат провела в столице Дахара всего один день, когда ее пригласили на встречу с наследным принцем. От этого не отказываются, даже если очень хочется.
– Как ты узнал, что я вернулась? – прямо спросила она.
Аяан пожал плечами.
– У меня есть для тебя предложение.
Нихат нахмурилась. В течение восьми лет отец не общался с ней…
– Ты приказал моему отцу вызвать меня сюда, – констатировала она. Ее охватило беспокойство. – Ты знал, как счастлива я буду повидаться с родными. Это удар ниже пояса, ваше высочество.
Аяан почесал бровь. В его взгляде не было даже намека на чувство вины.
– Это цена, которую я вынужден платить за свой титул, Нихат.
Он сказал это как будто бы просто, однако Нихат поразила его интонация, говорящая о гигантской ответственности за судьбу королевства. Она подавила гнев.
– Хорошо, я приехала. Но должна тебя предупредить: я не джинн и не могу моментально выполнить твое желание.
Его губы неожиданно изогнулись в улыбке, взгляд потеплел.
А перед Нихат возникло другое улыбающееся лицо… Грудь ее стеснило, и она с трудом заставила себя вздохнуть. В Дахаре все будет напоминать ей об Азизе. Но она не собирается приходить в смятение каждый раз, когда на нее нахлынут воспоминания.
– Вижу, ты совсем не изменилась. Это хорошо.
– Не говори загадками, Аяан, – сказала она намеренно непринужденно.
– Как ты смотришь на то, чтобы создать в Дахаре первоклассную клинику для женщин? Ты, без сомнения, лучшая кандидатура.
Нихат не знала, что ответить.
Тоска, которая жила с ней восемь лет, одиночество, с которыми она свыклась, поднялись со дна души. Она просила отца позволить ей заняться медициной, чтобы найти цель, когда все рухнуло. Только эта цель могла заставить ее отказаться от престижной должности в Нью-Йорке и вернуться на родину. Нихат была готова к трудной битве с предрассудками, выдаваемыми за традиции.
Должно быть, она недоверчиво усмехнулась, потому что Аяан накрыл ее руку своей.
– Ты сможешь снова жить в Дахаре, Нихат, быть вместе со своей семьей, – продолжал говорить он.
Она кивнула, испытывая бесконечную благодарность. Аяан всегда был добрее, чем Азиз, не признававший компромиссов.
– Это все, о чем я когда-либо мечтала.
Принц помялся:
– Но в обмен я хочу получить кое-что. Личную услугу для королевской семьи.
Нихат покачала головой.
– Я обязана своей профессией твоему отцу. Без поддержки короля Малика мой отец никогда не позволил бы мне получить образование, не говоря уже об изучении медицины. Поэтому, если тебе от меня что-то нужно, достаточно просто попросить.
Аяан кивнул, однако говорил он по-прежнему с осторожностью.
– Моя просьба особенная… – Он сделал глубокий вдох. – Азиз жив, Нихат.
Несколько секунд смысл его слов не доходил до ее сознания. Нихат показалось, что все замерло. В горле встал комок. Тело сотрясла дрожь. Хотелось бежать из дворца куда глаза глядят.
Сколько еще раз ей предстоит бежать?
Она упорно трудилась, воплощая свою мечту, ждала все эти годы встречи с семьей. И что же – все напрасно? Она никому не позволит остановить ее. Даже мужчине, которого когда-то любила каждой клеточкой своего тела.
В голове панически метались мысли. Она с усилием произнесла:
– Я об этом не слышала.
– Об этом мало кто знает. Пока я не буду уверен в том, что новость не вызовет негативные последствия для Дахара, я должен держать это в тайне.
Голос Аяана задрожал, и Нихат потянулась к его руке, хотя и сражалась с собственным волнением.
Где он был все эти годы?
– Я отыскал Азиза в пустыне четыре месяца назад и до сих пор не понимаю, как он выжил и чем занимался шесть лет. Он отказывается от встречи с родителями, с трудом терпит мое общество. Настоящий наследный принц Дахара – практически мой пленник!.. – В его голосе прозвучало отчаяние. – Пока мне удается держать это в секрете.
– Люди благоговели перед ним, я помню.
Азиз был их «золотым принцем», высокомерным, но обаятельным и смелым. Он был рожден для того, чтобы управлять страной. И он любил Дахар со страстью, за которую ему прощались некоторые выходки.
