Самюэль Элиот Морисон - Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир

SAMUEL ELIOT MORISON

ADMIRAL OF THE OCEAN SEA

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2024

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2024

Испанская монетарная система времен Колумба

Приведенные цифры основаны на официальных законах 1475 и 1497 гг.

* Марка (исп. Marco) – историческое название счетно-весовой единицы, принятой в средневековой Западной Европе, приблизительно равная 8 тройским унциям; в Испании времен Колумба – 230,045 г.

30ЛОТАЯ МОНЕТА В 20 ЭКСЕЛЕНЦ, ВВЕДЕННАЯ ФЕРДИНАНДОМ И ИЗАБЕЛЛОЙ

Посвящается экипажам баркентины «Капитан» и кеча «Мэри Отис», совершившим экспедицию по местам Колумба, организованную Гарвардским университетом в 1939–1949 годах.

Эта книга стала результатом желания точно знать, где в своих четырех плаваниях побывал Колумб и каким он был моряком. Ни одна из предыдущих работ о «первооткрывателе Америки» не отвечает на эти вопросы так, чтобы удовлетворить даже мореплавателя-любителя. Большинство биографий Адмирала Море-Океана вполне можно было бы озаглавить «Колумб у кромки воды». Авторы этих работ потратили слишком много времени, занимаясь нелицеприятными сплетнями о его рождении, характере и ранних годах жизни. Таким образом, у них не осталось места, чтобы подробно останавливаться на том, где и как он плавал. К первым, более или менее объективным из них, можно отнести Питера Мартиру, Овьедо, Фернандо Колумба и Бартоломео де Лас Касаса. Они обладали большим чувством меры и такта, но опускали многие вещи, считая их очевидными, и, само собой, не называли многие места в соответствии с их современными названиями. Фон Гумбольдт, Мердок и Ирвинг заполнили некоторые пробелы, а Шарко дал точную оценку морскому мастерству Колумба. Но ни Ирвинг, ни Шарко никогда не бывали в Вест-Индии, а у великого фон Гумбольдта, которого, казалось, интересовала вся Вселенная, не нашлось достаточно времени на более подробное изучение этой темы.

В колониальную эпоху личность Колумба не слишком интересовала людей, но, по мере того как Америка завоевывала независимость и заставляла Европу признавать свою важность, весь западный мир присоединился к празднованию четырехсотлетия 1492 года. Европейские библиотеки и архивы были обысканы в поисках любой современной информации о ранних путешествиях, и находка «Raccolta di Documenti e Studi»[1] в фундаментальной коллекции исторических источников итальянского правительства стала впечатляющим результатом. Наиболее ценные документы нашлись в архивах испанского Университета Наварры. Столь же замечательные находки иногда делали такие крупные исследователи, как Харрис, Гулд, Ассерето, а также герцогиня Бервикская и герцог Альба. Таким образом, материала для описания всех четырех путешествий Колумба набралось достаточно, однако мало что из него было использовано с какой-либо пользой. Ни один биограф Колумба, по-видимому, не выходил в море в поисках света и истины. Вы никогда не сможете написать историю морских путешествий пятнадцатого – шестнадцатого веков, которая будет что-то значить для современного читателя, просто изучив их в библиотеке с помощью карт. Такие «плавания», осуществляемые сидя в кресле, одновременно скучны и бесполезны. Эти труды можно сравнить с работой над текстами древних книг по естествознанию, проводимой без «выходов в поле» и без экспериментов.

Например, Фрэнсис Паркман, величайший североамериканский историк, не удовлетворялся изучением истории Канады в читальном зале Бостонской библиотеки. Он шел маршрутами французских исследователей, разбивал лагеря в диком лесу и жил среди первобытных индейцев. В результате живой работы «на земле» в сочетании с историческим воображением и неповторимым стилем повествования на свет появился монументальный семитомник «Франция и Англия в Северной Америке». Это не просто плоская земля, созданная из череды слов на бумаге, а новая картина в трех измерениях и настоящая история, в которой читатель осознает пространство и свет, землю под ногами, небо над головой.

В некотором роде это то же самое, что я пытался сделать для своего «Колумба». Зимнее плавание на небольшом парусном судне вдоль Наветренных и Подветренных островов дало мне живой комментарий к современным рассказам о Втором путешествии Колумба и доказало, что методы Паркмана на открытом воздухе столь же пригодны и для морских условий. Я изыскивал пути и средства для того, чтобы пройти и другие плавания по маршрутам Колумба под парусами. С этой целью Пол Хэммонд с друзьями организовали экспедицию под эгидой Гарвардского университета. Мы купили и оснастили баркентину «Капитан», которая по размерам и оснастке была достаточно близка к большим кораблям мореплавателя, – хотелось пересечь океан в условиях, очень похожих на те, что были в его время, и увидеть острова и побережья глазами великого путешественника. Уильям Д. Стивенс, как глава всего предприятия, внес свой вклад, приобретя 45-футовый кеч «Мэри Отис», походящий на «Нинью». Выйдя раздельно, в августе и сентябре 1939 года, мы достигли широт Первого путешествия Колумба при возвращении домой, чтобы повторить проведенные им наблюдения за погодой, птицами и водорослями Саргассова моря. При проходе Азорского архипелага мы очень внимательно осмотрели остров Санта-Марию, после которого, получив печальный опыт[2], Колумб отправился в Лиссабон, Сент-Винсент и Палос-де-ла-Фронтеру. Мы же вышли на океанский переход из Гомеры в Тринидад, примерно совпадающий с курсом Третьего путешествия, но высадились на берег 12 декабря 1939 года, в отличие от Колумба, совершившего то же самое 31 июля 1498 года. С несколько большим трепетом в сердцах, нежели отмечалось в судовых журналах экспедиции, мы прошли пролив Бока-дель-Сьерпе и встали в венесуэльском заливе Пария. На его северном берегу наша экспедиция точно установила место, где Колумб впервые вступил в контакт с американскими колонистами и формально вступил во владение Кастилией и Леоном. Проследовав через Бокас-дель-Драгон, мы вышли на курс Третьего путешествия к Маргарите, посетили Картахену и оказались у входа в Дарьенский залив, то есть в том месте, где Адмирал в последний раз покинул берега Нового Света во время Четвертого плавания. Несколько сбивчивые рассказы о заключительном путешествии прояснились, когда нашей экспедицией были обследованы карибские берега Панамы и Коста-Рики. Наняв местный шлюп, мы совершили непростую высадку в устье Рио-Белен – здесь Колумб пытался обосноваться на материке. Найдя проход между заливом Альмиранте и лагуной Чирики (который, как ожидал Колумб, должен был вывести его к Индийскому океану), мы зашли в Коста-Рику и далее отправились к Ямайке.