Натаниэль поднял взгляд от очередного выкорчеванного пня, и, выдохнув облако пара, сел на этот же пень.
«А что могло быть и хуже, – подумал он, вспоминая суд, – Могли бы и на зону запереть, а тут еще ничего – и свобода и бежать некуда за несколько светолет от Земли. Быть космопроходчиком, наверное, когда-нибудь будет почетно – готовить новые необузданные миры к заселению, в этом что-то есть».
Романтически-лирическое настроение как всегда прервал напарник, кинувший комком песка в спину:
– Нат, вставай, а то до обеда не успеем! – кратко окликнул Михаил.
Натаниэль демонстративно показал на парализатор, давая напарнику понять, что возмущен.
Космопроходчики были единственной категорией заключенных, у кого было оружие. Всем им выдавали практически безопасные для человека парализаторы, которые в то же время частенько спасали жизни людей от неведомой флоры и фауны новопокоренных миров. За примерами далеко ходить не надо – на рассвете Натаниэль сам уложил лучом своего пистолета местного пса.
Натаниэль снова сел за штурвал механического лесоруба, а Михаил сменил его снаружи.
В этом лесу работало еще человек с 30 космопроходчиков, перед ними уже прошла группа, срезавшая всю растительность и отправившая ценную фиолетовую древесину на землю. Натаниэль и другие получили в этом мире миссию корчевать пни – в прошлый раз они клали дорогу, а теперь дорожники уже дышат им в спину. Отсюда и недовольство Михаила – два дня назад вышла задержка из-за столкновения с местной живностью, а асфальтоукладчики шли по пятам. Нельзя было дать им догнать себя – это вряд ли обрадует бригадира и руководство колонии, и приведет к срыву работ.
Вот и приходилось напрягаться сильнее, чем раньше.
Все эти мысли тихонько проползали в мозгу Натаниэля, в то время как он сидел за штурвалом, а дисковая пила механического лесоруба подымала над землей кучу фиолетовых опилок. Михаил умело направлял манипулятор с пилой, то и дело норовивший отскочить от твердой древесины.
Четвертый километр за этот день остался позади, как и слегка отставшие «асфальтеры».
Бригадир объявил официальный перерыв. Космопроходчики собрались группками: кто-то курил, кто-то доедал недоеденный обед, кто-то просто лежал. Натаниэль стряхнул пыль с черной копны волос и сел рядом с напарником на теплый грунт, подперев спиной машину.
– Вот видишь, хоть оторвались немного, – затягиваясь сигаретой, пропыхтел Миша.
– Не думал, что каторга может быть настолько командным делом, – усмехнулся Нат в ответ. – Раньше себе это иначе представлял, как в кино.
– Ты про злых надзирателей…
– Да – типа люди падают от усталости, а сволочь-надзиратель бьет их до смерти. А на самом деле – обычная работа, только такая на которую по своей воле не пойдут.
– И надзиратель совсем не злой, – закончил Миша мысль из клубов дыма. – Говорят, он учителем младших классов был на Земле.
– Бывает, – вяло протянул Нат.
– С ребенком на уроке что-то случилось, обвинили его. Несовершенство законов… Но сжалились в итоге – бригадиром поставили.
– Слабо я себе представляю Степан Петровича учителем.
Миша посмотрел на сидящего поодаль бригадира – бритоголового с черной бородой, как у древних боевиков и ростом два десять:
– Я вообще-то тоже сомневаюсь, – усмехнулся он. – Люди говорят.
– По машинам, – прорычал Петрович. И все послушно зашевелилсь.
Воздух разорвали звуки заводящихся один за одним моторов и набирающих обороты пил.
Сегодня предстояло пройти еще большой кусок расстояния, чтобы не остаться ночевать под открытым небом.
Самая первая группа космопроходчиков всегда ставила временное жилище на расстоянии дня работы. Поэтому группы не только должны идти в четкой последовательности чтобы правильно делать работу, но и чтобы успеть в эти жилища, постоянно пополнявшиеся всем необходимым с воздуха. Последняя группа собирала или разрушала эти временные постройки, чтобы те не стали логовом дикарей и животных, что может доставить проблемы.
Поэтому стимул был очень простой, как его сформулировал Михаил, когда появился Нат: «Работай быстро – проживешь дольше».
Слова эти были девизом всех космопроходчиков, подтвержденным многократной практикой. Такой же истиной была бесполезность попыток бегства из-за вживленного в бедро радиомаяка и того, что доступ к провианту на стоянках был только у бригадиров благодаря именному радиочипу.
Не зная всего этого, Натаниэль на первой же неделе втерся в доверие к Петровичу и наедине предложил ему четкий план побега. На что тот улыбнулся и, разорвав рубаху, обнажил грудь с небольшим шрамом.
– Что это? – спросил тогда Нат.
– 15 граммов тротила зашитого под сердцем, – многозначно ответил Петрович. – А ты думаешь, я бы просто так тут сидел с ключами от всего.
– А если бы не это… пошел бы со мной? – не унимался Нат.
– Сам как думаешь?
Глаза Петровича сказали Натаниэлю больше слов. И хоть первая попытка бегства была пресечена, еще не зародившись, но желание свободы не покидало землянина. А пока он принял решение узнать все, что можно и … «прожить дольше».
Стряхнув пыль с военных форменных ботинок Натаниэль, спрыгнул на грунт из кабины. В нескольких шагах светились окна сегодняшнего пристанища. Дежурный проходчик под чутким руководством бригадира уже наверняка набодяжил что-нибудь на ужин.
Натаниэль был самым новым членом в команде, что не порождало никаких актов агрессии в его адрес, ни о какой дедовщине не было речи.
Будучи самым свежим, еще помнящим свободу, он больше всех и мечтал о ней.
Ждать сомнительных пять лет срока ссылки не очень хотелось, тем более, зная, что мало кто дотягивал до конца срока – году так на третьем сдавало или здоровье или в помощь приходили хищники далеких миров.
За стол к Натаниэлю и Мише подсел Ли Сунь – в миру музыкант русско-китайского происхождения.
– Скажи, Нат, ты ведь думаешь бежать, – сразу к делу перешел он.
– Думать и бежать – не одно и то же.
Ли улыбнулся в ответ.
– Как ты собираешься это сделать.
– Как я собираюсь думать, или бежать? – вопросом ответил Нат.
– Я серьезно, – начал обижаться Ли. – Возьми меня с собой.
– Можешь посидеть рядом, так и быть, я никуда не спешу.
Ли вконец разозлился и, молча покончив с ужином, ушел за другой стол.
– Зачем ты с ним так, – обратился Миша к напарнику. – Заложит же при первой возможности.
– А с чего ты решил, что он не заложил уже.
– Вот ты к чему.
– Да, Миша. И бежать не готов еще ни он, ни я. Так чего раньше времени шум подымать. Мы ведь хотим прожить подольше. Значит, надо узнать все правила, по которым живет система, изменить их и заставить жить систему по твоим правилам.
