Проснувшись утром, вышел на кухню, как всегда заварил в турке Арабику, втянул запах свежезаваренного кофе и поморщился от удовольствия, увидел проснувшуюся жену которая зашла в ванную комнату. Домой обедать я не приезжал, поэтому собрал перекусить с собой в небольшой судок. Приличную порцию пельменей и несколько бутербродов с колбасой и сыром. Микроволновая печь в бытовой комнате на работе имелась, так что разогреть не представляло проблемы. Кофе конечно растворимый, где там его заваривать.
– Доброе утро, -Марина вышла из ванной, обняла меня со спины.
– Утро, – ответил я ей.
– Ты без настроения? – спросила жена, -что случилось?
Я посмотрел на неё: -Да предчувствие не хорошее. Что-то должно случится, хотя может я преувеличиваю. Может просто на работу не охота, вчера был трудный день.
– Иди уже, за опознание у вас выговор, – она устало улыбнулась, – а я немного еще полежу, неважно себя чувствую.
Я посмотрел в покрасневшие глаза и при тронулся губами к лбу, повышенная температура присутствовала.
– Возьми градусник и замерь температуру, затем вызови врача. Если будет совсем плохо, звони мне я отпрошусь с работы.
– Да езжай уже, лекарь, вот выпью таблетку парацетамола, отлежусь и все пройдёт.
Взяв сумку с обедом вышел в прихожу, с вешалки снял и одел кожаную куртку, обулся в кроссовки. Крикнул с прихожей жене: – Пока, я ушёл. И вышел за дверь, остановился на несколько мгновений на пороге. Не смотря на раннее утро, солнце светило уже давая тепло. Весна в разгаре, в этом году она началась очень рано. Середина апреля, а на улице плюс восемнадцать: распустились почки, все пространство заполнено звуками птиц и запахом весенней свежести. Глубоко вздохнув запах весны, решительно направился в гараж. Открыв створки ворот, выгнал из гаража свой мотоцикл, старенькую но ухоженную яву двести пятьдесят. Надел мотоциклетный шлем и толстые кожаные перчатки, покатил в сторону завода. Проскочил два светофора, минут за десять оказался на стоянке перед проходной огромного металлургийного завода. С тоской посмотрел на огромное здание, в котором предстояло провести следующие восемь часов. Пора принимать категорически, что заработная плата осталась на уровне пятилетней давности, а цены на все повысились раз в десять, про коммунальные особый разговор. Вчера перед окончанием работы отдал начальнику цеха заявление на увольнение. Нужно отработать положенные две недели и уехать в Киев к брату. Он предложил работу по специальности в частной фирме. Тут тоже были свои подводные камни, зарплата великолепна, зато плата за жильё очень не маленькая. Хотя первое время поживу у брата, а потом сниму жилье и заберу жену. Думаю ей как фармацевту будет проще найти работу в большом городе. Я прошёл в проходную через турникет, под внимательным взглядом охраны, махнув магнитным пропуском, направился в раздевалку. Она меня встретила совсем не весенними запахами сменной одежды и носков. Хотя это и привычно, немного поморщился, подошёл к своему шкафчику. Сменить одежду на спецовку дело пяти минут, когда-то служа в армии переодевался ещё быстрее. Направляясь в цех успел по приветствовать большинство знакомых рабочих, с некоторыми переброситься по пару слов. Зашёл на свой участок, как здесь все надоело, еще стояла тишина, но уже через несколько минут будет трудно разговаривать сквозь шум. Нужно немного рассказать о себе. Мое имя Максим Корсун тридцать один год. Живу в маленьком городе на берегу реки Хорол. Здесь родился, учился в школе, затем в техникуме. Получил профессию художник- гончар, после окончания техникума, забрали в армию. Художников наверное не хватало. Представьте моё удивление, рисовать мне не пришлось. Может потому что обладал довольно спортивной фигурой и имел разряд по боксу. В детстве когда шёл по улицам своего не спокойного городка, с кисточками и мольбертом, очень не любил насмешек. Художник боксёр весело звучит, тем более для задир из чужого района. Синяки носил не я, по крайней мере последние лет четыре до армии. В армии в распределительном пункте вызвали из строя и направили сразу в часть. Там приняв присягу стал гвардии рядовым ДШД- десантно штурмовой дивизии, причём не в хозяйственной роте и жаль не в спецроте, а в роте охраны. Рота обеспечивала охрану складов длительного хранения, а также вещевого и оружейных. У нас говорили « через день на ремень», в свободное время занимались подготовкой совместно с спецротой. Часто приходилось стоять на дежурстве контрольно-пропускном пункте. Хотя по при все трудности, служба в тягость не была. Вернувшись из армии, художник оказался ни кому не нужен, закончил курсы кузнец художественной ковки. Устроился на завод родного города, оказалось что и здесь художники не нужны, даже кузнецы. Кузнецы художественной ковки, а моя работа заключалась в монотонной штамповке одинаковых изделий. Каждый день приходя на свой участок поджигал печь, настраивая подачу газа и воздуха, набирая нужную температуру в кузнечной печи. Закладывал определённое количество одинаковых заготовок, дождавшись готовности, кузнечным молотом отбивал в специальных штампах одинаковые изделия. Монотонность убивала похлеще мизерной зарплаты. Но всё-таки я нашёл выход хотя бы разнообразить свою скучную повинность. В один прекрасный день, встретил одноклассника. Володя Матюшенко близким другом мне не являлся, но был хорошим товарищем в школе. После неё наши дороги разошлись, как впрочем и из большинством других одноклассников. Разговорились кто чем сейчас занимается, он являлся заядлым охотником.
– Знаешь, а хорошо что ты мне встретился. У нас последнее время, очень некоторые товарищи любят похвастаться новой снарягой или ружьем. Так вот сделай мне нож охотничий, да такой чтоб не было ни у кого. А ещё лучше я нарисую, а ты изготовишь. Вот сюрприз им будет, такого тесака в любом магазине не найдёшь. Как согласен, я заплачу.
