Чикаго. Мелиса.
Прохладный ветерок играл в моих слегка вьющихся уложенных волосах, и я медленно прогуливалась по нашей вымощенной мелкой плиткой набережной, освещенной круглыми плафонами невысоких тусклых фонарей, вдоль черных кованных перил после долгого напряженного дня, рассматривая низкое звездное небо, думая об Эрике.
«Я так и не решилась ему позвонить.»
Вдруг одна звезда сорвалась для меня, и я загадала…
«Хочу, чтобы Эрик был счастлив…»
Засмотревшись в небеса, я врезалась в кого-то твердого, знакомого и абсолютно неожиданного.
– Ну, привет, Кларк! Так и не научилась смотреть перед собой.
– Эрик, ты что здесь делаешь?
Поражаясь, как быстро стали исполняться мои желания, я даже немного испугалась. А взгляд взволнованного мужчины упал на мою руку, которую украшало обручальное кольцо.
– Соскучился…
Его ладони обхватили мою талию и дернули на себя. Меня окутал запах такого до боли знакомого дорогого парфюма. Я все еще прекрасно помнила его жесткие пальцы и грубые ласки, от которых сходила с ума.
– Мили…
Я отряхнулась от нахлынувшей слабости из-за еще неостывших чувств и оттолкнула притягательного тирана в его любимого угольно черного цвета строгом костюме.
– Эрик, прошу тебя, не надо. Мы же уже все решили… не заставляй меня…
Я сделала шаг назад, а он шаг ко мне. Настойчивый деспот молча взял меня за руку и провел пальцем по кольцу.
«Вот же упрямый!» – мысленно проклиная свою беспечность и, как на зло, безлюдность чикагской ночи, я попыталась быть максимально вежливой.
– Эрик, я замужем. Как раньше уже быть не может.
– Это мой палец! Моя рука! Мое тело! Ты моя! – Эрик угрожающе надвигался, припечатывая все мои потуги отстраниться от него.
– Я не твоя собственность! Зачем ты здесь?
Он сжал мою дрожащую ладонь до боли и злорадно ухмыльнулся.
– Я приехал забрать тебя… пока по-хорошему.
– Да ты что, совсем не слышишь меня?
– Нет, Кларк! Компромиссы окончены! Ты так или иначе окажешься вновь подо мной! А я в тебе…
Он продолжал истязать мои пальцы, решительно и бесповоротно заявляя свои намерения.
– Ты мне угрожаешь?
– Предупреждаю… пока… – он закусил губу, бесцеремонно разглядывая меня с ног до головы, заглядывая в блузку.
– Я никуда с вами не поеду, мистер Мур! И МНЕ БОЛЬНО!
Я вырвала руку и стремительно сбежала от жестокого разъяренного собеседника, провожаемая очередной его угрозой.
– Значит по-плохому.
*********************************
Нью-Йорк. Неделю спустя.
Джеймс.
Я вошел в кабинет к своему давнишнему клиенту. Впервые мы встречались у него в его пафосном офисном убранстве, лично с ним, еще и поздним вечером. В общем, я был заинтригован, и одновременно раздражен этой его пацанской показушностью.
– Добрый вечер, Джеймс. Рад видеть тебя.
– Взаимно, Эрик.
Не поднимаясь со своего уж слишком внушительного размера стола, он достал бутылку с янтарной жидкостью. Эрик налил два стакана виски и протянул мне один.
– Не пью.
Коротко отрезал я, а он ухмыльнулся.
«Мудак! Как будто все должны бухать.»
– Может уже скажешь, к чему такая конфиденциальность?
– Мне нужен телохранитель для моей жены, – отпил клиент и констатировал известные вводные.
– Я понял. Зачем Я здесь?
– Затем, что ее надо привезти из Чикаго сюда, прямо ко мне.
– Я не курьер, Эрик. Мы не занимаемся перевозками пассажиров.
– Я дам три миллиона за привоз и по одному ежемесячно за ее неприкосновенность до нашей свадьбы и минимум год после, а там посмотрим.
– Ты же сказал, она твоя жена.
– Невеста, жена… какая разница.
Я не любил с ним работать. Слишком уж он был заносчивый, так и хотелось разбить его злобную харю. Но этот псих всегда щедро платил и был постоянным клиентом. Снижая обороты, Эрик продолжал.
– В общем, ее надо забрать, если придется даже силой, и привезти. Задача простая.
– Ну если силой, тогда пять, – покупаясь на эту сомнительную авантюру, я словил его ехидное изречение с нотками необоснованной ревности.
– Не вопрос. Только с ней нельзя говорить, смотреть на нее как можно реже, и вообще не прикасаться.
«Да что там за фифа такая?» – завораживаясь драгоценностью перевозимого объекта, я с издевкой усмехнулся.
– Ты же сказал силком ее тащить. Как это сделать, не смотря и не трогая?
– Значит только в экстренном случае. И найди кого-то поуродливее и постарше.
– Я сам поеду.
Эрик смерил мою внешность презрительным взглядом и довольно кивнул. Еще бы. Двухметровый почти сорокалетний, волосатый, бородатый мужик с огромным шрамом через всю рожу кирпичом.
– Ты – идеальный вариант.
«Сука!» – подумал я, но ответил.
– Значит, договорились. Жду информацию от тебя.
Приехав домой, буквально залетев в гостиную, падая на излюбленный темно-коричневой обивки промятый кожаный диван, я сразу залез в ноут. На почте висела наводка на необычный груз. Открыв анкету и изучив данные объекта, я кликнул на фото. Через минут пять детального изучения я поймал себя на мысли, что улыбаюсь. На меня смотрела совсем юная красивая напомаженная девушка.
«Карие глаза, темные прямые густые волосы, ослепительная улыбка, смуглая гладкая кожа. Типичная гламурная сучка. Женушка богатенького мальчика, его игрушка.»
Но что-то не давало мне отвести от нее взгляд, я смотрел и вглядывался еще минут десять в милое личико.
«Да что с тобой?!»
Я снова взглянул в анкету.
«Двадцать два года, сто шестьдесят четыре сантиметра… мелкая коротышка. С такой проблем не возникнет. В чем проблема, Джей?»
Но мне было дико интересно, почему нельзя «не трогать, не смотреть, не говорить». Я набрал поисковике «Эрик Мур свадьба». Мне вылетело немереное количество статей и интервью, даже записи передач.
«Даже так…» – снова ухмыльнулся я. СМИ трубили о предстоящей свадьбе самого неприступного босса в Нью-Йорке с молодой адвокатшей. Я нажал на плэй. В интервью ЭРИК МУР сидел, не отпуская ее руки, и смотрел на нее, как на божество. В то время как ОНА поджимала пухлые губки и прятала полные стеснения светящиеся глаза, но все же наполненные тоской. Открывая фото с помолвки, я вновь это увидел в ее омуте… тоска…
«Омуте?! Джей, давай-ка полегче.»
Чем больше я читал и снова возвращался к уже изученной наизусть картинке, тем больше я не хотел туда ехать, предчувствуя что-то неладное.
«Хорош! Всего лишь 12 часов, и у тебя будет пять лямов! 12 часов наедине с обычной шкуркой богача.»
Не то, чтобы я не уважал женщин… нет, скорее наоборот, но вот только они меня боялись и сторонились из-за внешности, из-за характера, из-за моей работы… но больше конечно из-за внешности. И я делал все для того, чтобы никто не влез в мою зону комфорта и не маячил в моей прекрасно организованной жизни. И у меня были на то ВЕСОМЫЕ причины… и снова знакомое чувство непомерной вины и утраты резануло мне по сердцу и по лицу, отдаваясь фантомной болью в огромной отметине от скулы до линии роста волос.
