Примерно 2110 год.
Как свет Солнца дал жизнь всему живому, так и свет ядерной вспышки дал жизнь новым городам, стоящим на пепелище прежнего мира. Всё, что мы знали, исчезло в огне, и нам не оставалось ничего другого, как строить заново. Но всё было сложнее, чем мы думали: радиация и осадки создавали крайне враждебную к людям атмосферу. АНЧ1 попытался уйти под землю, но не найдя там спасения от радиации, нашёл спасение для человечества. Радиацин – минерал, синтезирующийся под воздействием радиации и огромного давления. Он позволил науке сделать рывок в развитии. Радиацин стал заменой использовавшемуся тогда топливу: один грамм минерала заменял собой сто тысяч тонн нефти. Но главной его особенностью стало то, что он полностью изолировал от радиации и токсичных осадков. Учёные АНЧ сумели сделать из него прозрачный полимер, который сохранил свойства минерала, а также стал невосприимчив к любому типу физического воздействия. Полимер стал основой для купола, под которым была построена столица АНЧ – Амауротум, куда стеклось около одной пятой населения планеты. Купол закрылся, и оставшаяся часть человечества была брошена на произвол судьбы.
Амауротум – город-сад, раскинувшийся на просторах Гренландии, стал не последним оплотом людей. Через двадцать лет, после того как купол закрылся, в Австралии группа учёных смогла воссоздать полимер, и посреди пустыни раскинулся город рек, озёр и морей – Зордон. Зордон не закрывал купол на протяжении пяти лет, ожидая всех, кому нужен был приют и отправляя во внешний мир экспедиции для создания других городов и помощи выжившим. Правительство, избранное единым голосованием, приняло решение о том, что идеальным решением будет переход к социализму:
«Что мешает человеку приобрести булку хлеба, когда он голоден? Отсутствие денег! Почему кто-то может получить всё что угодно? У него слишком много денег! Ради чего один человек отдаёт себя в добровольное рабство другому и выполняет все его прихоти? Ради денег! Старшее поколение большую часть своей сознательной жизни трудилось в поте лица, чтобы обеспечить себя и своих детей всем необходимым, но всё равно этого было недостаточно и их сыновья и дочери, внуки и правнуки вновь стараются выжить, зарабатывая на жизнь. Когда-то кто-то сказал, что всё имеет свою цену. Так появились деньги. Почему я, имея две булки хлеба, не могу отдать одну голодному человеку? Могу и с удовольствием сделаю это! Если каждый из нас будет брать всё, что ему необходимо в соответствии с его потребностями, производить то, что он может в меру своих сил и навыков и отдавать это тем, кто нуждается, то процветание и изобилие не заставят себя долго ждать!».
С такой речью выступил глава правительства Мордеус Кочмус. В прежние времена, когда ресурсы были крайне ограничены, его идеи и идеалы не нашли бы большой поддержки, но радиацин избавил нас от энергетической проблемы и Зордон расцвёл. Город остро нуждался в воде, и учёные изобрели фильтры на основе минерала. Мордеус предложил идею города на воде и, обсудив, граждане её приняли. Через несколько недель река Каин стала главной артерией города, вокруг озёр Вавилон и Капернаум раскинулись шикарные парки, аллеи и жилые зоны, а море Семирамида стало излюбленным местом отдыха жителей Зордона.
Всё это время развитие шло полным ходом, а освоение новых земель не прекращалось ни на миг: за пределами Зордона возводились целые поселения, занимавшиеся сельским хозяйством, скотоводством, рыболовством, наукой и прочим. Вскоре начали создаваться другие крупные города, и встал вопрос о транспортном сообщении между ними. Пока развивались города, люди, оставшиеся за пределами купола и не желавшие присоединиться к АНЧ, адаптировались в радиационной пустыне Австралии. Они объединились, стали сильнее и образовали Красную Коалицию. Транспорт, шедший из одного города в другой, зачастую не доезжал до места назначения и оставался разграбленным там, где его настигли рейдеры Красных. Поэтому было принято решение построить подземную сеть, которая бы соединила все города и поселения. Но учёные и инженеры пошли дальше и Зордон стал центральным транспортным узлом, который соединял Австралию с другими материками. Это стало новой вехой в освоении разрушенного человеком мира, в центре которой оказался я – простой исследователь-колонизатор Маарон «Ласточка» Шолдон.
Я родился в семье колонизатора Уэсли Шолдона. Мой отец был одним из первых, кто вышел за пределы купола, чтобы исследовать пустыню. Им двигала жажда приключений, любопытство и желание сделать жизнь людей лучше. Он мечтал увидеть, как Зордон и прилегавшие к нему окрестности расцветут. Но возраст и болезнь не позволили ему увидеть этого. Он успел насладиться прохладными водами Каина и заложить основу для пяти поселений, одному из которых дал имя своей жены Элис. Ещё при его жизни я поступил в академию колонизаторов. Через два года, показав отличные результаты, меня завербовали в правительственную программу по освоению других материков. Отец мной гордился, но через семь лет, в аккурат к моему выпуску из академии, он умер, оставив мне свою фамилию, свою мечту, свою работу и свои мечи, которые хранились в нашей семье на протяжении сорока девяти поколений. Два прямых заточенных с одной стороны метровых клинка без гарды, пропитанные жидким полимером радиацина, в дополнении к моему стилю «Ласточки», позволили мне стать одним из лучших бойцов в Зордоне.
Закончив академию, я получил от правительства своё первое задание в качестве исследователя-колонизатора: группе из десяти человек, включая меня, было поручено доставить груз с какой-то новой техникой и оборудованием в одно из ближайших поселений (230 км от Зордона), дождаться его установки и, забрав прежнюю, вернуться. Всё осложняется тем, что монорельс находится на плановом техническом обслуживании, а груз доставить нужно было срочно. Поэтому путь предстоял через пустыню.
Проснулся я как всегда в пять утра и, одевшись потеплее, ушёл на пробежку, захватив с собой мечи. Зима в Зордоне была в самом разгаре. Каин и мелкие речушки стояли закованные льдом, деревья облепил иней, а под ногами хрустел снег. Улицы были совершенно пусты, что только придавало окружающей меня природе сказочности. Вскоре я свернул с центральных улиц и направился к окраинам. Через полчаса город закончился, и начались поля. Протоптанную мною с вечера вчерашнего дня дорожку уже успело немного засыпать снегом, но она всё ещё была видна, и я обновил следы. Десять минут, и я на месте: маленькое тренировочное поле десять на десять метров было оборудовано всем необходимым. Включив голографический интерфейс, запрограммировал шесть моделей для отработки ударов и отдал их под руководство ИИ
