Падал снег, и город Лир, древнюю столицу благословенной Кандрии, укутало белым одеялом. Теперь, ночью, это было так красиво и загадочно – много лучше, чем днём. Снежные хлопья кружились в свете фонарей, как рой белой мошкары. Редкие прохожие кутались в меховые плащи. Снег вкусно хрустел под подошвами.
– Линн, ты простудишься! Что за блажь торчать раздетой у распахнутой двери, – проворчала нянька. – Запри дверь. Посиди лучше у камина в гостиной.
– Хорошо, – девушка нехотя закрыла дверь. – Ты обещала, что мы будем готовить зимний пирог. Разве не пора?
– Не знаю, не знаю. Княгиня велит накупить кучу здешних лакомств. Наших пирогов дома напробуешься.
– Мы договаривались, – сердито напомнила Линн.
– Да, несносная. Тебе только пообещай! Вьёшь из меня веревки.
– Ну няня! Я буду всё делать сама. Тебе и не придётся возиться. Мы ведь договаривались.
– Я и говорю – несносная! С тобой только договорись! Надо купить сухие фрукты и хороший бренди. Завтра пойдём и купим. Если нам позволят, конечно, – нянька накрыла ей плечи шалью и увела подальше от двери, к лестнице, ведущей в комнаты.
Линн любила ночи гораздо больше дней. И как хорошо, что они приехали в Лир теперь, зимой, когда ночи длиннее. С самого начала ей казалось, что эта поездка обещает нечто захватывающее, необычное. И вот они здесь, и первая ночь в Лире так прекрасна. И вот бы её оставили в покое, подарили полную свободу и не мешали наслаждаться всем этим. Обычно отец в интересных поездках лично приказывал не досаждать Линн разными глупостями. Вот и теперь бы…
Няньку окликнули, и она бодро заковыляла по лестнице наверх. А Линн бочком скользнула в коридор, ведущий в кухню, приоткрыла дверь…
Там повариха тётушка Вита месила тесто на утренние булочки, её помощница Сара складывала в ящик вымытые столовые приборы. И они разговаривали.
– Какой красоткой стала маленькая леди Линн, глаз не отвести, – говорила повариха. – Жаль, что незаконная дочка. На жениха из королевской семьи рассчитывать не может. На бал-то её возьмут, как думаешь?
– Ну и ладно, без принца обойдется! – хохотнула Сара. – Как будто без принцев счастья не бывает! Хотя верно, она самая красивая. Вот старшим обидно, как считаешь?
– А чего им обижаться? Старшая принцесса и получит принца. Уже на рынке говорят, что князь Синбара привез старшую дочку в невесты принцу Тайрену. А наши господа помалкивают, загадочно смотрят! Смех один. А братья – им чего завидовать сестриной красе? Они мужчины.
– Да там вся семья загляденье, кроме несчастной младшей принцессы. Вот уж не повезло так не повезло. Лучше бы вовсе не родиться, чем так!
– Замолчи, нельзя так! – сердито воскликнула тётушка Вита. – Любая жизнь дарована Ясным Пламенем, и надо её ценить!
– Надо-надо! Но как жить таким уродцем! И ведь это девушка! И умненькая, говорят! Рисует и книжки читает! И чуть не в каждом поколении в семье такая рождается – вот ужас-то! И конца этому нет, никакие княжеские богатства не помогают проклятье снять!
Линн спохватилась, что она, между прочим, подслушивает, а это нехорошо. И решительно толкнула дверь.
– А, это вы, леди Линн, – повариха ей приветливо кивнула. – Опять не спите. Всё такая же ночная пташка, как и раньше!
Девушка только улыбнулась, подвинула к печке табурет, уселась на него и стала смотреть на огонь. Сидеть у камина в гостиной? Что она там не видела! Лучше она подождёт немного здесь и ещё раз выглянет наружу.
Сара закончила греметь приборами, её подмывало поболтать.
– А чем же занята принцесса Илайна? Или надо говорить – княжна?
– Княжна. Но неважно. Княгине больше нравится, когда её дочерей называют принцессами. А Илайна… Не знаю, – Линн пожала плечами и уставилась на огонь, – Илайна сидит в своей комнате.
– Ну да, мы тоже зовём княгиню её высочеством. Она ведь родилась в Кандрии, ей нравится, когда обращаются по здешним правилам. Леди Линн, можно спросить? Не рассердитесь?
– Спрашивай.
– Такие уродцы, как принцесса Илайна, рождаются в каждом поколении. И что, ничего с этим сделать нельзя?
– Не получается ничего сделать.
– А зачем их, таких, замуж отдают? И, говорят, приданое у них такое, что просто ах? Вот, казалось бы, можно в монастырь отправить такую дочку, и все дела…
– Что болтаешь, глупая девка! – всплеснула руками тётушка Вита. – Вот же язык без костей!
– Добрая ты, Сара! – улыбнулась Линн, продолжая смотреть на огонь.
– Ох, простите. Она ваша сестра. Я понимаю. Простите. Я ей сочувствую, очень-очень.
– Ничего страшного, – махнула Линн рукой. – И не надо её жалеть. Знаю, что об этом говорят. Ты только больше никому здесь этого не говори.
– Да кому я скажу? Я наверху, в комнатах, ни разу ни была. Это только вы сюда приходите.
Когда-то, четыре года назад, в прошлый приезд семьи в Лир, Линн так же сбежала сюда ночью, и потом сбегала не раз. Те же тётушка Вита и Сара всегда работали в кухне по ночам. Сними можно было разговаривать, спрашивать обо всём и не стесняться. Вот днём, когда приходил толстый главный повар, когда кухня заполнялась другими поварами и поварятами, Линн сюда не совалась – зачем мешать?
– Скажите лучше, а та лавка со сладостями и бакалеей, что в конце улицы, по-прежнему работает по ночам? – спросила вдруг Линн.
– Как всегда перед Новогодьем, – закивала повариха. – А чего вы хотели?
Линн довольно улыбнулась – она точно знала, чего хотела.
– Я бы хотела бренди, мандариновых цукатов, изюма, вяленой вишни. И ещё когда-то мы пили там горячий шоколад.
– Вишня и цукаты у нас точно закончились. Бренди надо спрашивать у главного повара. А изюма сколько угодно, отмеряю вам, если надо. И шоколада хоть залейся, вы сами его готовили в прошлый раз, помните? Вон Сара сварит, только скажите.
– Я и сама могу. Только прогуляться хочу. Сара, можешь одолжить мне свою накидку? – и не думалось, а само сказалось.
Выйти сейчас одной на ночную снежную улицу – у Линн даже голова закружилась от восторга и предвкушения.
Пройтись до лавки, самой всё купить, рассмотреть витрину – а там чего только нет! Выпить чашечку ароматного горячего шоколада! Просто ах…
– Леди Линн! – теперь дружно всплеснули руками и повариха, и Сара.
– Ну пожалуйста, – она посмотрела умоляюще. – Это ведь недалеко. И совсем не страшно. В этом квартале стража стоит на каждом углу. И фонари горят. Я быстро вернусь!
– Но если узнают, как вы одна отправились ночью в лавку?! – волновалась тётушка Вита.
– Вам ничего не будет. Разве вам надо меня охранять? А накидку я сама взяла. Только дверь не запирайте. Ох, Сара, если бы тебе срочно нужно было сбегать в ту лавку за цукатами, разве тебя не пустили бы?
– Так ведь Сара не дочь князя!
– А у меня что, три глаза или шесть рук? Или на лбу написано, что я дочь князя?
