Кабинет словно сошёл с исторической фотографии середины прошлого века. Повсюду стеновые панели темного дерева. Обшитый зелёным сукном монументальный стол с потерявшимися на нём древней настольной лампой и громоздким дисковым телефоном. Даже архаичный стеклянный графин, наполовину заполненный водой, гармонично смотрелся на небольшой тумбочке возле окна. И лучи утреннего светила, едва только заглянув, мгновенно попадали в ловушку его многочисленных граней, где, преломившись, разбрызгивались по стенам сонмом солнечных зайчиков. Поразительная аллегория на моё здесь присутствие…
– Предприятие занимает ведущее положение в мировой иерархии наукоёмких производств, что обеспечивает надёжный заслон Родины от происков «партнёров» и иных недружественных стран. Номенклатура выпускаемой продукции самая широкая. Полный цикл производства – от проведения необходимых НИОКР до выхода готовых изделий. Выпускаем как продукцию гражданского назначения, так и в интересах Министерства обороны. Сферы участия: традиционная – аэро-космическая, морская. А также разведка, которой в последнее время уделено особое внимание. Как говорится, предупреждён – вооружён… – мой собеседник привычно исполнял освящённый годами ритуал введения в должность нового подчинённого.
Я же, отрабатывая свою роль молодого сотрудника, только-только назначенного на должность, благоговейно внимал каждому слову Германа Вениаминовича Смершакова – начальника особого отдела.
Герман Вениаминович сидел за столом на весьма неудобном, на мой взгляд, деревянном стуле, возмущённо скрипевшем при каждом движении грузного тела. Я расположился напротив на обыкновенном офисном недоразумении с мягким синтетическим сидением. Честно говоря, этот кабинет всем своим видом вызывал чувство дискомфорта и неуюта. Что, возможно, и задумывалось изначально. А может это просто дань традиции, идущей со времён легендарной НКВД.
– Сейчас пройдём по цехам и отделам, посмотришь места приложения своих сил. Теперь и ты подключаешься к обеспечению безопасности предприятия. В самом широком смысле – от криминальных посягательств и промышленного шпионажа до злокозненных действий иностранных разведок.
Особист достал из ящика стола небольшой приборчик, напоминавший медицинский пистолет.
– Давай кисть.
– Чего? – я напрягся.
Неожиданное развитие событий, ранее не имевшее прецедентов, настораживало.
– Руку подставляй. Иначе никуда пройти не сможешь. Технологии на страже безопасности, – и с этими словами Герман Вениаминович вогнал мне в кисть микрочип контроллера.
Не сказать, что почувствовал боль, но несколько минут было неприятно. Этакое жжение и покалывание, медленно ползущие вверх по руке.
– Э-э…
– Знаю. Знаю. Некоторое время будет дискомфорт, пока происходит подключение к нервной системе. Потом пройдёт. Такие микрочипы вживлены всем работникам. Без них дальше корпуса Администрации не пройти… А-а-а, зараза!
Собеседник неожиданно вскочил с места и начал бегать по кабинету, размахивая свернутой в трубку бумажной газетой. Увидав моё вытянувшееся лицо, по ходу охоты прокомментировал:
– Муха!
Наконец прихлопнул надоедливое насекомое и некоторое время внимательно рассматривал оставшееся грязное пятно.
– Ну-ка, глянь.
– На что? – меня тут всё начинало немного напрягать.
– Подойди-подойди.
Я наклонился над жалкими останками… Что за чертовщина? Из раздавленного корпуса «мухи» вызывающе поблескивали металлом тонюсенькие нити.
– Подарочек от потенциального противника – мини-киборг разведчик. Технологии, конечно, дедовские, но свою функцию по сбору информации исполнять может.
Особист схватил трубку винтажного телефона:
– Алло! Алло, говорю! Семён, ну-ка быстренько проверь настройки системы контроля периметра… Опять у тебя размерность уплыла… А я тебе говорю, вот только что прихлопнул «мини-муху» у себя в кабинете! Давай оперативно.
Бросил трубку. Смахнул пот с лица и довольно подмигнул мне:
– Честно говоря, работы невпроворот – любыми способами стараются получить информацию о новых технологиях. Лезут, словно осы на сладкое…
Я, соглашаясь, вежливо кивнул.
– Ну что, пойдём. Как тут не вспомнить бессмертные строки не нашего поэта – веди меня Вергилий по адовым кругам…
– ?! – я едва не подавился наполнившей рот слюной.
Всё-таки, пока никак не мог освоиться в новой обстановке и почувствовать себя более уверенно. Этакий досаждающий дискомфорт.
– Когда ты выйдешь сегодня за проходную, реальность уже никогда не будет для тебя прежней.
И кто бы спорил…
Предприятие, в сравнении с эпохальными гигантами сталинских пятилеток, размещалось на очень компактной территории – никаких бесконечных пешеходных тротуаров, по которым рабочие от проходной до родного цеха могли добираться добрых полчаса. Здесь же от административного корпуса до производственных зданий было рукой подать. Так сказать, всё в шаговой доступности.
– Начнём с привычных и слегка устаревших производств, – уверенно задал дорожную карту начальник, – Тут всё обычно и просто – станки, сборочные конвейера, площадки хранения готовой продукции…
Мне, уже побывавшему ранее внутри мастодонтов тяжёлой промышленности, эти светлые, совсем не гигантские помещения ничем не напоминали громаду механо-сборочных цехов. Ни перманентных масел с эмульсией повсюду, ни беспрерывного грохотания многочисленного парка станков. Часть из которых родилась во времена почти вековой давности, когда всё старались «догнать и перегнать…». И с тех пор они продолжали исправно догонять и перегонять…
В местных реалиях немногочисленные работники сосредоточенно дефилировали в белоснежных халатиках либо в фирменных тужурках вокруг многофункциональных станков, зашитых в чистенькие пластиковые панели огромных корпусов. Сам рабочий процесс сопровождался праздничной иллюминацией из перемигивающейся россыпи диодиков и цветных мониторов. А на грани слышимости тихо играла классическая музыка. Или только казалось, что играла…
Технологические процессы скорее напоминали увлекательную компьютерную игру, чем тяжкий труд классического пролетария.
– Так привлекаем молодёжь. Их теперь на обычное производство, безвылазно стоять по восемь часов за станком, уже никакими коврижками не заманишь, – по ходу экскурсии пояснял Герман Вениаминович, – Времена меняются, а мы стараемся измениться заранее. У нас даже специальный отдел создан, разрабатывающий данное направление.
– А чего не отдадите искусственному разуму? Не освоили ещё?
– Ну, почему не освоили… Освоили. Все рутинные операции давно переданы под его чуткое руководство. За людьми – контроль, ремонт, обслуживание.
Мы остановились перед одним из станков. Корпус был снят, железная начинка разобрана и аккуратно разложена вокруг. Ремонтники в касках с полупрозрачными забралами, закрывающими верхнюю часть лица, окружали разобранный станок и мановением рук управляли непосредственно копавшимися в железе паукообразными роботами.
