Глава 1
Важный пассажир «Таврского экспресса»
I
Около пяти часов зимнего утра вдоль платформы станции Алеппо, что в Сирии, стоял поезд, который все железнодорожные справочники называли «Таврским [1] экспрессом». Он состоял из вагона-кухни, вагона-ресторана, международного спального и двух вагонов местного назначения.
Около ступенек, ведущих в спальный вагон, стоял молодой французский лейтенант, одетый в роскошную форму, и общался с невысоким сухощавым человечком, закутанным от холода так, что его совершенно невозможно было разглядеть, за исключением красного носа и торчащих усов, кончики которых были закручены вверх.
Холод пробирал до костей, и эти проводы важного иностранца были совсем не подарком, однако лейтенант Дюбоск стоически переносил все невзгоды. Он автоматически произносил подходящие моменту фразы на изысканном французском языке, но при этом совершенно не представлял себе, в чем, собственно, была причина приезда незнакомца, хотя, как всегда в подобных случаях, слухов по городу ходило множество. Лейтенант знал только, что в последнее время характер генерала, его генерала, портился с каждым днем. А потом появился этот бельгиец – похоже, что прямо из Англии. Неделя прошла в напряженном ожидании, а потом произошло сразу несколько событий: очень достойный офицер совершил самоубийство, а другой неожиданно подал в отставку, после чего напряжение с лиц командиров исчезло, а некоторые военные меры безопасности в гарнизоне были ослаблены. Генерал же, тот генерал, который был непосредственным командиром Дюбоска, стал выглядеть лет на десять моложе.
Лейтенант случайно услышал часть его разговора с незнакомцем.
– Вы буквально спасли нас, mon cher [2], – с чувством произнес генерал, и его седые усы при этом задрожали. – Вы спасли честь французской армии и предотвратили настоящую бойню! Как я могу отблагодарить вас за то, что вы не отказали мне в моей просьбе? Приехать в такую даль…
Незнакомец (чье имя было Эркюль Пуаро) с достоинством ответил что-то похожее на «вы что, могли подумать, что я забуду, как вы спасли мне жизнь?». На это последовал не менее достойный ответ генерала, который начал с того, что о прошлых заслугах не стоит упоминать, а затем заговорил о Франции, Бельгии, славе, чести… после чего они сердечно обнялись, и разговор прекратился.
О чем шла речь, лейтенант Дюбоск так и не понял, но ему досталась честь проводить месье Пуаро на «Таврский экспресс», что он теперь и делал с усердием и энтузиазмом молодого офицера, которого ждет в будущем блестящая карьера.
– Сегодня воскресенье, – поддерживал светскую беседу лейтенант, – завтра, в понедельник, к вечеру вы будете уже в Стамбуле.
Эту мысль он высказал уже несколько раз – беседы, которые ведутся на платформе перед отправлением поезда, как правило, крутятся вокруг одних и тех же тем.
– Да, именно так, – согласился месье Пуаро.
– Полагаю, что вы задержитесь там на несколько дней?
– Mais oui [3]. Я никогда еще не был в Стамбуле. Было бы огорчительно проехать через него просто так, – Пуаро красноречиво щелкнул пальцами, – не останавливаясь. Срочных дел у меня сейчас нет, так что я останусь там на несколько дней как турист.
– Святая София просто великолепна, – с важностью заметил лейтенант, который ее никогда в жизни не видел.
Порыв холодного ветра промчался по платформе – оба мужчины поежились от холода. Дюбоск постарался незаметно взглянуть на свои часы. Без пяти пять – осталось всего пять минут!
Испугавшись, что его собеседник мог заметить этот его жест, лейтенант возобновил беседу.
– В такое время года мало кто решается на подобные путешествия, – заметил он, поглядывая на окна спального вагона.
– Безусловно, – вновь согласился бельгиец.
– Будем надеяться, что в Таврских горах не будет снегопада.
– А такое случается?
– Бывает, но в этом году еще не было.
– Тогда будем надеяться, – сказал месье Пуаро. – Прогнозы погоды из Европы очень плохие.
– Очень плохие – масса снега на Балканах.
– Я слышал, что и в Германии тоже.
– Eh bien [4], — поспешно произнес лейтенант Дюбоск, испугавшись, что беседа опять прекратится, – завтра вечером, в семь сорок, вы будете уже в Константинополе.
– Именно так, – в отчаянии произнес месье Пуаро. – Я слышал, что Святая София очень красива.
– По мне, так она просто великолепна.
Занавеска одного из окон у них над головой отодвинулась в сторону, и в окне показалась молодая женщина.
После того как она выехала из Багдада в прошлый четверг, Мэри Дебенхэм никак не могла выспаться. Это не удалось ей ни в поезде до Киркука, ни в пансионате в Мосуле, ни в дороге прошлой ночью. Теперь же, измученная духотой купе, в котором нечем было дышать, она встала с полки и выглянула наружу.
Скорее всего, это Алеппо. Естественно, смотреть здесь не на что. Длинная, плохо освещенная платформа, доносящиеся откуда-то препирательства на арабском языке… Двое мужчин под ее окном говорят по-французски. Один из них – французский офицер, другой – мужчина невысокого роста с невероятными усами. Мэри слабо улыбнулась – она никогда не видела, чтобы люди так кутались. На улице, должно быть, очень холодно. Наверное, поэтому они так безбожно топят в вагоне. Девушка попыталась опустить окно, но ей это не удалось.
К мужчинам подошел проводник спального вагона и предупредил, что поезд готов к отправлению. Лучше, если месье поднимется в вагон. Маленький мужчина снял шляпу. Его голова по форме была похожа на яйцо. Несмотря на свое раздражение, Мэри Дебенхэм невольно улыбнулась. Как странно выглядит этот небольшой человечек – такого совершенно невозможно воспринимать всерьез.
Лейтенант Дюбоск произносил свою прощальную речь, которую продумал заранее и берег именно для этих последних минут. Это была прекрасно подготовленная речь.
Стараясь не остаться в долгу, маленький бельгиец ответил не менее цветисто.
– En voiture, monsieur [5], — сказал проводник.
С почти нескрываемым облегчением месье Пуаро забрался в вагон. Проводник последовал за ним. Пуаро помахал рукой – лейтенант Дюбоск взял под козырек. С жутким толчком поезд медленно отошел от платформы.
– Enfin! [6] – пробормотал маленький бельгиец.
– Бр-р-р, – вслух произнес лейтенант, только теперь поняв, как же он замерз…
II
– Voilà, monsieur [7], – произнес проводник, театральным жестом демонстрируя Пуаро роскошь его купе и аккуратно разложенный багаж. – Маленький саквояж месье я поместил
