Ульяна подняла голову с моего плеча, мордочка сонная, а когда распахнула припухшие веки, в глазах проступило детское изумление, вот только что так сладко спала, а тут вдруг ни с того ни с сего утро!
– Ой, – прошелестела она хрипловатым со сна голосом, – уже что, да?..
– Тебе почудилось, – ответил я, – лежи, распоряжусь на кухне.
– Сама, – возразила она, – ах да, ты о своей настрадамной работе…
Со стороны кухни уже вкатывается мощными волнами бодрящий аромат крепкого кофе, а за ним тонкими струйками просачивается изысканный запах ломтиков поджаренного хлеба.
Туалетная раковина, как зеркало и вообще все-все в квартире, подключена к инету, и состояние моего здоровья тут же известно моему лечащему врачу, мощному машинному интеллекту второго уровня, что следит за параметрами всех жителей Москвы.
Судя по отражению в зеркале ванной комнаты, мои наниты первого поколения, громоздкие и неуклюжие, пока что справляются с задачей. Уже год все мои показатели на идеальном уровне, рекомендованном Всемирной Организацией Здоровья и Долголетия.
Едва перешагнул незримую черту, отделяющую ванную от кухни-столовой, по левой стене, что мгновенно стала огромным экраном, побежали ролики событий за последние часы.
Я чуть расслабил мышцы лица, старался не показывать Ульяне сотрясающий меня со сна ужас – сегодня снова приснилась сингулярность. Опять в виде огненной стены, что отгораживает от нас Вселенную. Сердце во сне трепетало, как бабочка в пламени костра, дух почти умер в ужасе, я не мог противиться силе, что неумолимо несла к этому плазменному огню, перед которым даже недра Солнца не жарче инея на стекле, и вот уже чувствую, как вносит в исполинский ад…
Всякий раз просыпался с колотящимся сердцем и в холодном ужасе, приходил в себя и только тогда делал вид, что вот проснулся, все путем, жизнь хороша, а временами и удивительна.
На кухне по стенам быстро бегут, сменяя один другого, ролики о взрывах у зданий научно-исследовательских центров Физики Элементарных Частиц и Молекулярной Химии. Диктор с нейтральным голосом и нейтральной внешностью быстро и взволнованно тараторит о жертвах и разрушениях и уже не так бодро о том, что все инициаторы взрывов опознаны, теперь будут проводить операцию по задержанию…
Дебилы, мелькнула мысль. Не верят, что дальше будет еще лучше, им сейчас хорошо, безусловный базовый доход, изобилие в продуктах и товарах, гарантированное здоровье, теперь вот «Остановись, мгновение», ради этого и устраивают митинги, протесты, шествия.
В сингулярность одни пойдут сами, даже побегут, других придется тащить. Показывать преимущества нового мира и убеждать войти. Это же наши люди, мы отвечаем за них. Не их вина, что наши нейронные сети, я говорю о научных работниках, развились лучше, чем у таксистов или огородников. Да, мы чуть-чуть лучше развили свои мозги, но поэтому отвечаем за остальных, как старшие дети в семье отвечают за младших братиков.
В последнем ролике показали, как нечто незначительное или смешное, что памятник Долгорукому на площади генерала Скобелева облит красным так, что голова и грудь в липкой массе, даже по высокому пьедесталу сползла до мраморных плит.
– Куда полиция смотрела, – буркнул я. – В Москве каждый дюйм под наблюдением! Все пишется прямо в Облако.
Мой электронный советник, помощник и многое чего еще, Сюзанна, отслеживающая мой взгляд, пояснила с милой женской педантичностью:
– Законами города не возбраняются минидроны для детских игр. Но каждый из них в состоянии поднять на сто метров и перенести на пятьдесят пузырек с краской… Но сейчас такое тоже отслеживается.
– А меры?
– Слишком массовое, – сообщила она. – Власти не успевают.
– Человек на дурное еще как изворотлив, – сказал я с горечью. – Пакостить умеют абсолютно все, а строить и творить – единицы!..
– Все правильно, Кэп, – отчеканила Сюзанна. – Но все-таки князя за что?
– А просто так, – буркнул я.
– Как? – уточнила она. – Объяснение нечеткое.
– Природа рациональна, – ответил я, – а человек нет. Потому и оседлал весь животный и неживотный мир.
Она умолкла, стараясь с помощью изощренных алгоритмов разобраться в загадке человека. Искусственный интеллект первого порядка, незаменим в быту. Интеллект второго уровня, такой, как моя Сюзанна, уже создан, но еще не вошел в серию. В двух-трех научно-исследовательских центрах, где сейчас днями и ночами работают над третьим, что позволит резко обогнать весь мир и фактически стать властелинами планеты… если, конечно, искусственный интеллект не уничтожит человечество одним движением мысли и не станет властелином сам, чего опасаются не только алармисты из ученых и почти вся так называемая мягкая интеллигенция из гуманитариев, но и массы простого и очень даже простого народа, впервые зажившего хорошо и привольно.
Народ озлоблен, напомнил я себе. Экономисты и футурологи не принимают этого во внимание, для них важнее уровень благосостояния, что никогда не был так высок, как сегодня, потому не понимают, почему насилие даже в неблагополучные времена не захлестывало с такой силой мир, как сейчас. Бунты и волнения поднимают не голодные, декабристы не голодали, а недовольные, уровень благосостояния роли не играет.
Ульяна из ванной, где на экранах те же новости, сказала все еще сонным голосом:
– Безусловный базовый уже третий год, живи и радуйся. Так нет же, зажрались…
– С интернетом, – обронил я, – в мире стало тесно.
Она не поняла, а я объяснять не стал, мои прогнозы и умозаключения редко основаны на тех данных, что публикуются для широкого употребления.
– Не знаю, – ответила она, – что не так с интернетом, но пора навести порядок!.. Совсем распоясались. Хорошо, наш городок в сторонке.
Не в сторонке, подумал я с присущей мне педантичностью, и не городок, а слегка обособленный квартал на краю Москвы. Здесь большинство научно-исследовательских центров и компаний по разработке новых технологий. У нас даже простые рабочие не те, что укладывают асфальт на дорогах, а высококвалифицированные специалисты, даже без диплома частенько знают и умеют больше выпускников престижного вуза.
Странно, почему жизнь не остановилась, пока я спал, вон сколько всего случилось, одних убитых в городских стычках по Европе восемьсот семьдесят четыре человека и три собаки, два мощных взрыва в Нью-Йорке и в Париже, три пущенных под откос поезда в Саудовской Аравии и Йемене, ракетно-бомбовые удары Индии по военным базам Пакистана, ответный налет пакистанской армии на три приграничных города Индии, но это уже не новость, там вяло текущая война тянется из года в год.
Ульяна явилась на кухню в прозрачном пеньюаре, в таких рисовали барышень позапрошлого века, демократично и модно с тех пор, как любые дресскоды признаны ущемляющими права населения.
