© Борис Вараксин, 2020
ISBN 978-5-4498-1940-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Никто не знал, откуда они взялись, с какой планеты. Кто-то назвал их гуманоидами и название прижилось. Забавные зелёные человечки размером с огурец… Они тихо заполняли земное пространство и, в общем-то, никому не мешали. Очень скоро учёные выяснили, что космические пришельцы не наносят никакого урона флоре и фауне, ибо питаются исключительно фотосинтезом. А Солнца пока хватало на всех.
Николай Иванович сидел на крылечке и наблюдал за космическими странниками. Те были одинакового размера и до ужаса походили друг на друга: тонкие ручки, тонкие ножки, вместо носа – присоска. Говорят, с её помощью они облепляли свои летательные аппараты и так и странствовали по космосу. Чем-то земные условия им приглянулись и они начали здесь массово селиться.
Гуманоиды сбивались в стайки и шустро перемещались за солнечными лучами. Набежит облако – они замирают, начинает проясняться – они устремляются за просветлением. И так – всё время.
Николай Иванович невольно задумался о выгодности такого образа жизни. Не нужна ни пенсия, ни забота о дне насущном. Вот и ему бы так…
Только так подумал – в голове тут же ощутилось чьё-то присутствие. Кто-то посторонний принялся уточнять, насколько серьёзны его намерения начать новый образ жизни. Николай Иванович не стал вникать в сущность задаваемых вопросов и со всем согласился.
Сразу улучшилось здоровье. Прошло колено, распрямилась спина, исчезла ломота в суставах. Дышать стало легко и свободно. Захотелось подпрыгнуть и куда-нибудь переместиться.
В этот момент закипел чайник и он метнулся на кухню. По дороге взглянул на себя в зеркало. Оттуда глянуло нечто непонятное: зеленеющее и быстро уменьшающееся в размерах. Николай Иванович ахнул, но было уже поздно: на месте носа подрагивала присоска, а тонкие ручки сделались гибкими и эластичными. В следующую секунду он забыл про зеркало и выбежал во двор вслед за убегающим солнечным лучом.
Гаврилыч проснулся от того, что кто-то ковыряется в его правой ступне. Выглядел этот «кто-то» весьма странно: зелёный, да ещё и полупрозрачный. «А не прогнать ли мне его?» – лениво подумал Гаврилыч и обратил внимание, что и сам он какой-то не такой: розовый с сиреневым отливом и тремя ногами.
Насчёт последнего насторожился. Три ноги – это перебор. В смысле вчерашнего… Нет, всё-таки ног было две, а третье – это что-то другое, чего он отродясь не видал. Впрочем, видел, но только у слона… Или у жирафа… Хотя нет, у жирафа была шея – длинная и пятнистая. Здесь же пятен не наблюдалось.
Осторожно потрогал это. Никакой реакции. Как не родное. Всё это время «зелёный» занимался своим делом, вкручивая что-то в Гаврилычеву пятку. Наконец, закончил и принялся отматывать провод. Гаврилыч напрягся, потому что «зелёный» явно продвигался к розетке. Больше того, выяснилось, что на конце у провода штепсель! Тоже какой-то не такой: подозрительного голубого цвета, да ещё и в горошек.
Тем временем, «зелёный» всунул штепсель в розетку. По телу Гаврилыча разлилась мелкая дрожь, а загадочный орган зашевелился. Захотелось его почесать, но «зелёный» осадил суровым взглядом. Стало понятно: нужно терпеть.
Между тем, токи разыгрались не на шутку. Зуд сделался невыносимым. По телу побежали мурашки, одна из которых заскочила на это, обретшее невиданную упругость, и после нескольких шагов упала навзничь. «Зелёный» выдернул штепсель.
Гаврилыч почувствовал облегчение, а это прямо на глазах начало уменьшаться, пока не исчезло совсем.
«Что это было?» – озадаченно подумал Гаврилыч и отключился.
Наутро Гаврилыч был, как огурчик. Чертовски хотелось сделать утреннюю гимнастику (чего с ним никогда не случалось), принять душ и вообще – начать жизнь с нуля. Окинул себя взглядом и не нашёл отклонений. Только на правой пятке была царапина. Видать, на гвоздик наступил…
Со вчерашнего дня в стране окончательно отменили наличные деньги. Теперь – только через терминал. Суёшь в него палец – и на экране высвечивается: кто ты, каков твой творческий потенциал и, соответственно, прожиточный минимум. После чего выдаётся стакан сметаны и компот (если большего не заслужил).
Пахом съел сметану, выпил компот и не наелся. Сунул палец ещё раз. Машина повторно просканировала папиллярные узоры и сообщила, что состояние здоровья клиента позволяет ему съесть ещё две сушки. При этом получателю пищи следует обратить внимание на правый надпочечник, озадачиться состоянием паховой грыжи и со всей серьёзностью отнестись к желудочным коликам, готовым заявить о себе в любой момент.
Пахом понял: «за просто так» ему ничего не светит и, оглядевшись по сторонам, приставил к загрузочному механизму нож.
Огоньки лихорадочно забегали и на лоток упал кусок краковской колбасы…. А после некоторой паузы – и спелый плод манго…
На скулах едока, возмущённого таким отношением, вздулись желваки, глаза грозно засверкали. Автомат издал жалобный звук, потом скрежет, после чего в лотке показался кусок чёрного хлеба.
Пахом принюхался: «Бородинский»! Удовлетворённо хмыкнул и продолжил трапезу.
Первый сказочник, которого я помню, появился в старшей группе детского сада. У меня были голубенькие туфельки и голубенькие же бантики. И он «запал».
По нерадивости своей родители постоянно забывали взять меня из садика вовремя, поэтому я была вынуждена их поджидать в обществе молоденькой нянечки Шурочки. Приходил дворник Жора и начинал рассказывать сказки. Шурочка громко смеялась, совершенно не врубаясь, что Жоре она абсолютно без надобности. Ну, кому нужна такая глупая хохотушка? Зато я часто ловила бросаемые на меня взгляды. Жора был застенчив и я всё никак не могла придумать, как бы его подбодрить.
Следующий сказочник объявился во втором классе. Правда, сказки у него были какие-то странные. То учебником хлопнет меня по голове, то дневник стащит и ждёт, чтобы я к нему обратилась. Но я нашла на него управу в лице пятиклассника Пети. Кстати, в то время я уже предпочитала розовый цвет: как туфелек, так и бантиков. Петя тоже был не в меру застенчив и классу к четвёртому в сказочниках у меня ходил уже Серёжа из 8-го «Б». Но и он долго не продержался ввиду однообразия рассказываемых им сказок.
Число сказочников множилось на глазах. Возможно, оттого, что я теперь предпочитала белый цвет, а может, и оттого, что мне разрешили надевать нейлоновые чулочки.
Дальше мне рассказывать трудно, потому что число сказочников превысило все допустимые нормы. Учителя физкультуры даже уволили из школы. Так что сказочников мне всегда хватало и я уже начала подумывать о каком-нибудь прозаике. И представьте себе – встретила. Как же я обрадовалась: теперь будет о чём поговорить! И что вы думаете? В первое же серьёзное свидание он начал… рассказывать сказки. А то я ничего не понимаю!
