Дарья Протопопова - 1982, или Дожить до весны

1982, или Дожить до весны
Название: 1982, или Дожить до весны
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "1982, или Дожить до весны"

Роман «1982» отчасти вдохновлен антиутопией Джорджа Оруэлла, отчасти написан в полемике с ней. В последние годы цифра «1984» приобрела значение оправдавшегося пророчества. «Дожить до весны» предлагает альтернативный взгляд на жизнь в СССР и России в 1980-90-х гг.У романа три части: летняя, осенне-зимняя и весенняя – человеческие переживания уложены в нем сезонно – лето к лету, весна к весне. Содержание слегка касается обозримых краев истории – от эпохи древних греков до воображаемого 2082-го.

Бесплатно читать онлайн 1982, или Дожить до весны


Фотограф Дарья Протопопова, Yuri Zak

Корректор Вера Марышева

Дизайнер обложки Мария Бангерт


© Дарья Протопопова, 2020

© Дарья Протопопова, Yuri Zak, фотографии, 2020

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2020


ISBN 978-5-4498-3420-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

В ноябре 1948 года кварцитные, поросшие редкой травой берега шотландского острова Джура выдерживали привычную атаку волн и ветра. Низкие серые облака заслоняли солнце, а в проливе Корриврекан знаменитый смертоносный водоворот превратился в еще более зловещую воронку. Но смерти было скучно витать в тот месяц над пенящимися кругами: в штормовые сезоны к водовороту редко кто отваживался приблизиться. В тот месяц на Джуре смерть караулила в более перспективном для себя месте – на северной стороне острова, под окнами небольшого уединенного дома из серого камня. Дом назывался Барнхил, буквально «сарай на холме», и от ближайшего обитаемого поместья его отделяли семь миль крутой каменистой пешей тропы. Барнхил казался смерти уютным местечком.

Там, полулежа в постели, еле дыша пораженными туберкулезом легкими, длинный худой человек со впавшими глазницами лихорадочно печатал что-то на машинке. Эрик Блэр (так звали этого человека жители острова) появился на Джуре за два года до этого, весной, добравшись до Барнхила из Лондона с чемоданом, парой кастрюль и походной кроватью. Вскоре к Блэру (он был вдовец) приехал его маленький сын с няней, а потом и сестра. Зимой Блэр вернулся в Лондон, но в столице комфорта было не больше, чем на Джуре: в январе 1947-го ударили невиданные для Англии двадцатиградусные морозы, и Блэру (или, как его называли в Лондоне, Джорджу Оруэллу) пришлось пустить на топку мебель. И вот теперь, после лечения стрептомицином, от которого у него начали разлагаться ногти на руках и ногах и появились кровоточащие горловые язвы, писатель снова жил на Джуре, наперегонки со смертью пытаясь закончить «1984». «Последний человек на Земле» – таким был первоначальный вариант названия романа: Оруэллу еще со времен встречи Рузвельта, Сталина и Черчилля в Тегеране отчетливо виделся конец свободного человечества.

На «1984», с его сводящей с ума безнадежностью, безусловно, повлияли те обстоятельства, в которых он создавался. Оруэлл приступил к работе над ним после скоропостижной смерти любимой жены, с которой они за год до этого усыновили осиротевшего младенца. В Лондоне и на Джуре в послевоенные годы не хватало еды и топлива. Несмотря на победу союзников, мысли о далеких 1980-х приводили в отчаяние. «1984» после множества авторских переделок приобрел форму страшного пророчества. Как и любому пророчеству, ему предстояла проверка временем.

В историческом апреле 1984-го жители Москвы находились, согласно предсказаниям Оруэлла, на пороге Апокалипсиса. Ветры с далекого шотландского острова сулили им вечный холод и полное душевное окаменение. А они продолжали жить и ждать наступления лета.



                                         * * *

Весной 1984-го на территории московского стадиона «Динамо» особенно хороши были фонтаны. К северу от фонтанов тянулась широкая улица с аппетитным названием Нижняя Масловка: ее рассекал прохладной зеленой полосой широкий сквер. Фонтаны украшала цветная мозаика: она напоминала чешую волшебной змеи, вившейся вокруг гранитных бассейнов. В сквере росли огромные, как казалось тогда Кире, деревья и зеленела трава, в мае покрывавшаяся густым ковром из одуванчиков. Невозмутимые городские службы не переживали о буйстве сорняков в скверах столицы, и детям Масловки плели пышные, похожие на цыплячий пух венки на каждой солнечной майской прогулке.

Много было и других достопримечательностей. Голубые ели у северного входа на тот же стадион «Динамо»: растения экзотического хвойного сорта, они выживали в морозы благодаря узлу теплосети, скрывавшемуся под их клумбами. Магазин «Цветы», где в начале 80-х продавали только гвоздики и только по государственным праздникам, что делало из дешевого цветка редкое и глубоко символичное сокровище. Телефон-автомат, висевший ровно посередине стены длинного многоквартирного дома номер 8 – между булочной и магазином «Бакалея». В телефон можно было бросить монету в две копейки и в шутку позвонить Кириной маме, просто чтобы сказать, что хлеб купили. Движущейся достопримечательностью района был трамвай, маршрут которого проходил по Нижней и ее богемной1 сестре Верхней Масловкам. Трамвайные рельсы обоих направлений пролегали по одну сторону сквера, поэтому вагоны, ехавшие от стадиона «Динамо», грохотали и позвякивали навстречу автомобилям. Однако движение по Нижней Масловке тогда было редким и медленным, и трамваи пугали разве лишь детей, которым приходилось перескакивать через рельсы, ухватившись за вечно спешащих взрослых.

В 1984-м все эти достопримечательности еще существовали, а потом их снесло обрушившейся на страну лавиной исторических перемен. Лавина предварительно, по капле, давала знать о своем приближении. То, что жизнь меняется, было заметно и детскому глазу. Сначала перестали запускать фонтаны на «Динамо» в обычные для них рабочие летние месяцы. Гранитные бассейны быстро заполнились мягкой дождевой водой темно-коричневого цвета от осевших на их мозаичное дно мертвых кленовых листьев. Закрылся магазин «Цветы», а потом снова открылся, но вместо гвоздик в нем стали торговать оконными жалюзи. Вероятно, в память о сохранившейся магазинной вывеске, вместе с жалюзи покупателям предлагались кактусы в глиняных горшках.

С телефона-автомата на стене дома номер 8 ветер истории сорвал тяжелую черную трубку вместе с металлическим телефонным шнуром. Обрывок шнура, спиралью торчавший из телефонной коробки, сфотографировали потом иностранцы для черно-белой инсталляции «Жизнь в послесоветской России». Впрочем, даже на цветных фотопленках восьмидесятые смотрятся пыльным, выжженным, как пески пустыни, временем забастовок, пустеющих шахт и подростков, одетых в мешковатые свитера.

Так искажает реальность историческая перспектива. Не такими Кире запомнились первые годы ее жизни. Вернее, не только такими: не только оруэлловскими «пустырями с грудами битого кирпича», над которыми веял «вихрь песка и пыли». Стоя в начале третьего тысячелетия на обочине третьего московского транспортного кольца, как не вспомнить год 1984-й. Тогда с окрестностей Масловок детей водили гулять под росшие на «Динамо» каштаны. В память об этих детях и написана эта книга.


Часть I. Лето нашей жизни

Я так хочу, чтобы лето не кончалось…


Илья Резник

Глава 1. 1+9=8+2

Пора новых надежд и планов твердо ассоциировалась у Киры с летом – не в последнюю очередь из-за июльской даты ее рождения. Кто-то начинает жизнь с чистого листа в январе, кто-то весной; для Киры новый год наступал в июле, в день, рассекающий календарные 365 суток ровно на две половины. 182 дня справа, 182 дня слева, а посередине – день появления Киры на свет. Разумеется, каждые четыре года эта приятное равновесие нарушалось, но в невисокосном 1982-м оно порадовало математической симметрией падких на приметы Кириных родных. Летом 1982-го во главе Советского Союза все еще находился старик Брежнев, уже перенесший за шесть лет до этого клиническую смерть. Он скончается в ноябре того же года, дав Кире возможность оправдываться впоследствии, что родилась и выросла она, дескать, еще в доперестроечные времена.


С этой книгой читают
Что произойдет, если вы приютите попугая, а ваш муж окажется против? Или если вы забудете в раздевалке лондонского бассейна убрать свои трусы в шкафчик? Или если вам приснится всемирный потоп, и вы приметесь спасать пчел на английских газонах? А когда вы, наконец, уляжетесь на одноразовой простыне, убедит ли вас мастер эпиляции, что вы все сделали правильно? Книга «Лондон, мать!» – о женщинах в мегаполисе. Они «воюют» с ним каждый день. Победят л
Мальчик, юноша, молодой человек и зрелый мужчина являются героями историй, вошедших в данный сборник. Каждый из них со своими страстями, страхами и переживаниями предстаёт в отражении времени, которое в рассказах меняется от конца пятидесятых до сегодняшнего дня. «Кто ж их не любит?!» – говорит о женщинах герой рассказа «Ничья». И с ним, разумеется, не поспоришь. Однако на глубокое, обжигающее душу чувство способен не каждый. И тем оно ценнее, ко
«Литературные страницы» – серия не тематических сборников. Акулы пера и первые пробы пера. Поэты и прозаики. Знаете, на что это похоже? Квартирник, где собрались авторы и ведут неспешный разговор обо всём на свете: погода, политика, мечты, любовь. Спокойная уютная обстановка располагает к тому, чтобы завернувшись в плед, обхватив ладонями кружку с душистым чаем, сесть вечером и читать, читать, читать, открывая для себя новые имена и произведения.
Печальная комедия о людях пенсионного и предпенсионного возраста. Бывшие циркачи, бывшие музыканты, бывшие передовики производства и вдовы дипломатов. Договорятся или нет? Содержит нецензурную брань.
В книге автор талантливо и живо рассказывает о своих ранних годах, о том, как жилось в советском Узбекистане 60-70-х годов прошлого века еврейскому мальчику и его родным. «Старый Город»… «Землетрясение»…«Кошерные куры»…«Текинский ковёр и другие сокровища»… «Веселая ночь под урючиной» – уже сами названия глав, пробуждают интерес. И, действительно, каждая из них переносит нас в мир ребенка, полный открытий и событий. Дает почувствовать атмосферу, в
Легенды возникают не на пустом месте. И в XXI веке хватает белых пятен на земле. Действие повести, основанное на реальных событиях, разворачивается на севере Дальнего Востока России. Рассказ о странной местности, где умирают люди, случайно услышанный от старого эвенка, зовёт в дорогу пятерых профессиональных спелеологов. Когда они обнаруживают Уркальту, то понимают, что история, вначале принятая за сказку, очень близка к действительности.
Стихи, уносящие в разные временные реальности, помогающие людям задуматься над их поступками, зачастую приводящих их к совершенно непредсказуемым последствиям.
Попасть в новый мир оказалось проще, чем привыкнуть к его правилам. С первых минут на Интаре наши герои оказались втянуты в битву, которую местные боги ведут тысячелетиями. К сожалению, у наших друзей нет выбора, на чьей стороне сражаться. А каково вместо благодарности за победу оказаться в заточении? Смотреть, как твоих товарищей разделывают, словно туши животных. Каково будет выпрашивать подачки магии и преклонять колени, превращаясь в марионет
⁡Начать жизнь с нуля! Не терять больше ни минуты! Найти в шумной столице маленький уголок с кусочком неба вместо потолка и тихонечко, незаметно для завистливых глаз чувствовать себя счастливой...  Ха! Такая цель не для стихии по имени Света Потёмкина! Сегодня эта девчонка — сплошное уныние, завтра — вдохновитель на подвиги. А у Кости Ордынцева нет желания вникать в загадки женской души, у самого в жизни — хоть волком вой. И