11:45 – 12:00
Ла-Корунья, крупный город на берегу Атлантического океана, встречала зрителей и участников масштабной суточной гонки палящим солнцем и полным штилем.
Рация на судейском мостике не умолкала. С разных постов постоянно приходили сообщения то о задержании безбилетника, то о пьяном дебоше. Алексис Шварц, организатор и идейный вдохновитель гонки, большую часть переговоров игнорировал, готовясь произносить речь перед открытием.
– Подтверждаем списки стартующих, через минуту начинаем, – отдал он команду помощникам. Те немедленно зашуршали бумагами, застучали по клавиатуре.
Алексис пробежался взглядом по листку, повторил основные тезисы и закрыл глаза. За свою гоночную карьеру он дал, наверное, около тысячи интервью, был приглашённым комментатором и экспертом при создании телепередач, но сейчас на его плечи ложилась куда большая ответственность.
– Добрый день, уважаемые зрители, – раздался голос из динамиков. – Приглашаем вас занять свои места.
На стадионе началась возня. Гул постепенно стихал.
Алексис бросил взгляд на Пьера Фурнье, одного из представителей федерации автоспорта. Тот сдержанно кивнул.
– Поприветствуйте: глава испанской федерации автоспорта – Энрико Мартинес, представитель международной федерации автоспорта – Пьер Фурнье и организатор гонки, идейный вдохновитель, победитель Гран-При Монако – Алексис Шварц.
Трое мужчин выстроились на небольшой сцене. На них сразу направили несколько камер.
– Слово предоставляется Алексису Шварцу.
Он шагнул к микрофону:
– Леди и джентльмены, я рад приветствовать всех приехавших на эту уникальную гонку. Идея провести «Двадцать четыре часа Коруньи» пришла мне несколько лет назад, когда я пролетал с компаньоном над здешним парком и увидел башню Геркулеса. Тогда мне в голову пришла мысль, что каждый гонщик, сидя за рулём машины, совершает подвиг, соизмеримый с подвигом Геракла.
Он выдержал небольшую паузу и продолжил.
– Кому-то кажется, что автоспорт – пережиток прошлого, что в автомобилестроении уже всё достигнуто. Но уберите грузовые самолёты, уберите малую и частную авиацию, и вы поймёте, почему так важно создавать новые и новые машины, почему важно тестировать их в самых жестоких условиях. «Двадцать четыре часа Коруньи» были созданы, чтобы познакомить вас с мощью серийных автомобилей.
Алексис задержал взгляд на трибуне с VIP-гостями.
– Спасибо всем, кто рискнул и приехал сюда, в Ла-Корунью. Спасибо всем, кто помог организовать такое непростое мероприятие. А всем гонщикам я желаю удачи.
Он отошёл от микрофона, уступая место главе международной федерации автоспорта. Пьер Фурнье, щурясь от яркого солнца, не стал задерживать всех долгой речью.
– Я присоединяюсь ко всему сказанному Алексисом Шварцем, но не буду вас утомлять, а только напомню, что все вырученные средства пойдут на развитие региона.
После недолгой паузы вступил Энрико Мартинес:
– Для нас большая честь принимать такое необычное мероприятие, – торопливо заговорил испанец. – Несколько лет подготовки были очень плодотворными, мы сотрудничали с консультантами проведения гонок на выносливость, стараясь заботиться о вопросах безопасности, но в то же время помнили, что хотим вернуть романтику автомобильного спорта, начавшую уходить в середине прошлого века…
Энрико говорил и говорил, распаляясь, о важности воспитания молодых пилотов, коснулся истории возникновения суточных гонок, рассыпался в благодарностях международной федерации. Из раздумий Алексиса вырвало только упоминание его имени:
– А главное, что для нас особенно ценно – сегодня вместе со всеми стартует сестра Алексиса Шварца – Анариэль Шварц, известная за океаном, как постановщица трюков и каскадёр…
Камеры тут же переключились на невысокую девушку в светло-сером костюме.
12:00 – 15:00
Анри щурилась, прикрывая лицо ладонью. Если забавный испанский старикашка продолжит так разглагольствовать, они точно не начнут вовремя. Заметив, что камеры направили на неё, она убрала руку и посмотрела чуть выше объектива.
Представитель испанской федерации автоспорта наконец закончил пылкую речь кратким:
– Леди и джентльмены, приготовьтесь к старту.
Алексис спустился на стартовую решётку. Проходя мимо Анри, он едва заметно ей улыбнулся.
Гонщики неспеша надели шлемы. Защитное стекло пока никто не опустил: жаркий воздух оставался без движения и дышать в закрытом шлеме стало бы невозможно.
Алексис поднял испанский флаг. В полуденной тишине начался обратный отсчёт.
– Три. Два. Один.
Стадион на мгновение замер.
– Ноль!
Анри оттолкнулась от бортика и рванула к машине. Пристегнулась, включила зажигание и нажала на газ, уже на ходу закрывая дверь. Правилами запрещалось только стартовать не пристегнувшись и для безопасности пилотов в каждой машине были установлены специальные датчики. В случае неисполнения правил экипаж получал огромный штраф и выбывал из борьбы сразу на старте.
Две машины перед ней штурмовали бортик в борьбе за первые позиции и едва не вылетели в гравий. Мелкие камешки, поднятые потоком воздуха, разлетелись по асфальту, мешая преследователям набирать скорость. Анри выкрутила руль, объезжая несостоявшуюся аварию по внешнему радиусу и переключила передачу.
«Астон Мартин» заревел и понёсся вперёд.
На экране заднего вида Анри увидела, как несколько машин взлетели в воздух, перевернулись и упали на гравий вверх колёсами.
– Столкнулись машины номер сорок семь и пятьдесят! Похоже, для обеих команд это сход уже после первых секунд гонки.
Девушка чертыхнулась. Перед пелотоном на трассу выехала машина безопасности.
– К старту уже спешат две машины «Скорой помощи», – продолжал комментатор. – Кажется, пилоты серьёзно пострадали. Нам показывают кадры с бортовой камеры пятидесятого.
Последовала небольшая пауза.
– Да, загорелась красная лампочка и это значит, что Артура Смита нужно срочно отправить в больницу. Для пятидесятого экипажа «Двадцать четыре часа Ла-Коруньи», увы, закончены. Сорок седьмой, кажется, сейчас доедет до боксов и попробует вернуться в гонку.
Алексис метнулся от пульта контроля к большим экранам. На мгновение ему показалось, что первый номер проходил в непосредственной близости от столкнувшихся машин и несмотря на объявление комментатора, он, как опытный гонщик, знал: иногда не сразу выясняется, кто пострадал.
– А что с первым номером? – Спросил он через несколько секунд бесполезного наблюдения за машинами.
– Едет пятым, кажется.
Алексис сдавленно выдохнул.
– Объявляйте зону замедления, – скомандовал один из маршалов.
– Нет. Над всей трассой поднять жёлтые флаги, иначе они все улетят с медленными проколами от обломков, – возразил Алексис, всё ещё нервно ищущий глазами первый номер. – Выпускайте машину безопасности.
