Несколько моих выступлений на телеканале «Союз» с пояснениями к отдельным местам Евангелий от Матфея и от Марка вызвали интерес слушателей. Так возникла мысль о предлагаемых теперь комментариях на Евангелие от Матфея. Они не претендуют на широкий обзор вопросов, возникающих при его чтении, и касаются не каждого стиха, но в основном тех, которые показались более значимыми для современного человека.
В книге была учтена просьба излагать материал по возможности кратко, современным языком, избегая специфических богословских терминов и церковнославянских понятий и слов. Основное внимание при этом в ней было уделено святоотеческому пониманию речей и притч Спасителя, событий Его жизни.
Обращение к святым отцам в настоящее время является особенно насущным, учитывая, с одной стороны, прямое вторжение в нашу среду либерально-модернистского духа западного богословия, который настойчиво пытается покорить последний бастион христианства – православие, с другой – появление у нас так называемых «прозорливых старцев», проповедующих свое понимание Евангелия, свое учение. Однако апостол Павел на все времена ответил тем и другим: Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема (Гал. 1: 8). А 19-е правило VI Вселенского Собора прямо повелевает: «…аще будет исследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающего».
Новозаветное Благовестие, несмотря на всю простоту своего изложения, с первых времен и по сей день вызывает непрекращающиеся дискуссии, приведшие ко многим разделениям в христианском мире. Споры вызваны различным пониманием слов Христа, Его апостолов, особенно Павла, и тем более Откровения апостола Иоанна. Одной из очевидных причин этих дискуссий и разделений явился приточный, образный, отражающий все особенности психологии еврейского народа язык, на котором проповедовалось Евангелие. Христос часто заканчивал Свои проповеди и притчи возгласом: Кто имеет уши слышать, да слышит! Действительно, многие Его непосредственные слушатели, а затем и люди последующих веков, следуя буквальному значению Его слов или ища в них особый смысл, нередко приходили к серьезным искажениям в истолковании самых основных истин христианской веры.
Яркой иллюстрацией возможности таких искажений является, например, понимание слов Спасителя: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф. 16: 18–19). Рим, превратно истолковав эти слова как указание на власть папы над всей Церковью, пришел в конечном счете к полному отпадению от нее.
Поэтому возникает исключительной важности вопрос: каким ключом открывается истинный смысл слов Евангелия?
Писатели священных книг постоянно подчеркивают, что они говорят и пишут не от себя, проповедуют не свое учение и не хитросплетенным басням последуя (2 Пет. 1: 16), но зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым (2 Пет. 1: 20–21). Они указывают, что источником их проповеди являются не домыслы, предположения, знания и ум (ср. 1 Кор. 2: 4), но Сам Христос, лишь свидетелями Которого они являются. Апостол Иоанн прямо об этом пишет: О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, – о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение – с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом (1 Ин. 1: 1–3).
Однако и апостолы, из-за страха быть растерзанными иудеями, целых семь недель молчали после казни и воскресения Христа, пока не произошло событие, полностью изменившее их состояние. В день Пятидесятницы они самым ощутимым образом, духовно и телесно, получили Того, о Ком говорил им Учитель: Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне (Ин. 15: 26). И с ними произошло нечто чрезвычайное – из робких, боязливых учеников они вдруг превратились в бесстрашных, мужественных и вдохновенных свидетелей того, что Иисус Христос есть истинный Бог и истинный Человек – Мессия, Спаситель человечества.
В послеапостольский период и последующую историю непрерывно возникали все новые вопросы, касающиеся и более детального осмысления различных истин веры и духовной жизни человека. Кто же теперь мог безошибочно ответить на них? Нет сомнений, что только тот, кто, как и апостолы, получил Того же Духа Истины, Которым было вдохновлено само Писание. Только человек, имеющий этого Божественного Духа, может изъяснять Священное Писание так, чтобы слово человеческое стало Его словом. Но все ли именующие себя христианами имеют Духа Божия, во всех ли Он крещеных, воцерковленных? В отличие от основного направления богословской мысли западных христианских исповеданий, утверждающего, что каждый верующий в Иисуса Христа уже находится в Духе Святом, православие на этот серьезнейший вопрос отвечает, что и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2: 19), но, несмотря на это, не являются носителями Духа Божьего и не спасаются. Ибо лишь те становятся один дух с Господом (1 Кор. 6: 17), о которых Сам Господь сказал: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5: 8). А святой Исаак Сирин выразил эту мысль в таких кратких и ясных словах: «душа видит истину Божию по силе жития» (Слова подвижнические. Слово 30)[1]. То есть Дух Святой открывает истину только душе, очищенной от страстей.
Православие тем принципиально отличается от всех других христианских исповеданий, что оно видит истинный ключ к пониманию Священного Писания лишь в учении тех, кто очистил свое сердце от всякого греха, приобрел ум Христов (1 Кор. 2: 16), стал носителем Того Духа Святого, Которым дано само Священное Писание. Именно поэтому, а не в силу своего природного ума и приобретенных познаний святые подвижники изъясняли истины веры и духовной жизни, а отцы Вселенских Соборов утверждали догматы веры. Преподобный Симеон Новый Богослов пишет об этом: «Если Он умно воссияет в твоем сердце или в уме, как молния или как великое солнце, то что Он может сделать душе озаренной? Не просветит ли ее и не даст ли (ей) точно познать Того, Кто Он есть? Ей, воистину, так бывает и так совершается, так открывается благодать Духа, и чрез Него и в Нем – и Сын со Отцом. И (таковой человек) видит Их, насколько возможно (ему) видеть, и тогда от Них тому, что касается Их, он неизреченно научается, и вещает, и всем другим (то) описывает, излагая богоприличные догматы, как все предшествовавшие святые отцы учат; ибо таким образом они божественный символ сложили» (Божественные гимны. Гимн 17).
