Петли трусливо завизжали, и старая обшарпанная дверь легко капитулировала перед чьей-то настойчивой рукой. Девушка заглянула в пасть одному из питерских домов-кладбищ и решительно вошла, однако надежду не оставила. Среднего роста, чуть пухленькая, кругленькая и оттого забавная донельзя, она противно поморщилась, учуяв запах забродившей квашеной капусты. Это кисло-горькое амбре душило её не меньше углекислого газа; казалось, запах соединял кирпичи стен прочнее, чем цементный раствор. Шатенка в панике начала отряхиваться, будто этот гадкий вирус хотел встроиться в её клеточную структуру. Настырная посетительница свернула копну густых каштановых волос в трубу и обмоталась ею, как шарфом. От запаха это не спасло: последние силы покинули бедняжку, та стремительно выбежала на улицу, сделала глубокий вдох и, чуть помедлив, ринулась обратно.
«Долго Троя в положении осадном грохотала неприступною твердыней, но троянцы не поверили Кассандре – Троя, может быть, стояла б и поныне», – рокотал где-то в подвале Высоцкий. Девушка поморщилась, точно у неё сломался зуб. Этот волчий рык сбивал её с толку: она точно знала, что нужный человек живёт на третьем этаже, но вот в какой квартире?.. Тут оставалось только гадать.
– Ты! Ах ты, сучка! Я тебя!..
Дверь на втором этаже резко распахнулась, и из неё выскочил ретивый пенсионер, чьи глаза задорно поблескивали из-под шарообразных очков. Он нацелил на девушку острую лыжу – идеальное орудие убийства – и принялся угрожающе наступать, делая резкие выпады руками.
– Помогите! Караул! – завопила изо всех сил бедняжка. – Общественная палата Санкт-Петербурга запрещает гражданам атаковать беззащитных девушек с помощью лыж! Да что же это такое! Граждане! Убиваюць!
Шатенка пронырливо озиралась вокруг, осторожно отступая вниз по лестнице. На жалобный крик выскочила соседка, замотанная в многочисленные полотенца, словно египетская мумия – в виссон. Следуя первому порыву, толстушка кинулась на соседа и придавила его лыжу к низу, но потом пригляделась и узнала нежданную визитёршу.
– Опять! – чуть не задохнулась от гнева тайная пассия пенсионера. – Как у тебя совести хватило, вонючка ты поганая!
Тропикана-женщина мигом вбежала в свою прихожую и начала отстреливаться всеми предметами, которым не посчастливилось плохо лежать. В отступающую шатенку полетела связка ключей, зонт, ночной горшок с содержимым и авоська с первоклассными помидорами, только что купленными на рынке. Напоследок пожилая амазонка стянула с мокрых волос полотенце и, чудовищно промахнувшись, запульнула его в лицо своего тайного воздыхателя. Конструкция из полотенец на её теле начала подспудно рушиться, и женщина, к горю своего воздыхателя, быстро юркнула в свою норку, громко хлопнув дверью.
– Вы просто не получили последнюю информацию о… – попыталась оправдаться её жертва, привычно уворачиваясь от яростной бомбардировки.
– Каштанка пришла! – заорал во всю глотку раздосадованный сластолюбец.
Только сейчас девушка припустилась к выходу из подъезда, аккуратно перепрыгивая ступеньки.
В отдельно взятом питерском дворике, что находится на Девятой линии Васильевского острова и относится к дому №78, разразился апокалипсис. То тут, то там открывались окна и, только завидев Каштанку, подельники по жилпощади выдавали совершенно разные реакции. Одни начинали сыпать отборными ругательствами, другие продолжали славную традицию швыряния предметами, третьи, с любопытством выглянув на шум, мгновенно захлопывали ставни или задёргивали шторы, будто перед ними возник призрак великой чумы.
Счастливо спасшись от коллективной ненависти, девушка уселась на лавочке в соседнем дворике, сосредоточенно обдумывая план дальнейших действий. Она готова была поклясться, что видела живой женский силуэт в окне третьего, предпоследнего этажа. Квартира №5 была единственной, куда не проникла её экспансия; девушка уж было решила, что там никто не живёт, но случайное открытие чудесным образом взбодрило её нервы и взбудоражило кровь. Каштанка ощущала почти физический зуд от жажды покорения новой территории.
Под покровом ночи она проникла в подъезд: бесшумно, с аккуратностью японского ниндзя прокралась на третий этаж и принялась трезвонить в дверь. Звонок, очевидно, не работал; сколько ни вслушивалась девушка в тишину, она улавливала лишь стук яростно бившегося сердца. Тогда она принялась колотить в дверь молотком; впрочем, после пары минут в соседней квартире послышалось деловитое копошение, и Каштанка моментально растворилась во мраке, точно испуганное привидение.
Она пробовала швырять камнем в окно, но хозяйка квартиры никак не реагировала, а метательных сил девушки не хватало, чтобы стекло с грохотом развалилось. Пришлось устроить пожар: в полночь Каштанка обклеила площадку третьего этажа громадными кусками хлопковой ткани, облила их бензином и подожгла. Заполыхали стены знатно: притаившись пролётом выше, девушка жадно высматривала, откроется ли дверь квартиры №5. Но нет: с диким визгом бросилось на улицу пивное брюшко из соседней цитадели, голосили обитательницы нижних слоёв замшелого дома. Жители четвёртого этажа настолько сильно увлеклись собиранием имущества, что рисковали сгореть до приезда пожарной. Но квартира №5 оставалась безупречно спокойной, будто её хозяйка видела сны Белоснежки.
Тогда Каштанка предприняла следующий смелый ход: позвонила в полицию и храбро заявила, что жильцы пятой квартиры варят на кухне метадон («Зуб даю!» Вы бы слышали этот запах!..»). Но, едва уловив знакомые интонации, диспетчер поспешно бросил трубку – и так повторялось в тот день не раз, с каких номеров ни звонила бы предприимчивая Каштанка.
Что было делать? Один её коллега давеча привёз занимательный газ, который, распыляясь, напрочь усыплял всё живое на сотни метров вокруг. Одной густой ночью откупорив баллон, закутавшись в противогаз и убедившись, что подъезд затих, Каштанка сперва безуспешно повозилась с ломом, а затем вонзила нож в одряхлевшее дверное полотно и выпилила в нём отверстие для руки. Раздался звериный рык разочарования: парадоксально, но за этими декорациями скрывалась ещё одна дверь, металлическая. Отличный приём против лома!
Оставался последний способ – альпинистский. Правда, тут приходилось рисковать жизнью: этажом выше проживал полусумасшедший дедок, который вполне мог высунуться из окна и перерезать ей трос, но иного пути не было.
