“Войдите!”
Окраина Краснодара… Тёплого, но слегка капризного и пыльного местечка России, довольно захолустный райончик. Старое, много видавшее одноэтажное задание, окружённое сотнями таких же однообразных и скучных строений, переполняющих этот, как ошибочно может показаться, современный город. В этой крайне безжизненной коробке, окружённой лишь едко-зелёным газоном (единственная вещь, отличавшая это скромное сооружение от других…), кстати говоря, работал не самый хороший, но уж точно самый дешёвый психотерапевт в округе. Приём некого Антона Лагунова проходил успешно, судя по довольной улыбке молодого человека, только что вышедшего из кабинета. Парень поправил свой дипломат, небрежно висевший на его руке, который был уже почти её продолжением. На кармане пиджака красовался металлический, сверкающий от света, начисто наполированный значок, на котором и были нанесены инициалы Антона. Молодой парень кинул беглый взгляд на сидящего в проходе незнакомца. Спустя мгновение, осмотрев уже с большей внимательностью мужчину с ног до головы, Антон Лагунов почему-то сильно изменился в лице, улыбка спешно спряталась в дипломат, а сверкающие глаза переметнулись на дверь выхода. Только пиджак и часть дипломата виднелись через секунду во входной двери, видимо молодой человек так торопился куда-то, он даже обронил свой “бейдж” с именем, пока спешно удалялся. Странно, он создавал впечатление человека, которому подобные мелочи были бы весьма важны… Сразу после этого сомнительного, под стать этому месту, события прозвучала привычная здесь фраза:
– Войдите! – донеслось из кабинета, вдогонку какому-то незнакомцу, спешно покидающему помещение.
[Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук]
В комнату после спешного короткого стука вошёл рослый молодой человек довольно крепкого телосложения. Он аккуратно, так и не открыв дверь полностью, вошёл теснясь плечами, словно стеснительный ребёнок, хотя на вид ему было около 20. Тараторя и слегка запинаясь, очередной пациент вскоре представился.
– Говард, Говард Хьюз, у меня назначено на это время
(Клиент вошёл Затем ещё раз постучавшись в уже закрытую дверь позади него, поскольку доктор, сидящий за письменным столом, даже не поднял глаз, когда он вошёл.)
– Я могу присесть? – вновь обратился к психотерапевту Говард.
– Конечно, простите, надо было дописать пару бумаг. Что ж, присаживайтесь, мистер Говард Хьюз… Не обычное у вас имя для этих мест, занятно… – не очень обходительно ответил доктор, так и не подняв глаз. Доктор вскоре, погрузившись в бумаги с ещё большим усердием, продолжил…
– Объясняйтесь, жалуйтесь… Первый раз у психотерапевта, как я посмотрю?
– Нет… Ещё была одна серия посещений в детстве, когда я… Когда я был болен.
– Так… Что вам диагностировали в детстве? Мне важно знать все детали, чтобы я мог помочь вам как можно скорее, понимаете? Время сеанса неограниченно – уже чуть тише добавил последнее доктор.
– Да, конечно, я понимаю… – замялся Хьюз
– Так что? – спокойно, но поторапливая пациента, повторил врач.
– Я точно не помню, но тот, кто тогда был моим лечащим врачом, сказал, что у меня был остро-прогрессирующий синдром “зова пустоты”, а также острый психоневроз лица… Или как-то так, я точно не помню, вы можете сказать, о чём это говорит?
– Это не так плохо, с неврозом “зов пустоты” живут спокойно многие люди, для вас это означает, что вас часто будут посещать мысли, которые для вас обычно несвойственны.
– В каком смысле несвойственны? – уточнил Хьюз, слегка поменявшись в лице.
– Вы часто будете в вашем воображении прибегать к насилию или чрезмерной жестокости, но обычно в таких мыслях, видениях и т.д. отчётливо заметны различия между реальностью. Говард, вы никогда не задумывались о том, как непроизвольно убиваете кого-либо или применяете иное насилие, но при этом, у вас, ну например, откуда ни возьмись появился в руках нож или вы в странной шляпе?
– Да, бывают. Иногда меня преследуют такие жуткие ведения, обычно в них я сам на себя не похож, понимаете?! – нервно повышал голос Говард…
– Успокойтесь, всё хорошо, что с вами конкретно не так в видениях? – спокойно ответил психотерапевт.
– Я не… Как вы и сказали, доктор, в этих зовах пустоты?
– Да, верно…
– Вот в них, как вы и говорили, я почему-то такой жестокий, понимаете, я хладнокровно убиваю и калечу знакомых людей, а потом, когда ясность ума возвращается, я должен спокойно смотреть им всем в глаза, словно ничего и не было! – чуть ли не плакал Говард.
– Всё в порядке, продолжайте, можете выговориться.
– И вот ещё… У меня в этих зовах какая-то седая, даже слегка облысевшая, растрёпанная причёска, а ведь я брюнет, понимаете, чистый брюнет!
(Говард снял шляпу, показывая врачу, в подтверждение своим словам, но доктор был чересчур невнимателен к делам пациента, что и стоило ожидать от приёма за такую цену.)
– Так ваш мозг отличает зовы от реальности, это норма, не переживайте – продолжал врач, всё ещё не отрываясь от бумажек, словно пациент был ему совсем не важен…
– Да, наверное… (Говард тяжело дышал после того яростного откровения о его зовах.)
– А ваше второе заключение гласит о некоторых дисфункциях лица, может вы сами мне об этом расскажете? – вновь начал доктор, после того, как Хьюз немного отдышался.
– Да, я, кажется, понимаю о чём вы, когда я сильно нервничаю, я начинаю непроизвольно улыбаться, я думал, что это какой-то способ защиты или что-то вроде того…
(Психотерапевт, после лёгкого, небрежного взора на пациента, который и впрямь очень странно, нервно улыбался, вновь уткнул взгляд на рабочий стол и спокойно начал записывать что-то.)
Это была довольно странная улыбка, будь это плохая фотография или неумелый портрет бездарного мастера вы бы сказали, что мужчина, изображённый перед вами, просто улыбается. Но только вживую, сидя перед Говардом можно было прочувствовать всю эту улыбку. Она, словно натянутая колючая проволока, с силой стягивая, раздираемые болью, скулы Говарда прямо ко лбу, разрезала на пополам лицо бедняги. Сразу было видно, что человек далеко не рад, эту улыбку ему натягивают сквозь сопротивление и боль, слово разрывая Хьюза. Говард улыбался, но всё говорило лишь о боли, не физической, нет… Это страдания иного уровня: представьте себе, что вы в мыслях, которые не всегда отличаете от реальности, жестоко убиваете невинного прохожего, ваша внешность искажена, вы беспощадны и чувствуете лишь неутолимую, пожирающую вас изнутри жажду насилия, а на вашем лице сияет широкая улыбка…
