– А что, были ли у вас случаи, когда ударившийся головой пациент получал воображаемый опыт, который с успехом использовал по возвращении в сознание, а? – Этот вопрос мучил меня сильнее всего. Налицо была демонстрация возможностей перехода по мирам, оставалось понять, насколько материальными были мои друзья, Ляля и Антош.
– Вы знаете, такие случаи бывали. Лично я не встречался с таким, но несколько случаев задокументированы были. Некоторые люди после травмы головы начинали разговаривать на другом языке, как на родном.
– Это я слышал. Мне интересен еще и такой момент, за те минуты, что я был в отключке, я прожил целую жизнь. Такое было?
– Не знаю, не слышал. Наверное, такое возможно. Говорят, перед смертью человек успевает увидеть всю свою жизнь перед глазами.
– Это не то, это была другая жизнь, моя, но другая.
Кажется, я закружил голову несчастным врачам скорой помощи своими недомолвками и намеками. Если бы не инопланетный пейзаж за окном машины, они бы уже давно отправили меня на проверку к мозгоправу.
– А все-таки хорошо, что я могу ходить по мирам. Представляю, каково ваше искушение назвать меня дураком, психом, больным, если бы не это. – Я махнул в сторону лун. – Будь мы дома, вы бы считали себя вправе считать правыми, даже не усомнились бы в этом. А я вам еще такого могу показать.
– Не надо, спасибо. – Взмолился врач, тот, что интересовался моим состоянием, пока я лежал в машине. – Отвезите нас домой.
– Домой? А вы не знаете, что такое дом, я уверен. Вы как испуганное животное, которое всю жизнь сидело на привязи, а когда с вас сняли ошейник, вам стало страшно, и захотелось снова на привязь. Вы дома сейчас. Весь мир один большой дом. Если вы будете отвергать эту мысль, то мир отторгнет вас.
– Отторгните нас домой. – Взмолился врач.
– Эх, приматы. – Я открыл дверь и вышел наружу.
Мне пришла мысль о том, что если все варианты в этом мире возможны, то и мои друзья в них должны были существовать, даже несмотря на то, что мы до этого встречались только в моем больном воображении. Мы обещали друг другу встретиться в том мире с речкой и лопухами по берегам. Смогу ли попасть в тот мир, который хочу? Что делать с врачами скорой помощи? Одна часть меня была за то, чтобы вернуть несчастных «животных» назад, в привычный плен иллюзий. Вторая часть настаивала на том, чтобы насильно заставить пережить людей ломку изменения сознания. Возиться с ними не хотелось, но кто-то свыше не так просто подсунул их мне.
– Дома нет. – Повернулся я и произнес тяжелую для потерянных людей фразу. – Вернее, дом будет только тогда, когда вы сами сможете вернуться. Иначе, никак.
– У меня больная мать. Я должен за ней ухаживать.
– Давя на жалость, ты хочешь выставить меня бесчувственным скотом. Жалко маму, если это правда, но пусть эта необходимость быть рядом с ней стимулирует тебя умению ходить по мирам.
– Как вас, Игорь, кажется, будьте снисходительны, сделайте так, чтобы я вернулся домой, прошу. – У врача затрясся подбородок, а в глазах заблестели слезы.
– Хорошо, кто еще добровольно желает остаться в иллюзиях привычного, которые вам дарит клетка вашего примитивного воображения?
Водитель и второй врач неуверенно подняли руки.
– Единогласно. Агитация, это не мое. – Вздохнул я. – Полки за собой мне никогда не повести. А может, и не попасть в Транзабар через доброту свою. Эй, водитель кареты, сидай за баранку, поедем на место ДТП.
Дважды упрашивать его не пришлось. Я сел в кабину, рядом с ним.
– Куда ехать? – Спросил водитель.
В его ситуации вопрос был закономерный.
– А это, как говорится, значения не имеет. Главное – движение.
– Так, все же, вперед или в зад?
– Как-то пошло звучит ваше предложение. Дави на газ, батя, остальное я сделаю сам.
Водитель, немолодой усатый, типичный такой шофер, от которого вечно пахнет бензином, а ладони в прожилках въевшегося машинного масла, осторожно тронулся по кочковатой поверхности этого мира. Мне не составило труда представить свою разбитую машину на дороге. Сознание быстро зацепилось за воображаемый образ.
– Ох ты, е-моё! – Испуганно вскрикнул водитель и вильнул рулем, уворачиваясь от встречного автомобиля, внезапно возникшего вместе с дорогой. – Дорога. Опять.
Моя машина моргала аварийкой на том же месте. Возле нее стояла легковушка с включенным светом. Рядом с разбитой машины стоял человек. Он прикрыл глаза от света, когда его осветила карета «скорой помощи».
– Вот мы и дома, трусы. Живите, как жили, и сожалейте, что упустили такую возможность. – Я вылез из кабины, не прощаясь. – Езжайте.
«Скорая» включила поворотник, объехала останки моего автомобиля и помчалась по шоссе.
– Здравствуйте. – Полез ко мне здороваться любопытный мужик.
– Здорово. Чего ты заглядывал в нее?
– Просто. Меня попросили покараулить, пока не приедет эвакуатор. Слоняюсь от безделья, жду.
– Эвакуатор? А кто тебя попросил? Гаишники?
– Нет. Женщина, жена водителя. Она решила поехать с ним в больницу. Представляете, корова среди ночи перебегала дорогу, ударилась прямо в сторону водителя.
– Постой, постой, друг, какая женщина, это я ехал в этой машине. Смотри, вот мне наложили повязку парни из «скорой». Не было тут женщины, а тем более жены. Я хоть и приложился головой, но не настолько, чтобы не помнить таких подробностей.
Мужчина недоверчиво посмотрел на меня, включил фонарь на телефоне и рассмотрел меня и мои раны.
– Была женщина, я-то не ударялся. – Настаивал он.
– Смотри. – Я достал документы на машину. – Сличай.
Мужчина посмотрел свидетельство о регистрации, затем посветил на номер автомобиля.
– Это не ваш автомобиль. Номера другие. И что это за регион такой на вашем свидетельстве?
Меня начало пробирать неприятное предчувствие. Теперь уже я сверил номера, чтобы убедиться в своих ожиданиях. Номера были не моими, да и вообще, они были не такими, какими пользовались в моей стране.
– Твою мать! – Я схватился за голову. – Что делать-то, теперь?
– А что, тут поблизости была еще одна авария? Вы тоже сбили корову?
– Какую корову, я людей высадил не там, понимаешь?
– Не-е-е-т.
– Слушай, надо догнать «скорую», которая меня высадила. Поехали, я тебе хорошо заплачу.
– Не поеду, мужик. Мне надо ждать эвакуатор.
– Да нахрена он…, черт…, как я сразу…, дай ключи от машины, я сам догоню.
– Ты сдурел? Не дам, и даже не думай. Ты не в себе.
– Ага, а ты в себе, умник.
– Слушайте, если вы не успокоитесь, я вызову полицию и санитаров. Отойдите от меня подальше, иначе…
Это существо, с зачатками разума, вынуло пистолет и направило его на меня.
– Десять шагов, подойдете ближе, я выстрелю. Закон на моей стороне.
Я не был быстрее пули, поэтому на всякий случай отошел на требуемую дистанцию. Остыв немного, пришел к выводу, что врачи, поняв, что находятся не совсем в том мире, в котором должны, вернутся на это место, чтобы найти меня. Я их единственный шанс попасть домой, и они обязательно придут к этому заключению. А как хотелось плюнуть на них, с большой колокольни и отправится на зеленую травку, где верный друг Антош, уже нежит свое изумрудное пресмыкающееся тело под теплыми лучами солнца. Обняться, как старым друзьям и отправится на древесный мир Ляли, которая плачет от беспомощности за окном родительского дома. При всей своей свободе поступать, как хочется, я не мог бросить ненамеренно обманутых мною людей.
